Сэй Алек - Игра сэра Валентайна

Однако же среди командиров Желтых Повязок дураков не было -- они начали выпрыгивать из своих лодок еще на глубине, там, где соленые морские волны колыхались примерно на уровне шеи матросов, и медленно стали выстраивать строй из ощетинившихся мечами, топорами, совнями, колузами и прочим рубящее-колющим оружием, а также прикрывшихся маленькими круглыми щитами бойцов, постепенно, по мере его формирования, продвигаясь вперед.

Наконец, когда пираты вышли на мелководье и прибрежную полосу, мамлюки и гулямы ринулись в атаку, а седловину холма, на котором расположились сипахи, растянутым строем галопом выскакали пехлеваны, вслед за которыми пристроились и легкоконные.

Желтые повязки успели дать всего пару встречных залпов -- уже гораздо более точных, но, потеряв до трети гулям и мамлюков (пробить доспехи пехлеван бамбуковые стрелы, выпущенные из легких луков были не в силах) имладонцы достигли врага, а через холмы уже бежали скрытые до времени аскеры.

Таранный удар конницы был страшен, особенно в центре, где пираты собирались обороняться от бездоспешных сипахов, а получили от бронированных катафрактариев, однако же численный перевес Желтых Повязок был чрезвычайно велик -- порядка пяти тысяч против жалких двух-двух с половиной сотен. Всадники очень быстро увязли в этой массе, потеряв свое главное оружие -- маневренность, начали гибнуть, и даже восемь сотен подоспевших аскеров не смогли как-то повлиять на ситуацию -- пираты, несмотря на тяжелые потери, продолжали наступление, медленно, но неумолимо.

Видя опасность быть окруженным, абад-паша, лично возглавивший пехлеван, приказал командовать отступление. Желтые Повязки попытались преследовать аскеров, однако сплотившиеся в единый строй кавалеристы ненадолго, только чтобы дать пехоте оторваться от пиратов, отсекли погоню, после чего и сами галопом удалились в сторону Бар-Залена. Изрядно потрепанные, потерявшие до тысячи бойцов, Желтые Повязки неторопливо двинулись следом.

Тем временем, на море разворачивались события хотя и менее трагические, однако их последствия должны были унести куда как больше жизней. Проще говоря, два флота выстраивались в боевые порядки.

Желтые Повязки и имладонцы исповедовали различную тактику ведения морских боев. Если жители Виньдао всем видам морского боя предпочитали быстрое сближение и абордаж, то подданые султана исповедовали тактику обстрела и тарана. Парусное вооружение имладонских галер было сравнительно слабо -- малое количество мачт, да и у тех не более одного рея, -- что они компенсировали веслами (порой и в два ряда) и баллистами с катапультами, которыми пытались занять каждый свободный участок на палубе.

У пиратов же, в силу часто расположенных мачт, баллисты стояли только на носу и корме хунг-ту, но их у Великого Кормчего под Бар-Заленом оказалось всего шесть. Эти левиафаны исполняли роль плавучих штабов фубо цзянцзюней и самого Ань Гао, хотя и в пиратские рейды ходили часто, поскольку мало чем уступали в скорости джонкам. Конечно, их острые штевни могли разрубить пополам небольшой кораблик или проделать пробоину в борту корабля крупного, но только если хунг-ту имел при этом хорошую скорость. И капитан вражеского корабля подставил свой борт под прямой удар.

Мидар-паше не удалось стать с наветренной стороны, хотя он и вынудил пиратов, выстроившихся в три линии, идти в бейдевинд. Мачты Желтых Повязок, вооруженные тысячеградскими люггерами, давали пиратам достаточно хода при сближении с кильватерным строем имладонцев.

-- Повелевает ли мой принц вступить в бой? -- обратился к Байаситу Крокодил Султана.

-- Повелевает. -- кивнул принц.

-- Сигнальщик! Отдать приказ по эскадре "Два румба лево на борт все вдруг"! -- скомандовал паша.

"Понеслась душа к Звездным Вратам", тоскливо подумал сэр Валентайн.

-- Хайнрих Бойль, значит? -- эр-Узуд прохаживался по пыточной, заложив руки за спину, и бросая многообещающие взгляды на подвешенного за руки сэра Максимилиана. На заднем плане жизнерадостно скалился кат. -- Купец, значит?

-- Истинно так, добрый человек. -- с подобающим случаю подобострастием и дрожью в голосе произнес благородный Годриг. -- Купец из Аазура. Из города Броддок.

-- Да ну? -- неискренне изумился дознаватель. -- Из знаменитого торгового города, славного своими бронзовых дел мастерами и борделями?

-- Сердце мое разрывается от радости. -- прохрипел получивший на окончании фразы кулаком под дых аазурец. -- Ведь и в столь дальних пределах славится имя моей родины среди достойных и неподкупных.

-- Ты погляди, как поет! -- восхитился Самир. -- Прямо соловей! Что ж ты так упорхнуть-то от нас пытался, птаха небесная, когда за тобой пришли эти самые неподкупные и достойные?

Упорхнуть сэр Максимилиан и впрямь пытался. Даже почти упорхнул.

Брать его пришли рано утром, когда все порядочные лавочники еще спят. Впрочем, сэр Максимилиан был лавочником глубоко непорядочным, потому встал затемно, успел встретиться с парой агентов, написать пару шифровок и сделать кучу иных, не менее увлекательных дел, когда с улицы раздалась мерная поступь тяжеловооруженных солдат из отряда "Синих львов".

Годриг ни на миг не забывал о возможности провала -- в конце-концов, исчезновение сэра Анхеля явственно намекало на такую возможность, -- а потому был готов. Как оказалось -- недостаточно готов, ибо если от пехлеван уйти оказалось не проблемой, то с людьми Аламас-хана номер с подземным ходом и переодеванием не прошел. На выходе его уже ожидали.

-- Разумением слаб. -- горестно произнес отдышавшийся после удара Годриг.

-- Это точно. -- согласился эр-Узуд. -- Был бы не слаб, уходил бы по крышам.

"Ага, и там бы вы меня взяли еще успешнее, или из лука продырявили", подумал сэр Максимилиан, но вслух, ноюще-подобострастным тоном, ответил:

-- Что ты такое говоришь, господин мой? Как же я бы мог туда забраться? Я, простой купец...

-- Хватит Ахметку валять, благородный Годриг. -- раздался от входа усталый голос, и в камеру вошел даруге, в сопровождение Амира ар Слана. -- Вас давно уже опознали. Резидент -- вы?

-- Понятия не имею, о чем вы говорите.

-- Прекратите. -- Аламас-хан поморщился. -- Без вас проблем хватает. Не заставляйте меня терять время попусту, господин третий секретарь посольства.

-- Если я секретарь посольства, то должен напомнить вам о дипломатической неприкосновенности. -- благородный Годриг выразительно поглядел на веревки, обвивающие его руки и поболтал в воздухе ногами.

-- В таком случае я должен вам напомнить, что шпионаж в Имладоне карается посажением на кол. -- невозмутимо парировал тай Калим. -- Вне зависимости от статуса шпиона.

-- И у вас есть основания подозревать меня в шпионаже, хан-даруге?