Веда Талагаева - Потерянная реликвия

- Такие же, как на тебе, только новые, - закивал Юн, - Будут, будут тебе ботинки, только не мучай нас, проклятый ты черт.

Подумав о плаще и ботинках, Нок в ужасе закрыл лицо руками. Когда еще через час, друзья вышли из лавки на улицу, Орн осмотрел свою новую одежду и недовольно молвил:

- Я выгляжу теперь совсем как эльф!

- Да ты и ведешь себя так же! - проворчал Юн, запахиваясь в плащ.

- Ладно вам, - тоном виноватого подхалимства протянул Орн, - Не ругайтесь на меня. Дайте порадоваться жизни.

Он с наслаждением вдохнул свежий морозный воздух и окинул взглядом изящно построенные домики из светло-серого камня, статуи, украшающие обочины улиц и белые дымки, идущие из труб над крышами. Хэлдарт некогда был возведен эльфами, столетия назад покинувшими Ридэль, и городская архитектура отличалась невесомой легкостью и обилием затейливых украшений. Друзья стояли в начале улицы, полого спускающейся под горку к корчме "Красотка Запада", где они оставили лошадь чародея и гномьего пони.

- А ведь ему еще лошадь нужна, - тихо проговорил Нок.

- Зачем ты это сказал?! - закричал чародей.

На закате дня чародей, гном и демон уже ехали верхом по долине Семиречья, оставив позади Хэлдарт. Глубокая чаша долины была закутана в снежную шубу, покрывшую дороги и мосты, и друзья с трудом добрались до подъема на холм, который вел в поле. За полем начинался глухой и пустынный Очарованный лес. Солнце, склонившееся к западному горизонту, висело красным яблоком на голых ветвях деревьев. Холодный ветер гнал по небу облака, унося их на восток. Орн откинул со лба капюшон своего нового черного плаща и, щуря глаза на закат, всмотрелся в мрачные сумерки, сгущавшиеся под лесными сводами.

- Место не очень хорошее, - сказал он, - Но мы ведь уже были там однажды, и ничего не случилось. Где находится дверь, мы знаем, стало быть, не пропадем.

Он ободряюще похлопал по плечу чародея, взгляд которого отнюдь не выражал храбрости, а по лицу разливалась подозрительная бледность.

- И нечистой силы нам бояться не стоит, - добавил Нок, в свою очередь, хлопнув Юна по другому плечу, - У нас своя есть. Извини, дружище Орн.

- Что есть, то есть, - пожал плечами демон, пришпорил своего нового белого коня и храбро поскакал вперед, туда, где длинные тени деревьев ложились на снег.

Нок на своем коренастом пони потрусил за ним.

- Я не помню, как найти поляну и Большой Ясень, - с испугом провожая друзей глазами, пробормотал чародей, но, обнаружив, что остался в чистом поле один-одинешенек, живо пришпорил лошадь и поскакал к лесу с воплями, - Эй, подождите меня!

Солнце закатилось за стену леса, когда три всадника углубились в чащу по петляющей, едва заметной в снегу тропинке.

Зимний закат угас далеко за холмами, и вечер быстро обернулся ночью. В лесу было еще довольно светло от снега, который искрился в свете звезд, но ветви деревьев сплетались все гуще и нависали все ниже над тропинкой. Она сужалась, уходя вглубь чащи, и постепенно терялась в сугробах. Лошадям стало тяжело идти, они тревожно стригли ушами и пофыркивали, пони Нока с трудом переставлял копыта. Стало совсем холодно и совсем тихо. Слышно было только, как хрустит снег на пути у лошадей, да стволы деревьев поскрипывают в вышине на ветру. В этот поздний час трое путников незаметно оказались в самой пустынной лесной глуши, в самой непроходимой чаще Очарованного леса. Дорога делалась все труднее, нигде не было видно ни малейшего просвета, ни крохотной полянки. Путники уже подумали, что заблудились, когда за деревьями впереди вдруг замерцал огонек, и прямо перед ними показался выезд на окруженную высокими деревьями поляну. Посреди поляны высился исполинский ясень с неохватным стволом и кроной, осыпанной снегом. Под ним горел костер, у костра на стволе поваленного дерева виднелись силуэты трех сидящих людей. Орн взялся уже за поводья, собираясь подхлестнуть коня, но чародей быстро схватил его за руку.

- Погоди, - зашептал он, - Вдруг это феи или разбойники?

- Феи не жгут костров, - с усмешкой возразил демон.

- А разбойников мы не боимся! - воинственно добавил гном, - Их трое, как и нас, мы с ними одной левой управимся. Поехали!

Он пришпорил пони и выехал чащи. На поляне, защищенной от ветра стеной деревьев, было тихо и уютно. Свет от костра желтым кругом ложился на снег, озаряя своими отблесками тех, кто сидел под ясенем. Все трое были закутаны в плащи с капюшонами. Но если в двух из них можно было распознать рослых и сильных мужчин, то третий был скорее всего ребенком лет семи или восьми. Разглядев это, Юн немного успокоился. А, увидев, что над костром варится похлебка в железном котелке, он и вовсе повеселел, и поскакал вперед, обгоняя Нока.

- Добрый вечер, господа, - сказал он, подъезжая к костру, - Вы позволите трем путешественникам, уставшим в дороге и замерзшим на холоде, обогреться у вашего костра?

- Ишь, как заговорил, еду почуяв, - усмехнулся Орн, подмигивая Ноку, и тут же чутко задвигал ноздрями, как дикое животное, - Запах снадобий. Кажется, я знаю, кто эти люди.

- Их стоит опасаться? - насторожился гном.

- Не тебе, - ответил демон и украдкой бросил взгляд на меч, висевший в ножнах у него на поясе.

Меч был единственным предметом, с которым он не расстался после того, как Юн расколдовал его.

- Пожалуйте к огню, добрые люди. Закон дороги велит дать приют любому, кто об этом попросит. Разделите с нами тепло костра и наш скромный ужин.

Человек, сидевший ближе всех к дороге, обернулся и откинул с лица капюшон. У него были резкие черты лица, впалые щеки и крепкий подбородок. Его длинные черные волосы были собраны на затылке на эльфийский манер. От висков на плечи падали две широкие совершенно седые пряди. Второй взрослый, сидевший чуть дальше, тоже оглянулся. Он был моложе, с более мягким лицом, но у них обоих были совершенно одинаковые глаза: пронзительные и затягивающие. Они странно блестели в темноте, и зрачки их расплывались на всю радужную оболочку. Орн почувствовал себя неуютно под взглядом этих глаз и отступил в тень. Путники привязали лошадей и уселись на ствол другого поваленного дерева, лежавший на противоположной стороне от костра.

- Мы только что приготовили горячий яблочный глинтвейн. В самый раз, чтобы согреться, - сказал человек с седыми прядями, - Меня зовут Квен. Это Вайгон. А это Хеерда. Хеерда, налей глинтвейна нашим гостям.

Ребенок, оказавшийся девочкой, проворно наполнил жестяные походные кубки. Лицо Хеерды было скрыто капюшоном, наружу выбивались лишь волнистые белокурые волосы.

- Я Орн, это Нок из Ильрагарда, а это Юн из Китара, Восточный Колдун, - представил всех Орн, усевшийся так, чтобы оставаться в тени.

- В самом деле? - Квен удивленно приподнял брови и внимательнее взглянул на Юна, взглянул скорее с любопытством, чем с почтением.