Андрей Круз - У Великой реки. Битва

Тут я мысленно коротко, но очень горячо похвалил себя самого. Была ведь у меня мысль идти дальше налегке, без двустволок, рассчитывая на карабины. И где бы мы теперь были? Нет, лишнего оружия не бывает в принципе, пусть и тащить тяжело.

Опять выглянул из-за колонны. Не могут же у них топорики быть бесконечными? Увидел одного из големов всего шагах в пяти, уже с занесённым топором и направлявшегося прямо ко мне. Лари смотрела на него, но как раз перезаряжала двустволку.

Загрохотал «дегтярь», пули рванули остатки и без того растерзанной осколками и даже местами тлеющей хламиды на груди нежити, заставив покачнуться. Это его чуть-чуть задержало, и мне хватило времени прицелиться прямо в оскаленные зубы. Приклад ударил меня в плечо, сноп огня осветил колонны, картечь почти начисто снесла верх головы. Но он всё же не упал, как-то неуверенно шагнул вперёд, и я выстрелил снова, сразу переломив стволы и заталкивая в патронники два увесистых цилиндрика. А голем просто рухнул навзничь, даже не пошевелившись, как статуя. Стук был такой, словно мешок с гравием уронили, выпавший топор протяжно зазвенел.

Всё, что ли? Всё. Точно ведь всё. Ха! Ну надо же! Что значит знать слабую точку! А ведь не знай мы, что в пасть надо стрелять, — старались бы в лоб, в глаза, куда угодно — и разорвали бы нас. Против этих тварей ни латиг Лари, ни «секиры» гномов не помогут. Ни даже штуцер-«громобой» — он бы их просто с ног сбивал, да и всё.

— У меня с двенадцатым калибром всё, — сказала Лари. — Два последних патрона осталось.

Она подняла «огрызок» перед собой и выразительно тряхнула. А у меня ненамного лучше. С картечью четыре штуки, два осиновых кола, четыре зажигательных с пулями и два комбинированных, серебро с фосфором. И считать мне ничего не надо, я свой боекомплект наизусть знаю. С каждым выстрелом в голове арифмометр звякает. А вот к карабину пока хватает.

— Пулемётчики? — спросил я.

— Завались патронов, — солидно прогудел Орри. — Полный рюкзак ещё, надо бы только диски набить. И к штуцеру семь выстрелов.

— Три диска ещё есть, и в пачках триста, — сказал Балин. — И две гранаты к гранатомёту.

— У меня всё как было, — сказала Маша, похлопав себя по кобуре и качнув плечом, на котором висела стволом вниз СВД.

Это верно, у Маши расход боеприпасов самый низкий, она и не стреляет почти с тех пор, как к ней Сила вернулась. Можно сказать, за личного оруженосца у меня: то карабин несёт, то снайперку.

С гранатами тоже всё пока было нормально — набрали их, пока была возможность. В принципе воевать ещё вполне возможно, и так просто, за понюшку табаку, нас не возьмёшь. Да и таланты у нас у всех разные имеются — не кем-то там с бугра здесь получаемся, а вполне достойной командой охотников. Нам бы дальше такой остаться — на самого Ашмаи могли бы заказ взять. Шучу, шучу, мы не самоубийцы.

— Значит, так, — обратился я к своим спутникам. — Орри, Балин, набиваете диски и делаете, что там вам ещё надо делать. Маша, с ними, сторожќа выпусти, ждите. Лари, пройдёмся — чуть-чуть вперёд посмотрим. Зависать здесь не годится.

Инициатива у нас, мы атаку отбили и должны сами проблемы врагу создавать, не давать придумывать новую пакость. Пока мы тут бежали и стреляли, никто нас взять не мог: не успевали собраться, перегруппироваться и даже прицелиться. А застрянь мы здесь — обложат, как лис в норе, да и выкурят. Однако толпой вперёд ломиться тоже нельзя. Два пулемёта у нас за главную огневую поддержку, а без набитых дисков им грош цена — только как дубинами ими драться. Поэтому пусть пулемётчики диски набивают, а мы вперёд пройдём, пошалить попробуем. Нет другого выхода.

— Сторожок с вами пойдёт, — сказала Маша, и я почувствовал, как на меня завязалась тонкая ниточка Силы, а светлячок, так и крутившийся вокруг неё, вдруг передвинулся ко мне. — Если есть кто впереди — ты узнаешь.

— А кто там именно, почувствую? — живо заинтересовался я.

— Нет, — покачала она головой. — Всё, что размером с собаку и больше, ощутишь, а что это будет — не узнаешь. А так тебе сперва надо магом стать, чтобы через сторожок видеть.

— Ну и ладно, и так нормально, — ответил я.

Действительно, всё лучше, чем вслепую ломиться вперёд.

— А управлять как? — спросил я, уже направившись в сторону колонны.

— А мысленно. Смотришь в ту сторону, куда ему лететь, и приказываешь какими хочешь словами. Хочешь подозвать — зовёшь.

— М-да? — удивился я. — А он у тебя вроде и через двери пролетал?

— И у тебя пролетит, — ответила Маша. — Просто до двери… ну, если о тебе говорить, то шагов десять должно быть, не больше. И далеко его за дверь не отпускай, как пролетел насквозь — так сразу пускай и зависает. А то связь потеряешь.

Ну, с этим всё понятно. И дети знают, что даже обычные стены для магии препятствие серьёзное, поэтому она его через двери пускала. Но не думал, что и дверь проблемы создает. Обернулся к висящему метрах в двух над полом золотистому шарику, посмотрел на распахнутые двери за кучей трупов големов и скомандовал: «Туда лети!» Шарик бесшумно и плавно, но вместе с тем быстро улетел за двери. А затем вдруг я понял, что там какое-то помещение, но в нём никого нет. Здорово!

— Пошли? — сказала Лари.

— Пошли, чего ждать, — кивнул я и двинул вперёд.

Куча убитых големов меня несколько пугала, но затем я понял, что сторожок сообщил бы мне, что в ней есть живые, как ни странно звучит это для нежити. Не пролетел бы он мимо просто так. Поэтому я смело вскарабкался на кучу тяжёлых и неожиданно твёрдых тел. Ощущение — как через баррикаду из мешков с песком перелез. Дальше ступеньки, в воздухе запах взрывчатки. От трупов ни крови, ни вони — ничего вообще. Как манекены свалили. Одно их роднит: у всех пасти разворочены, клыки выбиты, но даже крови нет. И плоть на разрывах больше на мокрый песок похожа.

А почему, кстати, они с топорами? На что-то стреляющее ума не хватает у вампирских оболочек? А ведь наверняка так и есть. Пантелей колдун из пришлых, если бы мог из них пулемётчиков неуязвимых наделать, не удержался бы. Вручил бы каждому по «максиму» с двумя коробами на пятьсот патронов — и всем хана. А вообще ему надо было бы на них шлемы надеть, в пределах пасти пулестойкие. И этого бы вполне хватило. Магии научился, а инженерного мышления ноль — вот и весь хрен до копейки. А так бы они за нами с топорами вовсю ещё гонялись. А может, нельзя? Стальной намордник связь нарушает, если такая есть? Не знаю, Пантелею виднее.

За залом, в котором мы укрепились, был ещё один, небольшой, вытянутый, из которого куда-то вели пять дверей. Четыре по бокам, дощатые, с бронзовыми полосами на них, и тяжёлая стальная вроде той, возле которой мы засели сейчас, в торцевой стене. В зале действительно пусто. Светлячок так и висел в воздухе. Я подумал — да и приказал ему пролететь через ту деревянную дверь, что справа. Он подчинился, и я вдруг узнал откуда-то, что в маленькой комнате никого нет. Вызвал светлячка, заслал через дверь, что слева. И тут же новое знание — кто-то внутри. Один. А вот кто — непонятно.