Анна Китаева - Перстень без камня

Парнишка замер на месте. Почтальоны приближались. Какая-то нестыковка мешала Нисси, словно камешек в ботинке. Наконец он понял: его внутреннее чувство опасности молчало. Безымянный голос ничего не подсказывал. И Нисси решил рискнуть. Сжавшись, как пружина, он ждал, когда почтальоны поравняются с ним. Вот им осталось пройти десяток шагов… ближе, еще ближе…

Один из почтальонов, высокий северянин, на миг задержал на парнишке цепкий взгляд. Во взгляде ничего не отразилось. Второй даже не посмотрел в его сторону. Двое мужчин прошли мимо. Не обернулись. Ушли дальше.

— Эй, парень, очнись! Что с тобой?

Нисси вернулся в реальность. Оказалось, он не дышал. Воздух хлынул ему в ноздри — соленый, пропахший водорослями. В ушах зазвучали хриплые крики чаек. Небо было синим, солнце — ослепительно ярким, словно возвращенному миру добавили красок, громкости, всего.

— Живот заболел, — соврал Нисси.

Ему хотелось прыгать и вопить от радости. Он понял, почему молчало чутье. Почтальоны ищут мальчишку лет десяти, а не парня в полтора раза старше. Нисси мог сойти себе вчерашнему за старшего брата. Ищут не его. Его не ищут!

Он все-таки подпрыгнул пару раз. Захотелось сделать что-то хорошее дураку лодочнику, просто потому что тот оказался рядом.

— Хочешь булочку? — предложил Нисси.

— Такую же, от какой у тебя живот болит? — подозрительно спросил лодочник.

Нисси не ответил. Вытаращив глаза, парнишка смотрел на залив. Булочку он машинально сунул в рот и стал жевать. Лодочник повернулся, глянул туда же, куда и Нисси, и в азарте рванул на груди рубаху.

— Ух, весело живем! — заорал он.

В бухту под всеми парусами стремительно входила «Гордость Севера». Корабль шел прямиком на свое призрачное подобие, словно непременно желал протаранить двойника.

Когда Трина сказала, что отправится на поиски капитана Кранджа, Орвель дор Тарсинг испытал смешанные чувства. С одной стороны, недаром говорят — ветер в карман не спрячешь. Трина свободна в своих поступках. С другой, он странно чувствовал себя, оставаясь не у дел, когда любимая летит разыскивать королевский артефакт. С третьей же стороны, из этого могла произойти большая польза. Поэтому король незаметно вздохнул и выпустил ладонь девушки из своей мохнатой лапы.

— И еще мне хочется немного развеяться, — призналась Трина. — Мне непривычно так долго оставаться человеком.

— Лети, любовь моя, — сказал Орвель.

Он снова не уследил, как девушка стала ветром. Превращение было мгновенным. Вот она стоит рядом с ним на балконе — белое платье, темные волосы, серьезные глаза, тронутые улыбкой губы. Женщина. Человек. А вот ее уже нет, и лишь легкий радостный смех то ли звучит, то ли чудится ему в звуках ветра. Порыв ветерка ерошит ему шерсть на загривке, шаловливым поцелуем касается лица… то есть, звериной морды. Еще мгновение — и Орвель чувствует, что Трина улетела. В движении воздуха больше нет женской ласки. Надо ждать, пока она вернется.

В ожидании Трины король вызвал к себе Йемителми, обсудить новости. Новости, как и следовало ожидать, не радовали. Вчера вечером отдыхающие устроили беспорядки. Одни требовали немедленного отплытия с островов и никак не хотели понимать, что Охранное кольцо закрыто и покинуть архипелаг невозможно. Другие выясняли отношения с хозяевами арендованного жилья. Многие упились дармовым вином и буянили на улицах Бедельти, пока ночная гроза не разогнала их по домам. Отдельную партию в какофонии всеобщего безобразия сыграли зевающие жабы, они же спящие красавицы. Почему-то жабы не превратились в спящих девушек все одновременно, а появлялись время от времени в произвольных местах, и стоило немалых сил наладить их доставку на склад.

— Зато мы теперь знаем, как они повывелись на континентах, — проворчал король. — Превратились, да и проспали всю жизнь.

— Я бы тоже так не прочь, — вздохнул Йемителми.

Почтальон был сам не свой от усталости — ему-то удалось поспать лишь пару часов. Нюхачи взяли слабый след Бенги. Он вел к подножию Шапки, и Йеми со своими людьми отправился на поиски беглого мага — но только вымок под дождем, который смыл все следы.

— Выходит, старик полез на гору? — нахмурился Орвель. — Но зачем?

— Не знаю, — искренне развел руками почтальон. — Может, и не полез. Побывал у подножия, это факт. Ищем.

Самые большие неприятности выявились на Острове магов. Тамошние ящерицы, которых на острове огромное количество, превратились в смертельно опасных тварей — василисков. Это вам не безобидные спящие жабы, то есть красавицы. Василиски осаждают тюрьму. Есть жертвы. Мбо Ун Бхе и Кристеана дор Зеельмайн держат там оборону. Опасность так велика, что им пришлось освободить часть заключенных…

Король выругался.

— Ага, — согласился Йемителми. — Я тоже так думаю. Еще дор Зеельмайн сообщила, что в море завелось какое-то чудище. Надо полагать, тоже превратилось под действием магии из чего-то безвредного во что-то ужасное.

Король выругался еще раз, покрепче.

— Ого, — уважительно сказал почтальон.

Орвель и Йемителми переглянулись и поняли друг друга без слов. Даже без ругательных. Все это были мелочи, следствия. Главным оставался пропавший перстень, первопричина и источник всех неприятностей. Но до сих пор не удалось найти ни мальчишку-вора, ни капитана Кранджа, ни прибывшего с ним мага. Нити вели на Монастырский остров. Вторую половину ночи, после блужданий по горе, Йемителми потратил на раскопки бумаг в королевском архиве — но ничего вразумительного про монахов не нашел.

Надо отправляться на Монастырский. Правда, непонятно, как это сделать. Маги не помогут — дор Зеельмайн и Ун Бхе не могут оставить тюрьму без защиты, а остальные слишком слабы. Выходить в море, судя по всему, опасно.

— Лететь, — уверенно сказал король. — Я как раз думал над этим вопросом. Полагаю, сударь Дрейк сможет нас доставить.

— Нас? — прищурился почтальон. — Вы не должны рисковать собой, ваше величество.

— Ну да, конечно, — ехидно ухмыльнулся Орвель.

Порыв ветра распахнул створку окна в кабинете. Орвель обернулся. Йемителми вскочил. Трина уже сидела на подоконнике и заулыбалась, когда король бросился к ней.

— Я говорила с капитаном Кранджем, — сказала девушка. — Он готов рассказать все, что знает. И вскорости будет здесь. Но перстень не у него, перстень у мага — а маг на Монастырском острове.

— Значит, решено — мы летим на Монастырский, — подытожил Орвель. — Йем, найдите Дрейка немедленно. Трина, дорогая, спасибо за…

— Отлично! — воскликнула девушка. — Летим скорее!

— Может быть, на этот раз ты останешься здесь? — осторожно предложил король.

— Ну да, конечно! — рассмеялась Трина.