Светлана Крушина - Хроники империи, или История одного императора

Такой дерзкий ответ вовсе не понравился медейцам. Капитан надвинулся на Рувато так, что лошадиная морда оказалась у того почти над головой, и направил на него обнаженный меч.

— В третий раз спрашиваю тебя, бродяга: кто ты такой?

— В третий раз прошу отвести меня к дюку Арну, если это возможно, — ответил Рувато хладнокровно. — Если же нет, позвольте мне идти дальше своей дорогой.

Капитан медейцев сделал совсем уж зверское лицо, как будто хотел проткнуть наглеца мечом, но ограничился только кивком. По этому знаку двое всадников соскочили с лошадей и подступили к Рувато с явным намерением схватить его за руки. Тот не стал им препятствовать.

— Мы отведем тебя, — прошипел капитан, — только не к дюку Арну. Сдается мне, ты лазутчик!

Через полчаса Рувато, со связанными руками и в компании двух дюжих молодцев, стоял в шатре перед неким седым, хотя и не старым, представительным мужчиной. Тут же был и хмурый капитан, который вполголоса рассказывал хозяину шатра о происшествии. В течение всего рассказа представительный медеец не отводил от Рувато взгляда. Его глодали сомнения.

— Мои люди считают, что ты касотский лазутчик, — обратился он к Рувато по-медейски. — Что ты скажешь на это?

— Я не лазутчик, — ответил Рувато так же по-медейски и по-прежнему хладнокровно. Происшествие утомило его своей неизбежной бестолковостью, но не взволновало.

— Тогда кто ты такой?

— Это я скажу дюку Арну.

Медеец смотрел на него задумчиво и как-то оценивающе, как будто прикидывал, не стоит ли допросить бродягу с применением жестких методов. Решил, очевидно, что не стоит, и обратился к капитану:

— Были у него с собой какие-нибудь вещи?

— Только это, милорд, — ответил капитан и показал ему сумку Рувато.

— Оружие?

— Мы ничего не нашли.

— А что в сумке?

Капитан пожал плечами, и седой медеец перевел взгляд на Рувато. Тот заколебался, но ответил неохотно:

— Личные вещи.

— Посмотрите, что там, капитан, — кивнул седой медеец.

— Какое вы имеете право!.. — вскинулся Рувато, но капитан уже вытряхивал содержимое его сумки на пол.

Рувато похолодел и почувствовал, как на висках выступает пот. В сумке, среди прочего, лежали письма Илис, которые он не решился уничтожить вместе с остальной корреспонденцией. Написаны они были на касотском, и одного этого хватило бы, чтобы повесить его без суда и следствия. Кроме того, у Илис тоже могли быть неприятности… в случае, конечно, если бы ее сумели разыскать.

— Что это? — седой наклонился, поднял с пола развалившуюся пачку писем и стал перебирать их. — Хм… письма. Кажется, это касотский язык? Да, верно. Как ты объяснишь это? — обратился он к Рувато.

— Это личная переписка.

— Разумеется, личная… хм… — медеец бегло проглядывал одно письмо за другим, и вдруг брови его резко взлетели вверх. Он удивленно и недоверчиво взглянул на Рувато. — Князь Слоок? Это ты… то есть… это вы? Князь Рувато Слоок — это вы?

— Да, я, — ответил слегка удивленный Рувато. — Мы разве с вами знакомы?

— Нет, но я слышал про вас… Но почему вы в таком виде…

— Обстоятельства так сложились, — ответил Рувато и хотел развести руками, но тут вспомнил, что руки у него связаны.

Медеец спохватился.

— Развяжите князю руки, — велел он ничего не понимающему капитану, и через полминуты Рувато уже с наслаждением растирал припухшие запястья. — Вам следовало сразу назвать себя, князь.

— Откуда же мне было знать, что я так известен среди ваших соотечественников? — улыбнулся Рувато. — Но, кажется, я до сих пор не имею чести знать, с кем я…

— Простите. Дюк Эрнест Стилл. Еще раз простите, что так получилось, но кто мог предположить?

Рувато кивком дал понять, что ничего страшного не случилось, и уселся на предложенный дюком Стиллом походный стул.

Еще через полчаса он уже пил подогретое терпковатое медейское вино вместе с дюком Стиллом, угощался холодной телятиной и сыром и наслаждался уютом (не весть каким, но все познается в сравнении!) личного шатра командующего войском.

— И как долго вы уже в этом районе, князь?

— С неделю уже мотаюсь по позициям, — засмеялся Рувато, — никак не могу выбраться из этой каши.

— С неделю! — дюк Стилл был шокирован. — Как же вас угораздило?! Просто чудо, как вы не попались на глаза касотцам…

— Я попался.

— И что же?

— Нет ничего проще, чем сойти у них за своего. Я ведь касотский подданный, прекрасно говорю по-касотски, — Рувато перешел на касотский, — к тому же… Если вы не знаете, дюк, — он улыбнулся, но невесело, — я ведь тоже поучаствовал в этой войне.

— В самом деле? На чьей же стороне?

— Я брал Синнексию.

На это дюк Стилл ничего не сказал, но по глазам его легко было прочесть, что он знает и думает об осаде Синнексии.

Через некоторое время разговор возобновился, и Рувато постарался навести его на предмет, который более всего его занимал.

— Вы можете сказать мне, дюк, где я могу найти дюка Ива Арну? Мне очень нужно его видеть.

— Но… — снова засомневался дюк Стилл.

Видимо, сообщение насчет Синнексии снова возбудило в нем какие-то подозрения. Рувато прекрасно его понял и улыбнулся.

— Вы можете выделить мне… ну, назовем это охраной. Ваши люди доставят меня к дюку Арну, и если он не узнает меня, тогда… тогда можете делать со мной, что хотите.

— Вы храбрый человек, князь, — сказал дюк Стилл не без восхищения.

— Нет, — возразил Рувато. — Я просто не в своем уме.

Ив Арну смотрел на него круглыми глазами и изо всех сил старался сдержать изумление.

— Что с вашими волосами, Рувато?

— Я их обрезал.

В черных глазах Ива мелькнул ужас пополам с жалостью. Он даже представить не мог, как можно добровольно подвергнуть себя подобному унижению, и Рувато невольно улыбнулся. Ив, при всех своих достоинствах, слишком уж заботился о своей дворянской чести, дворянском достоинстве и прочем, а потому был чересчур спесив. Гибкости ему не хватало.

Когда к нему в шатер привели Рувато, в первую минуту он не смог сдержать гневного изумления, не узнав пленника, и Рувато даже мысленно распрощался с жизнью. В самом деле, в нынешнем виде узнать его было трудно, особенно тому, кто привык видеть его в роскошном придворном платье. Ив начал гневно говорить что-то, но вдруг осекся, присмотрелся к пленнику повнимательнее и переменился в лице…

— …Я так понимаю, — снова заговорил Ив, — что раз вы появились здесь, да еще в таком виде, значит, что-то у вас стряслось.

— Стряслось, — подтвердил Рувато хладнокровно. — Я засыпался.

— То есть?

Рувато принялся рассказывать, в процессе наблюдая, как меняется выражение лица Ива. Услышанное ему явно не нравилось.

— То есть, вернуться в Касот вы не можете? — уточнил он, когда Рувато умолк.