Анна Клименко - Принцип высшего ведовства

– Потому что я не понимаю твоего поведения, – буркнула я.

– А я что, должен перед тобой на коленях ползать? Что я делаю не так, ваше высочество?!!

Ну вот, начинается.

Я отпустила его руку – благо, что мы как раз достигли укромного местечка – и заявила:

– Мне непонятно, почему ни ты, ни Инга даже не поинтересовались, а что, собственно, со мной произошло, и почему я все это время жила в доме инквизитора. Более того, мне совершенно неясно, почему ни ты, ни твоя подруга не соизволили спросить – ой, Лерочка, а почему ты так уверена в том, что все закончится отнюдь не по твоей воле? Почему, черт возьми, ты даже не спросил, кто такой Яков?!! Вы не похожи на дураков, но, ей-Богу, сильно напоминаете слепцов!

Андрей помолчал несколько минут. Провел пальцами по волосам, откидывая назад надоедливые пряди. Затем почесал идеально-гладкий подбородок.

– Мы – вольные, – наконец выдавил он, – нас принципиально не интересует то, чем занимаются законники, а уж тем более – инквизиция. То, что у тебя там с ними было… то – было, к сожалению, и этого не изменить. Но лично меня происшедшее не касается, так же, как не касается оно ни одного из нас.

Мне показалось, что в темных от гнева глазах Андрея мелькнуло сомнение. Ведьмак стоял, скрестив на груди руки – замкнутая поза, невольная самозащита от собственных же сомнений…

– Ты сам-то веришь в то, что только что сказал?

Андрей чуть попятился, как будто ему хотелось находиться как можно дальше от меня. Но за его спиной была коварная смородиновая стена, и он сдался.

– Хорошо. Что тебе от меня нужно теперь , Лера?

– Ответа на вопрос: почему никто не интересуется, что собственно происходит, а?

– Я уже ответил. Вольных не касаются дела инквизиции. А ты теперь, – горькая улыбка на губах, – ты теперь вроде как одна из них. Новый инквизитор этого крошечного городка.

– Это не так. Я не была инквизитором, и не присоединялась к законникам. По крайней мере, меня туда не звали…

– Тем не менее, меня по-прежнему не интересуют дела Эрика, понятно? Ну, а коль скоро ты стала частью этих его дел, то сама понимаешь…

Я покачала головой.

Зачем он говорил мне все это? Ведь с самого начала, с первого слова было ясно, что это – маска. Грубая, неуклюжая попытка спрятать истинные мысли и чувства. Может, Андрей думал, что так сможет меня задеть и тем самым отомстить за собственное растоптанное самолюбие? А может, он хотел попросту отгородиться от неприглядной правды о том, что в моем сердце нашлось место кому-то другому, кроме него?

Ведьмак по-прежнему стоял спиной к смородине, скрестив… нет, даже стиснув руки на груди, закрываясь от меня, опасаясь выдать свои волнение и горечь по поводу всего, что с нами случилось. А за его плечами – и я почти видела их! – трепетали радужные крылья настоящей любви, которыми он мог обнять меня, под которыми я могла укрыться от всех напастей ведовского мира…

– Я была несправедлива к тебе. – Слова эти вырвались поимо моей воли. Просто вылетели цветными мотыльками, и засияли в майских сумерках целительной звездой.

– Что?!!

В потемках его лицо казалось мутным серым пятном. Да к тому же расплывчатым. Что это? Я – плачу? Вот еще, нервы совсем никуда не годятся…

– Я… не должна была… так к тебе относиться, – выдавила я, – ты пытался уйти от инквизиции, а вовсе не бросал меня им на съедение. Теперь я знаю, что ты никогда… никогда бы не бросил меня в беде… прости.

Оставаться рядом с ним было выше моих сил. Я развернулась и бросилась к дому… Но мне и шагу не дали ступить.

Я снова оказалась прижатой лицом к мягкому свитеру, сильные руки Андрея обнимали меня так, что еще чуть-чуть – и затрещали бы ребра.

– Не плачь, не плачь… только не плачь. Все образуется, все станет на свои места…

Он на мгновение отстранился, заглянул мне в лицо – а затем принялся покрывать поцелуями щеки, шею…

– Моя бедная маленькая девочка, – шептал Андрей, – это я во всем виноват. Это из-за меня они искалечили твою судьбу! Ну ничего… все еще можно поправить, все!

– Что… ты будешь делать, если… они придут сюда?

Это должно было произойти, рано или поздно. Эрик искал Якова, а Яков был не прочь разделаться со мной, как с единственной ниточкой, через которую его могли найти. Особенно теперь, после проведенного сомнительного ритуала, когда над профессором Шпренгером нависла угроза разоблачения.

– Ни одно магическое волеизъявление не происходит быстрее пули, – шепнул Андрей мне на ухо, – не беспокойся ни о чем.

Теперь уже отстранилась я. Уперлась локтями в грудь ведьмаку и отодвинулась, заглядывая ему в глаза. Они были светлыми, точно Средиземное море на солнце, печаль ушла, уступив место надежде.

– Что ты сказал? – из горла выползал сдавленный шепот, – ты что…

– Я пристрелю каждого, кто здесь появится по твою душу, – строго ответил Андрей. И неожиданно подхватил меня на руки.

– Пойдем. Я в самом деле хочу услышать твою историю.

– А Инга ее тоже услышит? – механически спросила я, все еще переваривая слово «пристрелю», сказанное колдуном.

– К чему нам Инга? Она все равно не поймет… многое.

– А ты, ты поймешь?

– Попробую, – он усмехнулся, – мне очень хочется.

Я обняла его за шею – какое приятное, почти забытое ощущение! Зачем я пыталась убивать собственные чувства? Почему гнала от себя человека, который был предназначен мне самой Вселенной?

Андрей быстро шел к окраине хутора, все дальше и дальше от светящегося окошка, за которым, отделенная от нас ненадежными стенами, осталась ведьма Инга. Потом он усадил меня на ствол поваленного дерева, сам расположился рядом, на траве, у меня в ногах. И я поведала ему без утайки все, что знала о «Молоте ведьм» и его авторах, о двух приятелях-доминиканцах, ставших смертельными врагами. А я – я по-прежнему была между молотом и наковальней, теперь уже надежно к ним привязанная. Да еще Инга усмотрела в будущем страшную угрозу моей жизни… Что же теперь делать?

Ведьмак вздохнул. Так тяжело, словно ему на плечи опустилась могильная плита.

– Вот, значит как… Живучий, гад. А мы-то все гадали, кто такой этот Эрик на самом деле? Он не демонстрировал никаких сверх возможностей, но при этом… Каждый из нас чувствовал, что где-то в глубине своей сущности он носит древние тайны давно ушедших времен…

Он сел на траве, скрестив ноги по-турецки, задорно тряхнул длинной челкой.

– Так ты говоришь, что теперь они оба к тебе привязаны?

– Да.

– И отстанут только после того, как разыщут друг друга? А следовательно, и тебя заодно?

Я задумалась. Эрик не уточнял, должна ли я быть рядом, чтобы он мог видеть Якова. А может быть, они уже и встретились, и все уже и закончилось? Без моего участия?