Иван Киричатый - Мир островов. Рождение.

— Убить всех! — не выдержав борьбы с жадностью, противно заверещал Гнус.

Фирус наблюдал, как каратели Явнира суетятся у захваченного у гоблинов портала. Как выставляют положенную уставом охрану, пока другие будут переправляться.

— Солдафоны, — подумал Скользкий, — и здесь, в джунглях солдафоны, хоть и элитные бойцы. Кого здесь бояться? Зеленных недомерков, этих вшивых гоблинов перебили, маг-отступник с пиратами удрал. Кого здесь бояться, в этом богом забытом месте? А вся тупость, потому что по указке командиров, своего мнения ноль. «Да, сержант», «есть, сержант», «так точно» — разве это слова, достойные отважных героев, которыми это сборище мышц и железа считают в империи. Да какие они герои, у них не хватит силы воли, чтобы сказать: «нет, сержант», «я думаю иначе». Другое дело он, Фирус Нест, делает, что хочет и когда хочет, и, главное, как позволяет ему совесть. Такие дела самолично проворачивал во имя процветания империи Хранителей! Вот, кто настоящий герой. А что солдаты, слепо подчиняются командирам, те другим командирам и так до генералов. Генералы еще те сволочи, спят и видят, как урвать лакомый кусок от империи. Да если бы не услуги Фируса, не его кровь, пот и, конечно, своевременный точный удар, возможно империя давно распалась бы на княжества. С другой стороны, кого он, Фирус, обманывает, самого себя. У него тоже есть начальник. Но зато какой! — глава Высшего круга. Иначе с какой стати стал бы он, профессиональный вор мараться, заботясь о благосостоянии страны. Ему начхать с высокой башни на благосостояние империи. Вся эта липовая забота по одной причине — указке Агнефиса Магнефикуса. Произнеся это имя в уме, Скользкого словно холодом повеяло по спине. Фирус оглянулся, ничего необычного, показалось. Не стоит лишний раз вспоминать имя метра, а то еще накаркает. Почудился ему холод, шалят нервишки, пора на заслуженный отдых. Какой здесь в джунглях холод! Да дуй здесь маломальский холодный ветерок, он бы, Нест, самолично любому в горло вцепился, отстаивая такое шикарное место. Эти жаркие и влажные джунгли надоели Скользкому по самое горло. Другое дело — любимый Лагост, столица княжества Ламар. Не холодно, не жарко, узенькие уютные улочки, темные подворотни, богатые дома и толстенькие кошельки их владельцев. Вот это жизнь, один выход на дело и месяц, иногда несколько месяцев самой шикарной жизни, которую может дать этот большой город.

— Шевелись, Скользкий, — прервал мечты Фируса, грубый голос, — твой черед.

За такое циничное обращение, в другом месте, Скользкий бы наказал. Но не здесь и не сейчас, да и с магом Явниром не хотелось связываться. Ну эту волшебную братию. Поживиться практически нечем, а если и есть, то попробуй еще потом продай кому-то прихватизированное. Владелец за сто верст учует свою пропажу. Одни убытки. Ничего, прибыв в замок Агнефиса Магнефикуса, он все равно своего не упустит. Где крупицу правды, где немного преувеличив, а где и откровенно обманув, он выставит этого хлыща не в лучшем свете.

Явнир подошел к порталу и попытался прочувствовать его. Ему, потомственному магу и таниру, не нужны никакие там дополнительные посохи власти. К удовольствию Явнира портал еще перебывал в загасающем состоянии. Отлично, не нужно будет активизировать. Неизрасходованная энергия от перехода незнакомца, понял танир, ой, как неразумно, даже глупо. Так есть шанс отследить, откуда ты пришел, таинственный маг. Явнир попробовал проследить отпечаток остаточного следа перехода, и, к его неимоверному удивлению, след перехода четко определился. Танир даже на мгновенье растерялся. Так просто! Полная безалаберность. Может, наплевать на задание Магнефикуса и рискнуть. Новые знания, новые возможности, которые его ждут за неизвестным порогом, так и манили к себе. Или, может наоборот, новые опасности и разочарования. Еще несколько мгновений подумав, Явнир с неохотой отказался. Если бы он здесь был сам, а не с хвостиком из двух катант солдат в придачу с соглядатаем Магнефикуса. Рискованно и опасно. Гнев главы Высшего круга может быть ужасным, а после перехода ему путь сюда будет закрыт навсегда. Лучше потом, выполнит до конца задание и тайно вернется. Потом, так потом. Определившись, Явнир стал настраивать мысли на новый путь, путь в Стронхолд, столицу империи и одновременно княжества Гируанды. Это было легко, огромный город, с величественными храмами и разноплановой и неописуемой архитектурой, каскадом воспоминаний всплыл в воображении мага.

— Феликурус, — на повышенном тоне выкрикнул Явнир последнее слово заклинания, дымка портала развеялась, образуя энергетический столб света, белого цвета. Танир залюбовался ровным цветом портала, без всяких там разноцветных полос. Чистота цвета указывала на мастерство создателя портала. Это первый в его практике чисто белый портал. Одна из тайн древних, почему порталы были разных цветов. Строились разные предположение и домыслы, но пока точно не удалось доказать ни одно. Чаще всех встречались синего и зеленого цвета порталы, реже — голубого цвета. Лазурный и малиновый цвет уж совсем большая редкость. А белый, он раньше и не догадывался, что может существовать портал с таким красивым цветом. Может, где-то существует и черный. Гул портала превратился в невыносимый писк. Переход готов. Хорошо, что Явниру не надо идти первым, ведь первому прошедшему линию перехода достаются самые неприятные ощущения от мгновенного перемещения.

— Шевелись, Скользкий, — с потаенным удовольствием, грубым голосом произнес танир, — твой черед.

Владимир с Ромусом подошли к Крюковке. Родная деревня Ившина встретила его как всегда — безразлично, словно он и не уходил никуда. Зато вниманием крестьян не был обделен Ромус. Завистливые и недовольные мужские взгляды, и заинтересованные и заигрывающие женские, преследовали его всюду. И, конечно, разношерстная Крюковская малышня, что плотно окружила их. Каждый малолетний обитатель считал своим долгом и правом проводить пришедших, самые смелые даже решались на то, чтоб притронуться или что-то спросить. Взрослые дальше малышни не ушли, тоже побросали свои дела и потянулись вслед, в преддверии новостей. Так они медленным строем пришли к Нори, старосте деревни.

Нори был старшим сыном Грэма, по этой причине или по другой (просто не было других достойный кандидатов) Нори выбрали старостой. Этим новый староста гордился. С большим достоинством, словно принц, а не староста захудалой деревушки, он вышел к пришедшим.

— Приветствуем тебя, Нори, — первым поздоровался Владимир, после того, как Ромус словно нечаянно, толкнул его локтем бок.

— И я вас приветствую, незнакомцы, — ответил Нори, словно не узнав Владимира.