Леонард Карпентер - Конан – изменник

Тем временем деревянные ворота снова начали закрываться, зажимая Конана между створок. И снова он прижал их плечом. На этот раз ему это удалось почти без труда.

С той стороны ворота отпустили. Створка неожиданно подалась, и Конан едва было не потерял равновесие. Еще двое вооруженных мечами охранников бросились на него.

— Кром порази вас обоих! — заревел варвар. Метнув топор, он попал в первого охранника. Топор вонзился ему в грудь, и стражник упал. С быстротой молнии вырвал Конан из ножен меч. И тут же скрестил его с мечом второго стражника. Воздух наполнился звоном стали.

Конан теснил своего противника, заставляя того отступать, пока он не оказался возле тела своего поверженного товарища. Наконец кофит оступился. Киммериец только этого и ждал. И вот уже меч Конана вонзился в горло кофита. С булькающим криком тот упал на, землю.

Теперь Конан снова повернулся к другому стражнику. Превозмогая боль сломанных ребер, солдат с трудом поднял свое оружие. Могучий удар по шлему снова поверг его на землю.

Возле головы Конана по воздуху просвистела булава. Затем в ворота перед ним с глухим стуком вонзилась стрела длиною в ярд. Ее оперение коснулось его руки. Он посмотрел наверх и увидел целую толпу солдат. Те были едва одеты, однако можно было понять, что их униформа — кофийской армии. Они бежали к Конану, выскакивая из палаток, находившихся в середине форта.

Конан резко повернулся. С его губ невольно сорвался крик:

— Где мои люди?!

В дюжине шагов от него в мареве рассвета небольшая кучка наемников молча стояла над трупом посланника и его лошади. Они глядели на Конана. У некоторых был нерешительный вид. Другие опирались на свое оружие, всем своим видом показывая, что у них нет ни малейшего желания приближаться к воротам. Под яростным взглядом Конана некоторые нерешительно взялись за оружие и что-то крикнули. Затем и остальные последовали их примеру.

— Ворота наши! Защищайте ворота!- закричали они и вдруг побежали вперед. Наконец и Стенгар присоединился к ним. Он вытащил свой меч и тоже завопил.

Наемники ворвались в ворота и стали цепью, чтобы защищать проход. Пробегая мимо Конана, они дружески хлопали его по плечам.

— Эй, люди! Открывайте ворота пошире! Оттащите эту падаль прочь! — Конан лающим голосом выкрикивал приказы, которые тут же исполнялись. По его сигналу бородатый вояка поднес к губам рог и подал жуткий двойной сигнал.

Пока Конан во главе своих людей отбивал первый натиск кофитов, он услышал стук копыт. Наконец подошли основные силы отряда наемников, прятавшихся доселе на кромке леса в ста шагах от форта. Он услышал хриплый крик Гундольфа:

— Берем гарнизон!

Затем пронзительный вопль Друзандры:

— Оставьте деревню в покое! Приказ принца!

Мгновение спустя лагерь затопили всадники.

С возрастающей ясностью Конан видел, что лагерь окружен палисадом. В центре находились палатки, несколько бараков и загон. Это уже было захвачено. Киммериец взял свой топор и помчался вперед, ведя своих людей на противника.

Битва бушевала теперь в центре лагеря. Кофиты попытались образовать оборонительную линию перед палатками, но у них было слишком мало копейщиков, чтобы сдерживать атаку кавалерии. Наемники, склонясь с седел, рубили плохо вооруженных полураздетых людей, а затем мчались вперед. Они разворачивали лошадей среди натянутых веревок и хлопаюпщх по ветру полотнищ, снова и снова загоняя и убивая прятавшихся там кофитов.

Тем временем подоспела пехота. Между палатками завязалась короткая и кровавая схватка, исход которой зависел больше от удачи и численности, нежели от боевого искусства.

Конан присоединился к тем, кто штурмовал бараки. Это были прочные бревенчатые строения, стоящие между палатками и палисадом. Поначалу защитники удерживали нападающих на почтительном расстоянии, поливая их смертоносным дождем стрел из-за дверей и амбразур. Наемники отступили при виде своих пронзенных стрелами товарищей, которые либо еще содрогались в агонии, либо уже затихли, лежа в пыли. Их броня и круглые щиты не могли защитить их от стрелы, выпущенной в глаза или в колени.

Гундольф и Конан приказали людям отойти назад, к ближайшим палаткам. С помощью копий и шестов от палаток они соорудили там нечто вроде щита-павезы, который теперь закрывал от стрелков их цель и уменьшал убойную силу обстрела. Несколько наемников взяли этот щит за края и понесли натянутое полотнище перед собой.

Когда атакующие вплотную подошли к стене главного барака, они заткнули узкие амбразуры парусиной. Надежная дверь была прочно заперта с внутренней стороны. Так что Конан вместе с двумя другими наемниками принялись орудовать топорами. Гундольф приказал полудюжине других солдат стоять наготове с копьями, чтобы встретить последний отчаянный прорыв кофитов.

Наконец дверь подалась. Однако ни одного солдата не показалось.

— Эй вы там! Внутри! Сдавайтесь! — заревел Гундольф.

Ответа не было. Конан рванул в сторону разбитую дверь. Гундольф первым ворвался внутрь, за ним следом мчался Конан.

Киммерийцу пришлось сощуриться, чтобы хоть что-то разглядеть в темноте. Затем он увидел, что большинство защитников выкарабкивается через отверстие, которое они пробили в крыше в задней части барака. Двое из них прикрывали отступление остальных. Один был рослый мрачный майор в униформе кофийской армии, другой — капрал, подражавший ему во всем. Оба подняли мечи, прорубаясь к двери.

— Назад, мразь! — рявкнул майор. Его меч скользнул по мечу Гундояьфа, пробороздив затем бронзовый нагрудник наемника. Гундольф ответил ему мощным ударом.

Капрал набросился на Конана. Для остальных наемников здесь уже не было места.

Конан был рад, что орудует топором. Барак был достаточно низким, так что высокий рост только мешал киммерийцу. При нападении меч цеплялся бы за балки перекрытия. Его более низкорослый противник наносил широкие рубящие удары, один из которых едва не выпустил Конану кишки. Яростная злоба вспыхнула в душе варвара. Свободной рукой он схватил стул и метнул его прямо в лицо теснящего его крепыша. Пользуясь заминкой, он ударил противника топором в висок, и тот упал.

Конан обернулся и увидел, что майор медленно отступает вдоль длинного стола под напором Гундольфа.

— Грязный наемник! — Кофит вложил всю свою ярость в коварный удар, направленный в шею Гундольфа. Без труда Гундольф уклонился. Танцующим шагом Гундольф прыгнул вперед и вонзил свой меч глубоко под кирасу майора, пронзив его сердце. Затем стряхнул стонущее, вздрагивающее тело со своего меча и бросил его остывать на полу.

Конан подбежал к лазу в крыше и схватил последнего из пытавшихся улизнуть за ногу. Он стащил его вниз и ударил по затылку рукоятью меча. Человек обмяк и без чувств рухнул на стол.