Наталья Ломаченкова - Феникс. Песнь Первая

— Я не совершенство, я только учусь.

Нафар быстро улыбнулся и повернулся к Ветару. Принц с видимым интересом прислушивался к нашему разговору.

— У вас прекрасная супруга, благородный серран. Она — то сокровище, о котором мы говорили. Берегите его; берегите, не щадя ничего, даже жизни.

Ветар не сказал ни слова, но я и так поняла, что за мной он шагнёт и в бездну хаоса. И ни один демон его не остановит. Прости меня, Дом Поющих, судьба может сложиться так, что я скоро обрету совсем другой дом, который не захочу покинуть. Потому что я не смогу оставить его. Человек, что же ты делаешь со мной!

Нафар бросил мимолётный взгляд через плечо, и, последовав его примеру, я с удивлением обнаружила, что мы достаточно далеко оторвались от остальных караванов. За неторопливой беседой, я и не заметила, что лошади постепенно ускоряли темп, словно стараясь быстрее преодолеть участок тракта, прилегающий к Полуночному лесу. Его сиреневые дымчатые деревья едва слышно шелестели всего в нескольких десятках метров от нас, словно завлекая в темноту чащи.

— Не смотрите на них, — торопливо посоветовал торговец, отворачиваясь, будто это могло защитить его от магии Полуночных снов. Ветар встряхнул головой, сбрасывая наваждение, и уверенно взялся за поводья, успокаивая нервно встряхивавшего гривой коня. Фламель непроизвольно перешёл на лёгкую рысь, я бросила последний взгляд на лес, и внезапно мне показалось, что в глубине мелькнул на миг дрожащий свет огня. И тут же скрылся, затерялся среди матового тумана. Я зажмурилась и быстро пропела короткую ноту высвобождения. Но, вновь, вместо ожидаемого распада иллюзий, до слуха донёсся донельзя тоскливый и полный страдания стон.

Не свполне осознавая, что делаю, я натянула поводья, направляя Фламеля прочь с тракта, туда, где ещё продолжал звучать отчаянный призыв. Конь не посмел ослушаться и, тревожно фыркнув, шагнул к сиреневым деревьям.

— Альнаор!!!

В одно мгновение Ветар оказался рядом, перехватив у меня поводья. Его рука слегка коснулась моего виска, и тут же порыв живительной целебной силы смыл и развеял мираж. Я прерывисто выдохнула, со страхом косясь на стройные стволы, так ненавязчиво и легко подчинившие себе мою волю. И если бы не принц с его даром Знахаря, на истории некой Поющей можно было смело поставить жирный крест.

— С-спасибо, — пробормотала я, с неохотой отлепляясь от седла. — Пожалуй мне надо немного пройтись и отвлечься, а то я просто свалюсь с лошади.

Ветар с тревогой глянул на меня, но спорить не стал. Просто ещё раз взял меня за руку, и я с удовольствием ощутила, как дурнота и слабость исчезла. Благодарно кивнув, я уверенно зашагала рядом с верблюдом Нафара.

— Этот лес опасен для тех, кто не знает о его губительных чарах. Или для людей со слабой волей, — спокойно произнёс торговец. Его скакун меланхолично переставлял длинные мохнатые ноги — абсолютно равнодушный как к лесу, так и к хозяину. Я покосилась на его лениво прищуренные глаза и поспешно отвернулась. Как-то не по себе было наблюдать такое безразличие, не в данный момент.

— Глотните моего вина, серра, — благодушно предложил Нафар. — Оно проясняет разум и возвращает мысли лёгкость. Я приобрёл его в стране Энории, что далеко на востоке. Не откажитесь и вы, благородный серран — чтобы беспрепятственно преодолеть лес нам понадобятся все силы. Полуночник не любит терять добычу.

— Вы очень любезны, — я нерешительно приняла из его сухих рук флягу. Вино оказалось на удивление нежным и приятным на вкус. Краем глаза я увидела, как Ветар тоже прикладывает флягу к губам, и довольную усмешку, проскользнувшую на лице торговца. Вдруг окружающий мир завертелся, теряя чёткость и звуки жизни, и я ощутила, что сознание ускользает от меня.

Тааак…

Голова просто раскалывается на части, словно после удара чем-то тяжёлым и твёрдым. Во рту ещё чувствовался сладковато-терпкий привкус вина. Неужели снотворное? Ну, Нафар, похоже у меня с тобой будет длинный и обстоятельный разговор…. как только я выберусь отсюда.

Пламя! Я торопливо закрыла глаза, обращаясь и взывая к самому глубокому и потаённому уголку моей души. Тому, который теперь был навечно связан с другой душой. Сохрани его всевечная гармония! Я не могу потерять его второй раз! Ветар, где ты, жив ли?

Ответа не было, но и ощущения мертвенной пустоты тоже. Поняв, что большего мне пока что не добиться, я постаралась осмотреться. Предварительный анализ происходящего показал, что, судя по всему, я нахожусь в какой-то наглухо забитой повозке, которая, противно скрипя и подскакивая на частых ухабах, неторопливо движется в неизвестном направлении. Попытка пошевелить руками не удалась — запястья были стянуты за спиной прочной верёвкой. В придачу ко всему на горле ощущалась сталь ошейника. Мда, положеньице…

Ещё несколько секунд сосредоточенного размышления, сопровождавшегося тихими ругательствами, когда боль в голове становилась совсем нестерпимой, привели к неутешительному выводу о том, что использовать свою силу всё же придётся. Даже рискуя вновь заполучить себе на хвост Стражей. Ещё раз от души пожалев несчастную себя, я сконцентрировалась, взывая к стихии огня и приказывая ей пережечь проклятые верёвки…

Ничего не произошло.

От неожиданности и изумления я даже прикусила кончик языка и ощутимо об этом пожалела. Почему сила не отозвалась?! Напрягая разум, с попыталась воззвать ещё раз, и получила аналогичный результат. Но почему?! Лишить Поющую стихии можно было лишь разорвав её связь с песней. Другими словами… Я отрезана от Гармонии?! И это сделали люди?! Но как им это удалось?!

Спокойно, Альнаор, сохраняйте хладнокровие. Ну, положим, среди небезызвестного каравана присутствовал некий маг, с о-очень большим потенциалом. Который смог увидеть, или, вернее сказать, мог подозревать о моей истинной сущности. И сумел каким-то образом эту самую сущность оградить. Интересно… Сквозь ярость я ощутила нотку восхищения. Может зря мы недооцениваем людей?

Ладно, вопрос в другом: как он это сделал? Магия исключается сразу. Колдун со своей силой мог преспокойно убить меня, когда я лежала без сознания, но провернуть такой трюк, отсекая меня от Гармонии… — однозначное нет. Для этого ему потребовалось бы использовать мощь первородного хаоса, но чтобы человек сумел удержать её в подчинении?

Мысль промелькнула — быстрая, как пламя. Ошейник! Тысяча демонов! Ну конечно, лишь изначально мёртвый металл мог заключить в себе частицу хаоса. И теперь, при соприкосновении со своей противоположностью, моя сущность оказалась заключена в себе самой.

И что мне теперь делать?

Хороший вопрос. Учитывая свою полную беспомощность, оставалось лишь взывать ко всем известным и неизвестным богам, чтобы они проявили милосердие к упрямой и непокорной мне. С нервным смешком мне подумалось, что появись сейчас передо мной боевой пентакль Стражей, я бы первая сказала им спасибо.