Алекс Орлов - Золотой пленник

Пить на ночь капитан не стал, наказав слуге, чтобы разбудил до восхода солнца, а когда наутро тот выполнил приказ, отказался от мундира и велел подать гражданское платье с простой шляпой и сапоги с отворотами — такие носили торговцы лошадьми.

— Так вы что же, ваше благородие, на службу не поедете?

— А какое твое собачье дело — я должен перед тобой отчитываться? — рассердился капитан, и слуга убежал искать гражданское платье. Вернувшись, он подал затребованную одежду, обувь и, пока хозяин одевался, спросил:

— Седло тоже менять?

— А на что ты его поменяешь?

— У нас старое есть, правда, драное.

— Не нужно, сейчас на таких многие ездят...

Натянув сапоги, фон Крисп несколько раз топнул, чтобы лучше сели, потом примерил кинжал — простой, в шитых кожаных ножнах, дворянского оружия брать с собой он не собирался.

После завтрака капитан сел на коня и выехал со двора.

Фон Крисп приехал на торговую площадь, когда там уже разворачивалась торговля. Новые телеги и арбы еще въезжали на территорию плошали, но торговцы уже кричал и наперебой, и с ними соревновались перепуганные этим балаганом ослы.

Первые покупатели недоверчиво присматривались к товару, терли его, мяли, пробовали на зуб, нищие требовали своей доли, выскакивая из-за прилавков и вызывая переполох. На шум прибывали вечно сонные и помятые городские стражники, они колотили древками алебард рыночных бродяг, а когда возвращались, требовали плату, набивая карманы то чесноком, то яблоками, то картофелем.

Между зеваками сновали карманники, они шарили в котомках и корзинах, а иногда разыгрывали целые представления, отвлекая жертву и выхватывая из-за пояса кошель.

Капитана этот шум и толчея устраивали, здесь он намеревался раствориться и не быть узнанным случайно встреченными знакомыми. Держа лошадь под уздцы, фон Крисп пробирался к стоявшему на бойком месте трактиру. Несмотря на ранний час, у его дверей уже пошатывались люди.

Обойдя здание трактира, капитан толкнул калитку и вошел на грязный задний двор. Здесь было полно клеток с кудахтавшими курами и визжащими поросятами, всех их ожидала одинаковая участь — в деревянном корыте уже лежали внутренности, а постеленные на землю доски и пенек с торчавшим из него топором были облеплены окровавленными перьями.

Из двери вышел бородатый мужик, работник хозяина трактира. Увидев благородного господина, он испуганно остановился прямо в луже.

— Не стой там, Хантер, тащи кур! — крикнули ему из помещения.

— Тут пришли его милость...

Из-за двери выглянул хозяин — в колпаке, с нечесаными бакенбардами и в засаленном халате.

— Чего изволит ваша милость?

— Мне коня нужно оставить — на час.

— Ну так пожалуйста, — улыбнулся незнакомцу трактирщик, сразу поняв, что благородный господин маскируется. — Хантер, привяжи лошадь!

Фон Крисп отдал поводья и, подойдя к хозяину, вручил ему три медные монеты по два кадастра.

— Премного благодарен, ваша милость, приглядим за вашей лошадкой, как за собственной.

Капитан кивнул и, стараясь не запачкаться, вышел со двора, потом вернулся на торговую площадь и неспешно двинулся вдоль рядов, задавая продавцам какие-то вопросы, словно прицениваясь, и поглядывая из-под полей шляпы по сторонам — нет ли поблизости офицеров.

— Творожку не желаете купить? — На фон Криспа в упор уставилась румяная веселая молодка.

— Нет, милая, не нужно.

— Жене и деткам — очень пользительно.

— У меня никого нет, — ответил он и пошел прочь.

На другом конце площади за углом старого каменного дома, под башмачной мастерской, располагалось еще одно заведение — «Счастливое дерево». Оно пользовалось дурной славой — тут скупали краденое, а если кому-то требовался человек для грязной работы, его можно было найти прямо на месте.

Городские стражники здесь не появлялись, получая мзду с «черного хода», поэтому здешние завсегдатаи находились в относительной безопасности.

Капитан толкнул дверь и оказался в полумраке зала, единственное оконце было грязным. За столами сидели не менее десятка посетителей, довольно много для этого часа. Только двое в дальнем углу вели оживленный торг, рассматривая что-то на дне кожаного мешка, остальные скучали. Одни без денег, над пустой кружкой, другие жевали холодную конину, запивая ее вонючим, сваренным прямо в подвале пивом.

На стук двери несколько человек обернулись, но сразу вернулись к своим занятиям, только седой старик со сломанным носом пристально смотрел на капитана, не отводя взгляда.

Решив не обращать на него внимания, фон Крисп двинулся к прилавку. Городской вор, ковырявший ножом столешницу, выставил ногу, загородив проход.

— Ваша милость, дайте на пиво.

— По понедельникам не подаю.

— Так сегодня среда, кажется!

— Для тебя — всегда понедельник.

Встретившись со взглядом посетителя, бандит убрал ногу. Капитан прошел к стойке и негромко сказал, обращаясь к кабатчику:

— Арбалет нужен.

— В Оружейной слободе можно купить, там этого добра навалом.

— Я знаю, только мне подешевле нужно, да и светиться перед купцами лишний раз не хочется.

Они помолчали. Капитан делал вид, что не замечает, как кабатчик перемигивается с кем-то за его спиной.

— Ну так что?

— Есть один человек, может, продаст подешевле, только все равно немалая цена получится, хорошие арбалеты дороги.

— Не бойся, я не за медяшки покупать пришел, — усмехнулся фон Крисп. На самом деле у него не было денег на оружие.

— Выйдете из двери и повернете два раза налево, туда человечек нужный подойдет, с ним и договоритесь.

— Спасибо, братец.

Капитан оставил на столе четыре кадастра и, пройдя к двери, заметил отсутствие пары посетителей — он не слышал, как они выходили. Оказавшись на улице, он свернул налево, прошел до конца каменного дома и сделал еще один поворот. И в тот же миг на него бросился с ножом седой из трактира. Выпад был стремительным и нацелен в горло, однако фон Крисп на дуэлях без правил не такого повидал. Перехватив руку седого, он ударил его кулаком в лицо. Удар у капитана был крепок, нападавший выронил нож, врезался в стену и упал, не подавая признаков жизни.

Справа мелькнул еще один силуэт, капитан выхватил кинжал, однако появившийся оборванец не нападал, напротив — он поднял руки, показывая, что безоружен.

— Эт вы здорово иво приложили, ваш милась! — Незнакомец заулыбался, демонстрируя отсутствие передних зубов.

— Ты кто?

— Хатка, ваш милась! А это — Агас!

— Зачем он нападал?

— Дурак, ваш милась! Думал, вы из службы майор-графа Тюрна. Я ему говорю — не похож человек на легавого, сразу видно, из благородных, таких в полицайстве не держат, а он свое — пойду, все одно, кровь пущу.