Наталья Резанова - Журнал «Если» 2010 № 3

Я протянул руку и осторожно взял одну из корзинок. Всей кожей я чувствовал напряжение потоков магии, но ни один из них не сорвался и не ударил меня. Если бы Ось была разумна, можно было бы сказать, что она сочла допустимой покупку малины на Благовском рынке.

Зато продавец ягод отреагировал самым бурным образом.

— Базарник! — закричал он. — Базарник купил у меня малину!

Сбежался народ. Люди рассматривали старинные, нездешней чеканки монеты, размахивали руками, галдели каждый о своем. Оставшиеся ягоды у счастливца были раскуплены в мгновение ока, причем никто — ни продавец, ни покупатели — не торговался. Купить тот же товар, что покупал базарник, — это же к счастью!

Базарником никто из великих специально не занимался, просто руки не доходили. Известно только, что такого существа нет, хотя в него верят по всей земле, в любом месте, где люди собираются, чтобы торговать и меняться товарами. Базарник никогда ничего не берет даром, он платит щедро, в несколько раз больше, чем стоит взятый товар. Увидать тороватого покупателя никому не удается; просто товар, выложенный на прилавок, вдруг исчезает, а на его месте появляются деньги.

Маги в базарника обычно не верят, просто потому, что никаких следов постороннего колдовства на этом месте не остается. А раз не видно волшебства — значит, нет и базарника.

Теперь я оживил старую легенду, выступив в роли щедрого привидения. Даже жаль, что никого из колдунов не было поблизости, интересно было бы полюбоваться на их физиономии, когда они станут изучать старинные монеты и расследовать исчезновение корзинки с лесной малиной.

Но в Истельнском королевстве бродячие маги — редкость, поэтому я не стал задерживаться и с корзиной в руках вышел из Оси.

Спелая малина, собранная на старых гарях, — пахучая и сладкая. Глядя на заснеженные просторы Медового, почти невозможно поверить, что где-то стоят летние деньки и зреет малина. Горстку малины я дал Тюпе, и он с готовностью счавкал ее, хотя и не умеет понимать вкуса. Остальную, как была — в плетенке, поставил на стол и долго сидел рядом, отправляя в рот по ягодинке и размышляя, как жить дальше.

Никто из врагов достать меня здесь не сможет, но и отомстить Галиану так просто не получится. Это тебе не кобольда по носу щелкнуть. Все, что я до сих пор сделал, идет, скорее, на пользу моему недругу, нежели во вред. Конечно, он обеспокоен судьбой червя, но зато на Риверской банке возник естественный маяк, создание которого молва, конечно же, припишет Галиану. И базарник в Благом объявился в правление нового властителя; при мне такого не было.

Хотя еще не известно, чем закончится создание маяка. Мои сооружения рушились через неделю-другую. Надо будет посмотреть, что сейчас творится под Риверской банкой. Посмотреть и постараться понять происходящее.

Вновь я нырнул в подводную прорву и так же, как в первый раз, ужаснулся нестойкой хрупкости всего сооружения. Зато окаменевший червь впаялся в тонкие стены, став их частью, так что в любом случае кобольдам не удастся обрушить маяк. Если это сделать, худо придется не только побережью, но и пещерам — подземным и подводным.

Смотрю, пытаюсь понять… вот скала — почему она не падает? Да потому что ее удерживают прочные нити заклинаний. Откуда магическая сила в этих заклятиях? Притекает вот по этим струнам. А дальше? Струны должны где-то сходиться, но этого нет. Непонятно…

Мне чудилось, будто я вишу в пустоте и рассматриваю свысока сложнейшую паутину, сотканную волшебниками кобольдов. К несчастью, паутина разорвана, чего-то в ней не хватало, некоей важной части, возможно — самой важной. Никому из земных магов было бы не под силу сплести столь всеобъемлющую сеть заклинаний. Такое могли сделать только кобольды, когда они работают все разом. И все же в их творении зияла брешь… то ли сеть была не закончена, то ли разрушена.

Раз за разом я прозванивал, проглядывал, выверял систему магических нитей, созданную извечными врагами рода людского. Я знал, что мне не вмешаться в чужое дело, ничего не подправить и не изменить там. Сила, питавшая паутину, была равно чужда как человеческому волшебству, так и бесхитростной магии Оси. То была багровая энергия глубин, которая заставляет взрываться горы и извергаться вулканы. Она не фонтанирует каскадом и не подчиняется изощренному человеческому разуму. Ни один самый черный колдун не способен ею управлять. Она подвластна лишь злобе и хитрости кобольдов… да и то — подвластна ли? Может быть, дело обстоит ровно наоборот — кобольды служат той силе, что наполняет их, побуждая к жизни и работе. Так природная магия заставляет двигаться кристаллоид и одушевляет свои истинные творения — мелкую нежить, наполняющую леса, долины и дома людей.

Чем-то сила глубин была сродни магии, драконов, которую еще никто не мог направить на созидательные цели. Сила хаоса, что царит в сердце Земли.

Некоторое время я ласкался этой мыслью и даже придумал на ее основе несколько изящных парадоксов, но потом понял, что все мои построения высосаны из пальца. Магия драконов была беспросветно черна, холодна и спокойна, а эта светилась и ежеминутно готова была взорваться.

На свете есть немало сил, с которыми приходится сталкиваться и даже использовать, хотя они навечно останутся чуждыми человеку.

Постепенно становилось ясно не только строение, но и предназначение отдельных элементов сети, выстроенной кобольдами. В подводной прорве, где пещеры спускались едва ли не к самому слою магмы, энергия хаоса концентрировалась и принимала упорядоченный вид. Упорядоченный хаос — звучит дико, но у меня нет других слов. Таких мест, собирающих темную силу, по всей Земле нашлось три, и все это богатство сбрасывалось в истинную Прорву, туда, где я некогда добыл зародыш Черепахи.

Пробиваясь к своему сокровищу, я во множестве рассекал гудящие магические струны и преодолевал огненные реки медленно текущей лавы. Я воспринимал преграды, как удивительные природные явления, возникшие сами по себе и столь же бесцельно существующие. А теперь видел, что это части единого механизма, охватившего чуть не всю Землю, отлично продуманного и… хотелось бы сказать — «отлаженного», но именно этого я сказать и не мог.

То, что я когда-то сломал, испортил и сжег, давно было исправлено, но никакого порядка в подземном хозяйстве не возникло. Сила бессистемно истекала во все концы, вызывая подгорные бури, обвалы и землетрясения. Кобольды, о которых твердили, что они всегда знают, где предстоит быть катастрофе, на самом деле гибли сотнями в родных норах, и в половине случаев несчастье бывало вызвано их собственными заклинаниями.

И лишь потом, причем не находясь в Оси, а проснувшись утром и обдумывая предстоящий день, я понял причину такового несчастья.