Любовь Пушкарева - Утраченный покой

Оп-па! Значит, некоторые волчицы умеют умножать силу во время секса или генерировать ее, направляя на партнера. Странно, что «Волчья летопись» об этом скромно умолчала, или ее авторы посчитали, что данные факты не достойны упоминания. Седрик тоже скромно промолчал – хитрожопый полуволк.

Так, болтая о том, о сём, мы добрались до дома глубокой ночью. Тони напросился на ночевку у меня: мол, так устал, так устал… Пришлось согласиться и постелить ему в гостиной. Лиан, естественно, очень обрадовался моему возвращению. Эту радость чуть подпортил маячивший за мной ТиГрей, но все же мы «раскачались» и отправились спать, сытые и довольные друг другом.

Неделя или даже больше пролетела легким светлым хороводом. Я придумала половинчатый выход для Ландышей – отвела их в Сентрал-Парк, увешав амулетами: отвода глаз, бесшумности, сигнальный и с моим энерговензелем, раз метку ставить на них бесполезно. С одной стороны, близнецам лучше в парке, чем запертым в квартире, но с другой – там я не смогу мгновенно прийти им на помощь. Я понадеялась, что раз за эти недели, прошедшие со смерти Алехандро, с ними никто не попытался выйти на связь, то значит, вампов способных им приказать, в городе не осталось. Шаткий вывод, конечно, но держать их запертыми в своей лаборатории и дальше я уже просто не могла. Теперь я каждый день к ним бегаю – проверяю, как они, иногда и по нескольку раз за день. А ночью прошу присматривать Шона – он все равно не спит, и сигнальные амулеты замкнуты на меня и на него.

И вот однажды утром я проснулась в каком-то странном настроении… предпраздничном. Хотелось сделать что-то хорошее, интересное и необычное. Может быть, как-то украсить дом и порадовать окружающих. Иногда такое на меня находит, когда я накапливаю слишком много белой силы, но сейчас нельзя было сказать, что я переполнена. Лиан заразился моим настроем, и мы вместе стали придумывать, что бы нам такого учудить.

– «А давай фамилиара сделаем!» – пришла мне в голову шальная мысль.

– «Фамилиара?» – удивился Лиан.

– «Ну, или слугу-домового…»

– «Не надо домового», – с прохладцей парировал он, отголоском пришло нежелание уступать место хозяина в доме. Ревнуша.

– «Разве я не справляюсь?»

Заверила, что справляется со всем, да так, что лучшего желать нельзя. И это правда. В квартире стало всегда чисто и свежо, на кухне завелись лепешки и компот, а запасы в холодильнике я теперь пополняю регулярно. Лучшего действительно желать нельзя. Лучшее, как говорят умные люди, враг хорошего.

Но все же хочется что-то учудить… Глубоко внутри шевельнулось чувство вины перед Ландышами: я тут с жиру бешусь, а они… Я набросила на эту мысль покрывало забвения, как диванной подушкой прикрывают пятно. С глаз долой…

– «А какого ты фамилиара хочешь и для чего?» – вернулся к теме Лиан, уставший от лихорадочных скачков моих мыслей.

– «Фамилиара… Я хочу кошку…» – мне действительно хотелось завести кошку, в моей жизни были достойные мурлыки, но уж очень короток их век… А это слишком больно.

– «Кошка ловит мышей и птиц», – выдал глубочайшую тайну Лиан.

– «Да, кошки – хищники. Но ведь для людей они не опасны».

– «Кошка – это неплохо. Они умные и не пытаются нас ловить, когда мы маленькие… Да, если делать фамилиара-животное, то лучше кошку».

– «А что, мы можем сделать фамилиара – не животное?» – удивилась я.

– «Ну, можно ведь слепить несуществующего зверя…»

И вот тут меня понесло!

– «Кошка с крыльями! Будет гонец-вестник!»

Лиан с сомнением уставился на меня, как родитель на ребенка, пытающегося вылезти из кроватки: «Вылезет? Опрокинется? Или просто ничего не получится?»

– «ЛИАН!!!!»

– А?

Я захлопнула связь, дабы успокоиться и не выдать желание слегка придушить одного беловолосого крылатика. Флерс тем временем, подумав, озвучил свою мысль:

– Сделать фамилиара – несуществующее животное очень сложно, он может оказаться недееспособным. Надо сначала все хорошо продумать…

Меня уже несло. Значит так: крылья будут совиные для бесшумного полета, хвост надо сделать способным распушиваться… нет! Будет три хвоста или больше для маневренности… Или все же без экстремизма?…

Увидев у меня в голове картинку будущего фамилиара, Лиан охнул от удивления, а на мое довольно агрессивное: «что?», заверил: «ничего» и тихо смылся. Дезертир.

Весь день я носилась, собирая ингредиенты. За основу я взяла соседскую грациозную красотку. Она выбиралась в окно и играла в уличную кошку, копаясь в мусорнике и лазая по карнизам. Я приманила ее валерианой, мне надо было вычесать ее, а этого не сделать просто так с чужой кошкой, даже когда она ест. Через знакомого, изучающего сов, я раздобыла пух малого сычика – другого не было. Сычик так сычик. Материальную основу пришлось вязать из пеньковой нити, жуткой редкости по нынешним временам, я припрятала ее лет пятьдесят назад, если не больше, и вот она пригодилась. Вязала я крючком, приговаривая для концентрации, и когда страшненький пеньковый монстрик «вИдение кошки абстракционистом» был готов, я чувствовала, что до завтрашнего дня не произнесу ни слова. Но мое предпраздничное настроение никуда не делось, и я была готова идти до конца.

После заката как обычно пришел Шон, после того, как нам с ним помешали несколько раз, я стала принимать его дома, а не на работе. Поначалу его появление активно не нравилось Лиану, но потом он все же привык. А в тот вечер случилось и вовсе странное: принципиально не общавшийся с инкубом флерс, выболтал ему наши планы создания фамилиара. Я, не имея сил поворотить языком, слушала отвечающего на уточняющие вопросы Лиана, выкатив глаза. Несколько раз я пыталась наладить с ним связь, чтобы понять причину такой болтливости флерса, но он не открывался. Взломать защиту я, конечно, могла, но идти на такие крайние меры не собиралась.

Шон отреагировал, похоже, не так, как ожидал Лиан – он проникся. Проникся безмерным уважением ко мне, что вызвало у меня кое-какие сомнения по поводу соответствия уровня сложности задачи моим способностям и знаниям. Но я зафутболила эти сомнения куда подальше. Уж что-что, а это я умею делать. Проникнувшись, Шон собрался и накормил нас по максимуму, даже чуть опьянив меня. Придя в себя, я принялась все же выяснять, что к чему. Оказалось, его предыдущая хозяйка Элейни сделала фамилиара как доказательство своей силы и знаний, и это послужило решающим фактором в ее борьбе за власть в Майами. Никто другой и близко не мог повторить ничего подобного, а значит, она заняла трон по праву сильного. Ее фамилиаром был орел, она хранила в нем силу, и однажды даже расправилась с врагом, черным divinitas, наслав на него свое создание и через него отравив его белой силой. Так что теперь стало ясно, почему, узнав о фамилиаре, Шон смотрел на меня с непередаваемой смесью восхищения и обожания.