Георгий Ланской - Попрыгун

– Далеко до пещеры? – хрипло спросил Борегар, нервно оглядываясь на тропу у озера, на которой в любой момент могли показаться черные всадники.

– Если бегом, то минут десять, – ответил я и скривился. Вот чего мне не хотелось, так это бежать.

– Пошли, – скомандовал Кевин жутким лающим голосом и, подхватив Кристиана, бодрым шагом направился к скалам. Кристиан охал, ему тяжело было успевать за метаморфом, так что большую часть пути Кевину пришлось волочь парня на себе. Соня с сомнением посмотрела на свой мешок.

– Оставь, – сказал я. – Ноги бы унести.

Мы бросились следом, по возможности избавляясь от своих вещей. Тащить на себе лишний балласт не было желаний, учитывая, что у нас был всего один день. Подумав об этом, я ощутил какую-то неправильность. Но поразмыслить как следует не было времени. Поэтому я бросился следом за Соней, Борегаром и Кевином, волокущим Кристиана. Замыкали шествие Гимли и Родомир.

Тропы к расщелине не было, и без того трудному шествию мешали валуны, скатившиеся вниз после недавнего оползня. Пробираться между ними, наступая на камни разной величины, было опасно, учитывая, что мы торопились. Вместе с камнями на горном склоне валялись вывороченные деревья, которые смело камнепадом. Нам приходилось перебираться сквозь поваленные стволы, цепляющиеся друг за друга скрюченными корнями, похожими на старческие руки. Идти было тяжело. Кристиан спотыкался и падал, если бы не помощь Кевина, вряд ли он поднялся бы. Псы Борегара тоже передвигались с большим трудом, а потом вообще исчезли из вида, предпочитая какую-то свою дорогу. Оставшийся без поддержки Бо отчаянно трусил, мгновенно растеряв свою недавнюю отвагу. Соня, хмурая и сосредоточенная то и дело прорубала себе путь топорами, входившими в дерево, как в масло. Родомир отставал. Идущий перед ним Гимли ругался сквозь зубы. Гном предпочитал идти под землей, хотя, по моему скромному мнению, местами тропы Мории были ничуть не лучше.

Что-то свистнуло в воздухе. Я инстинктивно нагнулся, успев уловить, как над плечом пролетело что-то тонкое и длинное. Почти сразу я услышал громкий стон и проклятия. Родомир упал на землю и, шипя от боли и злости, вырывал торчавшую в ноге стрелу. Я вскинул голову. Со скал, прыгая как кенгуру, на нас надвигалась орда орков.

– Черт! – воскликнула Соня и повернулась ко мне. – Где эта чертова расщелина?

– Еще далеко, – прохрипел я, пригибаясь. Над головой звонко тренькнуло, и к моим ногам посыпались осколки расщепившегося о камень древка. – Мы не дойдем, нас перебьют тут, как кроликов.

– Я все еще могу создавать мини-порталы, – объявила Соня, прячась за камнями рядом со мной. – В пределах этого мира. Мне нужно только знать, куда идти. Ты помнишь дорогу?

– От нее мало что осталось, – сказал я. – После обвала все так изменилось. Нужно добежать хотя бы до вон того прохода, – я ткнул пальцем в каменную арку, до которой тоже было довольно далеко. – Похоже, за ней тропа в более-менее приличном состоянии, и местность не изменилась. Если там все в порядке, дорогу я найду.

Кевин подтащил к нам Кристиана и злобно уставился на орков, которые не скрывали своего охотничьего азарта, перекрикиваясь громкими гортанными голосами. Гимли помог Родомиру забраться нам за спины. Я мельком глянул на гондорца. Его дела были неважны. Похоже, стрела попала в кость, раздробив ее. Родомир морщился от боли, стиснув зубы до крошева. Идти он явно не мог.

– План таков, – быстро сказал я. – Если добежим до арки, я смогу показать дорогу к расщелине. Соня сможет создать портал и перетащить туда раненых. А там мы уже отобьемся и от орков и от назгулов, если они последуют за нами.

– Нужно, чтобы нас прикрыли, – стиснув зубы, сказала Соня. – Хотя бы на несколько минут. Фрэй многое у меня отобрал. Я бы выстроила мини-портал до арки и перетащила туда раненых, а потом уже к пещере, но чувствую, меня не хватит на два рывка с таким количеством людей. Поэтому до арки мы должны добежать.

– Я останусь, – то ли прорычал, то ли пролаял Кевин.

– Я тоже, – тихо добавил Родомир.

– Не дури, – возмутилась Соня. – Мы должны вытащить тебя и Кристиана.

– Кристиана понесет Гимли, – со слабой улыбкой возразил Родомир. – Это единственный вариант. Борегар не дотащит меня, нас убьют. Только Гимли еще в состоянии пронести на себе человека. Вы с Артемом нужны там.

Соня хотела возразить, но я остановил ее.

– Делаем так, как сказал Родомир. Он и Кевин остаются тут, мы бежим к арке, затем я показываю дорогу, ты перебрасываешь в расщелину Гимли и Кристиана. Мы оставляем их там, а сами возвращаемся за Кевином и Родомиром.

– Это самоубийство, – пробурчал Борегар.

– Надо было предвидеть это, прежде чем собирать нас на поиски Попрыгуна, – огрызнулся я. – Ты не можешь снова вызвать сюда армию псов?

Борегар покачал головой и отвернулся.

– Тогда придерживаемся плана, – скомандовал я и высунулся из-за камня. Тут же засвистели стрелы. – Кевин, тебе придется взять огонь на себя и отвлечь их. Бежим на счет «три».

Гимли взвалил на плечи Кристиана, который, похоже, вообще не понимал, что происходит. Кевин присел, мы услышали знакомый треск разрываемой ткани и хруст меняющих форму составов. Бледный Родомир вынул меч. Его обветренное лицо было суровым, но в то же время на нем застыла какая-то необъяснимая печаль. Я невольно поежился, отчетливо понимая, что мы оставляем этого человека умирать. Борегар смотрел куда-то за мою спину. Его губы тряслись, а зрачки сузились до размеров угольного ушка. Я обернулся и взглянул на то, что еще недавно было Кевином.

Передо мной стояло чудовище. Последняя метаморфоза превратила нашего друга в доселе невиданное существо. Он стал еще больше и теперь размерами был сравним с очень крупным белым медведем. На морде злобно светились уже не оранжевые, а ярко желтые глаза, почему-то с вертикальным кошачьим зрачком, чего раньше не было. Да и в облике и позе появилось что-то от пумы или пантеры. Даже шерсть, покрывавшая тело Кевина изменилась. От жесткого волчьего ворса ничего не осталось. Теперь это было что-то лоснящееся и блестящее, словно плотно сжатые иглы дикобраза. Монстр в упор смотрел на меня недобрым взглядом, в котором не было ничего от нашего друга. Нос чудовища слегка сморщился, и горячая капля слюны свесилась с оскаленных треугольных акульих клыков.

– Давай, Кевин, – твердо сказал я. Существо не пошевелилось, все так же странно глядя на меня.

– Давай, Кевин, – громче повторил я, указывая на приближающихся орков. – Порви их!

Монстр мягко перепрыгнул через меня и, стоя на валуне, грозно зарычал. Мы невольно вздрогнули, потому что в этом рыке не было ничего даже отдаленно знакомого нам по прежним мирам. Это была дикая смесь волка, кошки, гиены, вперемешку с ревом медведя и рычанием тигра. Дикая какофония звуков не могла извергнуться из одного горла, но нам пришлось поверить в очевидный факт. Существо, в которое превратился Кевин, нельзя было идентифицировать и причислить хотя бы к какому-либо виду. Орки ответили нестройным лаем, в котором был воинский клич, страх и истерика, а потом обрушили на нашего друга рой стрел, однако Кевин был чрезмерно проворен и мгновенно прыгнул на скалу, наметив себе первую жертву.