Александр Тестов - Сокрушая врага

- Хороший мужик?

- Не мужик он - муж, боярин.

«Ах да, вот ляпнул, - мысленно укорил себя Вадим. - Назвал боярина мужиком, вот ведь… недаром в летописях писано - муж сей весьма знатного рода… а мужик - он и есть мужик, уменьшительное от мужа, а значит, ниже по рангу…»

Чуть за полдень небо нахмурилось, и пошел крупный снежок. Крупные хлопья быстро застилали землю.

- Того и гляди на снегоступы вставать придется, - заметил Вадим, поправляя перекинутые за спину короткие охотничьи лыжи.

- Ага, - угрюмо отозвался Валуй, - я и говорю, рано нынче-то снег.

- Так это хорошо или плохо?

- А чего ж плохого? Землице теплее будет.

- Ну-ну…

Еще часа два шагали молча. Снег измельчал, а вскорости и вовсе прекратился.

- Все, - скомандовал Вадим, остановившись, - привал.

- Давно пора, - согласился Валуй и тут же скинул мешок и лыжи, - перекусим, что ли?

- Давай.

Но только они, развязав мешок, разложили снедь, как слева от них едва слышно хрустнула ветка.

- Чу! - насторожился Валуй.

Медленно и бесшумно клинок покинул ножны, и Вадим, покрепче сжав рукоять, стал подниматься. Снег под чьими-то ногами скрипнул, послышалось негромкое сопение.

Десятник сделал Валую знак, и тот, обнажив свой меч и согнувшись, стал забирать в сторону. Сам же Вадим, плотно прижавшись к стволу сосны, осторожно выглянул из-за нее и тут же заметил причину беспокойства…

Как в старой сказке, по лесу брела девчушка и горько всхлипывала. По всему было видно, что слез уже не осталось, выплакала - видать, давно бродит - оттого и всхлипы ее были горькими и редкими. Темно-синий плащ на ее плечах был совершенно не по сезону - летний, оттого и нос, и щеки, и даже, кажется, уши покраснели от ноябрьской прохлады.

Вадим не стал более таиться и вышел к ней навстречу:

- Это кто это тебя, красна-девица, в лес одну погулять выпустил?

Девица замерла, как истукан, выпятив на незнакомца заплаканные глаза.

- Да еще и без шапки, - миролюбиво продолжил Вадим. - Только не говори, что от злой мачехи сбежала.

Незнакомка еще секунду ошалело пялилась на Вадима, а потом лес оглушил дикий вой. Девица, издав истошное «Помогите!!!», резко развернулась и кинулась прочь, сквозь кусты.

Вадим чуть было не кинулся вдогонку, но его вдруг разобрал такой смех, что он не смог двинуться с места. Его настолько поразила эта девичья паника, что он насилу попал мечом в ножны и, схватившись за бока, захохотал как сумасшедший. Да и потом, он прекрасно видел, что Валуй успел зайти девице за спину, так что не уйдет.

- Помогите!!! Помогите!!! - донеслось из-за кустов, и затем все стихло.

Через секунду Вадим совладал с собой и унял внезапно накатившее веселье. В тот же миг, обойдя кусты стороной, явился Валуй с широкой улыбкой на лице. Следом, упираясь что есть мочи, показалась и беглянка. Дружинник, крепко схватив ее за руки, тащил девушку, словно на аркане.

- Ну и славная у нас с тобой, Вадим, охота вышла, - продолжая улыбаться, заметил Валуй, - крупная дичь попалась.

- Отпусти! Отпусти, тать лесная! Отпусти, кому говорю!

- Ишь ты, какая бойкая.

- Ладно, Валуй, отпусти и правда, а то руки девке выкрутишь, - сказал Вадим, когда они подошли вплотную.

- Как же, отпусти, она ж опять стрекача задаст.

- Отпусти, кому говорю! - тут же завопила девушка. - Отпусти, хуже будет. Вот узнает тятенька, он шкуру с вас спустит.

- Ну вот, видишь, - ухмыльнулся Валуй.

- Отпус…

- Так, все! - резко скомандовал Вадим. - хватит! Мы тебе худа не сделаем. Как тебя звать-величать?

- Отпусти, тать! Не скажу! Отпус…

- Мы не тати. С чего ты взяла?

- А кто по лесу бродит, как не тати? Оба вы тати! Отпусти, говорю! - она вновь дернулась, но куда там…

- Значит, не скажешь?

- Не скажу! Отпусти!!

- Ты вот тоже по лесу бродишь, значит, ты - тать, - резонно заметил Вадим.

- Я не тать, я Квета. Отпусти! Отпусти же!

- Так, значит Квета.

- Ой.

- Что ой?! Квета - красивое имя. А то: «не скажу, не скажу», - передразнил ее Вадим. - Дай слово, что не побежишь.

- Отпустите?

- Отпустим.

- Хорошо. Даю слово.

- Валуй, отпусти ее.

Только рука бородача разжалась, как девица, подхватив полы плаща, кинулась прочь.

- Ну, я же говорил, - развел руками Валуй.

- Жди тут, - приказал ему десятник и сам бросился догонять беглянку.

Квета явно не каждый день упражнялась в гонках по заснеженному лесу. Вскоре она споткнулась и упала, хотя и без того Вадим был уже рядом.

- Ну вот, добегалась. Не ушиблась, снегурочка?

- Тебе что за печаль?

- Может, хватит, наконец, уже бегать. Давай-ка поговорим…

- Да отпусти ты!

- Так я и не держу.

- Держишь.

- Это у тебя плащ за ветку зацепился. Сейчас…

Девушка поддернула освободившийся плащ и разревелась. Ее русые косы спутались, облепили лицо - ну смешная донельзя.

- Да перестань ты рюмить. [31] Такая большая, а рюмишь, чай, поди, не на похоронах. Ну как дитя.

Вадим приобнял ее и силой заставил подняться:

- Хватит уже.

Он отстранил ее руки от лица, закинул косы за спину и плащом вытер слезы.

Девушка на удивление не сопротивлялась.

- Ну вот, так-то лучше, смотри, какая ты красавица, а слезами всю красоту смоешь.

Слезы прекратились как по волшебству.

- Как это? - шмыгнула Квета носом.

- Что «это»?

- Как это смоешь?

- Молча. Слезы соленые, вот кожу твою прожгут, - улыбнувшись, ответил юноша.

- Ой, - она всплеснула руками и приложила ладони к лицу.

- Да не бойся, шучу я. Пойдем-ка, лучше расскажешь, что с тобой приключилось.

Квета на сей раз подчинилась и бежать не думала. Вернувшись к стоянке, где Валуй уже успел развести костер, Вадим усадил девушку на мешок, поближе к огню.

- Грейся, снегурочка, а то, я гляжу, ты вся продрогла. Давно по лесу бегаешь?

Девушка протянула озябшие руки к огню.

- Со вчерашнего…

- Ого, - присвистнул Вадим, - и не испугалась одна в лесу ночевать?

Она недоверчиво глянула на Вадима.

- А вы точно не тати лихоимные?

- Как есть точно! Ну, так как ты в лесу одна?

- А я в сарае на околице Новца ночевала… в сене тепло…

- А-а-а, - протянул Вадим, - в сене. Ну, тогда, конечно…

- Есть хочешь? - спросил Валуй, протягивая девушке кусок мяса.

Она посмотрела сначала на бородача, потом на Вадима.

- Так вы не тати?

- Говорю же тебе - не тати мы. Дружинники новгородские, - ответил Вадим. - Ешь давай.

Они поели и терпеливо дождались, когда Квета утолит голод.

- Ну, давай, снегурочка, рассказывай, от кого сбежала, кто обидел? - спросил Вадим, когда она наконец расправилась с куском мяса.

- От мачехи…

- Ну, что я говорил? - хлопнув себя по ноге, Вадим повернулся к Валую. - Ну от кого же бегать, как не от мачехи?!

- Да, от мачехи, - подтвердила Квета, - она меня за своего Радаслава замуж отдать велит…