Леонард Карпентер - Конан – изменник

Вперед вышел старый заслуженный наемник:

— Да пребудет с тобой удача в твоем мщении, Конан. Я пошел бы с тобой. Но ведь, прости искреннее слово, человек должен что-то кушать. Сегодня же мой отряд отправляется на юг.

Виллеза широко улыбнулся:

— Вот так-то, Конан. Желаю тебе встретиться с твоим противником лицом к лицу. И пусть все будет у тебя хорошо. Но если кто-нибудь из твоих людей захочет поехать со мной, то я с радостью приму их. Мы останемся здесь еще до утра.

— Никогда я не предложу свой меч такой свинье, — яростно выпалил Зено. — И все же, Конан, я не знаю, сколько человек пойдет за тобой… — Он замолчал. — Я мог бы их спросить…

Конан кивнул, и он зашагал в сторону палаток.

Стефани поглядел на Конана.

— Он соберет из них отряд для себя самого.

— Возможно. — Киммериец опустился на ствол дерева рядом с бароном. — Но все же должно остаться довольно людей, чтобы предпринять небольшую атаку.

Друзандра втиснулась между Конаном и бароном.

— Конан, мои девочки… мы с тобой.

— Делу нашего восстания пригодится столько всадников, сколько вы только сможете предоставить нам, Конан. Я обещаю, что все будут одеты и накормлены. — Барон уставился в остывшую золу лагерного костра. — Даже если мой дом будет разрушен, и я лишь с трудом смогу оборонять свои владения от солдатни Ивора и Страбонуса.

— Но ведь и принц ослаблен. Его столица лежит сейчас в руинах, — заметил Конан.

— Евлалия прислала мне гонца прошлой ночью. Город в значительной мере спасен горожанами, которые работали под руководством Рандальфа. Ивор при этом не слишком им помогал, — барон горько усмехнулся. — Я рад этому, даже если спасенная столица играет на руку нашим врагам.

— Этот посланник случайно не натолкнулся на харангайцев?

— Он не встретил ни одного из них.

— В последнее время никто не видел даже следа хоть одного из харангийцев, — вставила Друзандра. — Уж не чары ли развеяли этот народ?

— Или они все еще опустошают наши земли. Может быть, даже Тантизиум, — предположил барон. Он выглядел озабоченным. — В таком случае, они представляют досадную помеху не только Ивору, но и моим людям…

В это мгновение часовой закричал с высоты где он нес службу:

— Всадники! С севера! Целая армия!

Конан тотчас же вскочил на ноги и подбежал к краю плато. На дороге, ведущей к деревне харангийцев, было видно войско. Оно извивалось как змея, растянувшись по всей длине дороги. В солнечном свете сверкал металл кольчуг и доспехов.

— Ага. Вот и горные разбойнички возвращаются, — сказал Стефани.

— Горные разбойнички? О нет, друг мой! Это кофийская кавалерия! — Конан уже несся в лагерь. — Вероятно, штурмовой отряд легиона, который был послан преследовать нас. — И он закричал: — Люди К оружию! Готовьтесь к нападению!

В мгновение ока взаимное недовольство и леность наемников обратились в свою противоположность. Лагерь закипел оживленной деятельностью. Наемники, равно как и мятежники, надевали доспехи, хватались за оружие, искали своих офицеров. За короткое время специально выбранные группы солдат натаскали побольше булыжников, навалили их на край плато, где организовали оборону, и проверили, хорошо ли работает дальнебойная катапульта.

Основная работа кипела на юго-западе плато, где находился естественный подъем. Здесь вбивались в землю и расщелины скал заостренные колья, что должно было помешать конной атаке. Низкий вал из камней поддерживался одним лишь большим бревном, которое в нужный момент можно было высвободить.

Относительно небольшое количество наемников охраняли остальные подступы к плато, где природа и без того позаботилась о неприступности этой твердьши. Женщины Друзандры заняли" там посты, но попытка штурма плато с этой стороны казалась менее вероятной. Скорее, штурм будет организован по подъездной дороге.

Предводители наемников то и дело поднимались на самую высокую точку плато, наблюдая за приближением кофийской армии. Так продолжалось несколько часов. Силы кофитов измерялись тысячами солдат, которые растянулись бесконечно длинной колонной. Сперва выступали всадники, за ними, точно пурпурные муравьи, долину заполнили пехотинцы. Дозорные, высланные вперед, галопом помчались к естественному подъему на плато. Они хотели исследовать эту местность.

Остальная часть кофийской армии, видимо, последует именно этой дорогой, когда будет отдан приказ начать штурм.

— Итак, последняя битва, — сказал барон Стефани, обращаясь к Друзандре. — Вместо того чтобы рассеяться по всем четырем сторонам света, наша сила, собранная в кулак, сойдется с вражеской армадой. О большем я и мечтать не смел.

Конан хлопнул его по плечу:

— И сражаться мы будем на знакомой нам местности, которую сами же и выбрали, — добавил он.

— Видишь того, на серой лошади? — Друзандра показала вниз, в каньон. — Вон там, под знаменем, среди других верховых. Это принц. Клянусь моей кобылой.

Конан бросил взгляд вниз, на всадника, скачущего под пурпурным знаменем. Раздвоенные "языки" штандарта хлопали на ветру. Он был согласен с Друзандрой.

— Да, это Ивор! Чтоб его боги пожрали! Этот легион, должно быть, перешел в Тантизиум через день после того, как мы пытались штурмовать город,

— Страбонус сейчас совершенно поддерживает своего племянника. Семья опять объединилась. — Стефани поглядел из-под ладони на дорогу. — Но самого короля что-то не видать.

— К сожалению, — добавил Конан.

— А что это они такое тащат через горы? — спросил Стефани. — Какое-то осадное устройство?

Конан увидел арбу, скрытую черным покрывалом. Ледяные мурашки побежали у него по спине. В сиянии полуденного солнца странный предмет напоминал похоронную колесницу. Правда, внутри смутно виднелась фигура возницы.

— О да, это осадное орудие, — спокойно сказал Конан. — Самое смертоносное из осадных орудий, какое я только знаю.

Известие о появлении арбы Агохофа распространилось среди осажденных с быстротой молнии. Многие подходили посмотреть, как ее тащат по дну каньона.

— Колдун! А я думал, ты убил его, киммериец! — Жирная физиономия Виллезы была бледной. Глаза его неотрывно следили за зловещей черной повозкой.

— Если Конан его и убил, то эта потрясающая новость еще не доползла до тугодумного колдуна, — заметила Друзандра.

Конан с трудом оторвал глаза от зрелища.

— Что вы тут столпились и глазеете? Нам нужно думать об обороне, хватит болтать языками. — И он пошел к солдатам. — Эй, вы! Марш за работу! Если вы псы войны, то нечего рассиживаться и блох ловить. Больше камней! Марш на скалы! Скоро будет жарко.

Испуганные люди кинулись работать.

Вскоре после полудня весь каньон уже кишел солдатами. Теперь он будто порос пурпурным клевером. Среди этого "луга" протекали два серебряных журчащих потока, которые соединялись в центре и уходили сквозь узкую горловину. Над толпой солдат, ощетинившихся копьями и наконечниками копий, высились скалы. По склону дальней горы уже подтягивался обоз — мулы с подвешенными с обеих сторон большими круглыми корзинами. Осаждающие организовали наблюдательный пункт на горе прямо напротив плато, откуда разведчики могли посылать сигналы серебряными зеркалами своим предводителям, расположившимся на дне каньона.