Лилия Батршина - Поплачь о нем, пока он живой

Любава замерла. У Бьёрна было просто невероятная улыбка, она как будто освещала все его лицо — зажглись черные глаза, поднялись вверх брови, казалось, что эта улыбка отражалась в каждой черточке. Девушка тоже улыбнулась в ответ, ласково и нежно.

— Улыбнулся… — произнесла она тихо, осторожно провела кончиками пальцев ему по губам. И выпрямилась. — Если нужно, поехали, конечно… В замок? Домой?

— У тебя есть другие варианты? — немного насмешливо поинтересовался Бьёрн.

Любава фыркнула и, вывернувшись из его рук, встала.

— Ну мало ли! — воскликнула она. — Может, ты всё ещё хочешь ехать бунт усмирять, я ж не знаю!

Девушка оглянулась и свистнула Грому. Конь послушно подошёл к хозяйке.

— Ну спа-а-асибо! Совсем меня за дурака держишь? — Бьёрн тоже поднялся, сложил руки на груди.

— Помню я, кто-то очень нехороший меня в начале знакомства тоже дурочкой считал, — лукаво улыбнулась Любава. — Приятно иногда ошибаться, а, Бьёрн?

— В данном конкретном случае — да.

Бьёрн запрыгнул на коня и подал девушке руку. Любава улыбнулась, приняла помощь и села, как положено женщине — боком, прижавшись к Бьёрну и дав ему возможность самому управлять конем. Гром, чувствуя настроение хозяйки, радостно заржал и заплясал, а затем, повинуясь руке Бьёрна, двинулся вперед.

"Как хорошо… — только и подумала Любава, прижимаясь к груди Бьёрна и слушая, как стучит его сердце. — Как хорошо ехать домой…" И улыбнулась, поняв, что теперь считает замок Бьёрна своим домом.

А он думал о том, что пора покончить со своим прошлым. Раз он больше не один, осталось всего лишь отдать кое-кому старые долги…

— Бьёрн, — Любава подняла голову, внезапно задавшись весьма насущным вопросом. — А кто это был? Тот, кто послал на вас отряд? Вы же знакомы, да?

— Знакомы не то слово… — вздохнул Бьёрн. У него не было желания ворошить воспоминания, но раз уж он решил от них избавиться… — Когда я освобождал свой замок, я зачем-то пощадил одного из заговорщиков. То ли потому, что с детства помнил его доброту, то ли потому, что он клялся и божился, что в перевороте участвовал не по своей воле, а лишь потому что грозились убить всю его семью, даже увезли куда-то, без его ведома… Как потом оказалось, семьи у него не было. Он так и не женился, а его родители умерли ещё в год моего рождения. Но я тогда этого не знал и доверился ему. Долгое время всё было хорошо. Но однажды, во время очередной войны на севере, он навёл на наш лагерь противников. В ту ночь на часах как раз стояли его люди… Гилрэда тогда со мной, хвала богам не было, и он сумел удержать крепость, а потом и я из плена сбежал… Я его уже давно ищу, он, к сожалению, хорошо умеет прятаться. Но если он мне попадётся… — лицо Бьёрна ожесточилось, костяшки пальцев на руке, держащей уздечку, побелели, голос стал хриплым и угрожающим: — Я ему отомщу, — "и это будет последняя весточка от моего прошлого…" — И именно поэтому, как только мы вернёмся, я соберу отряд и поеду в погоню. Для него это, пожалуй, будет неожиданностью. Он всё ещё думает, что я тяжело ранен…

Любава кивнула, снова прижалась к груди мужа и крепко зажмурилась. Он снова, снова уедет… И она снова будет сидеть в замке, не находя себе места от тревоги, снова будет волноваться за него, снова… Но, наверное, такова судьба жены короля, да еще такого, как Бьёрн: волноваться, когда он уезжает в очередной поход, и… и безмерно радоваться, когда он возвращается живым. Любава улыбнулась. Почему-то теперь, после всего, что они вместе пережили, после его слов и признаний, она была уверена, что Бьёрн всегда будет возвращаться. Возвращаться домой — к ней…

… - Нет, ну вот что ты смеёшься? Ну что ты смеёшься, а? Сам устроил мне гнездо на голове, а теперь смеётся!.. Ай! Что ты… Ммм…

Гилрэд, проходящий мимо покоев княжны, остановился, будто споткнувшись. "Ай да княжна… — мелькнула грустная и злая мысль. — Уж завела себе кого-то… Не успели из похода вернуться, а она уж…" Парень покачал головой. Бьёрн вернулся из похода вчера вечером, и с этого времени его нигде не было видно, словно пропал, а ведь уже день через середину перевалил. Гилрэд искал его везде и всюду — скоро должны были приехать послы из соседнего королевства, а короля и след простыл! Ни в покоях, нигде… До слуха Гилрэда из-за двери Любавиных покоев донесся веселый, заливистый девичий смех. Парень вздрогнул и, поддавшись какому-то мгновенному гневному порыву, подошел и громко постучал в дверь.

Внутри притихли. Послышалась какая-то возня, затем легкие быстрые шаги, и через секунду дверь приоткрылась и на пороге появилась Любава.

— Ой, Гилрэд! — улыбнулась она. — Доброе утро! Ты чего?

— Бьёрна ищу, — буркнул парень. — Не видела?

Девушка вдруг почему-то покраснела, смущенно опустила глаза и чуть отошла от двери. Из глубины комнаты послышались тяжелые шаги — и вот, перед ошарашенным Гилрэдом предстал Бьёрн собственной персоной, в не застегнутой и явно наспех накинутой рубашке. Он остановился на пороге с написанным на лице вопросом: "Что надо?"

— А… Э… Ам… — язык Гилрэда не слушался, он не мог оторвать потрясенного взгляда от Бьёрна. — А… ты что тут делаешь?

— Заблудился, — съехидничал тот. — Дорогу в свои покои найти не смог! Что смотришь, как на чудо света, что, на мне цветы выросли? Чего надо-то?

— Дак… а… послы же приехать должны… скоро… — Гилрэд тоже почему-то покраснел, причем наигустейшим образом.

— Вот леший… — Бьёрн начал лихорадочно застегивать рубаху. — Я забыл совсем… А ты чего встал?! Иди, прием готовь, что, без меня никак?!

И, не дождавшись ответа, захлопнул перед носом Гилрэда дверь.

Любава подошла к Бьёрну, прижалась к нему, сунув нос ему в грудь, в ещё не застегнутую рубашку.

— Идти нужно? — через минуту спросила она. — А мне когда-нибудь нужно будет в этом участвовать?

— А оно тебе надо? — поинтересовался он, обнимая девушку. — Только лишняя головная боль…

— Ну так своей-то нет, вот чужой и интересуюсь, — улыбнулась она. — У женщины какая ещё головная боль быть может, кроме дел мужа?

— А дети? — хмыкнул Бьёрн, сделал шаг назад, подхватил свой плащ и направился к двери.

— Но ты ж говорил, что тебе наследники не нужны, — Любава хитро блеснула глазами.

— Времена меняются! — он улыбнулся уголком рта и исчез за дверью.

— И мы меняемся вместе с ними… — улыбнулась в ответ Любава…

…А он шел по коридору и улыбался. Потому что впервые за шестнадцать лет был счастлив…

14.11.07.

L.

Илэйна (Iaiaenne)

P.S.

Только скалы и утёсы

Знали боли полный крик,

Ты предательства и мести

До конца удел постиг.

Ты страдал и рвал одежду,

Ты не знал, как жить потом,

И остался ты в итоге

Одиноким гордецом.