Джуд Фишер - Дикая магия

— Он может построить для них плохие корабли, — предложила Форна Стенсен. — Они поплывут и утонут в океане, и их проклятые команды пойдут на дно; Сур построит из их костей стены для своего нового дворца.

Мортен Дансон энергично закивал:

— Да-да, это я могу!

Бера горько рассмеялась.

— Если ты думаешь, что они оставят нас в покое, заполучив тебя, значит, ты глупее, чем я думала, мастер-корабел. Захватив тебя, они придут за нами. Они мечтают получить награду, обещанную за тебя лордом Форента, но это не те люди, которых можно удовлетворить лишь деньгами. — Она повернулась к женщинам и обвела их суровым взглядом. — Посмотрите на этих чужаков. Это шайка наемных головорезов, готовых за несколько кантари продать своих матерей, сестер и любовниц. Все вы знаете, что рассказывают о людях из Южной Империи, об их неуемном корыстолюбии. Они презирают женщин и используют их только для того, чтобы получить удовольствие. Вы видели, что они сделали с несчастной Маглой Фелинсен… — При этих словах Оттер Гарсен застонала, заломив руки. — Вы видели, как они поступили с одним из своих, когда он получил стрелу в живот. Это не благородные воины, соблюдающие кодекс чести; они убивают, если хотят взять что-то, и не задумываются ни на миг, кто перед ними. Подумайте над тем, что я сказала. Сейчас они прикидывают, сколько выручат за нас, когда продадут на невольничьем рынке!

Какая-то из женщин начала рыдать.

— Слезами делу не поможешь! — крикнула Бера сердито, глядя на толстуху Брету и Марин Эдельсен. — Утритесь и приготовьтесь обагрить ваше оружие кровью истрийцев, если хотите сласти свои жизни и свою честь. Не обещаю, что мы их одолеем, но по крайней мере не будем опозорены перед нашими мужчинами, не пойдем, как телята, под нож мясника.

Шмыгая носами, женщины с сомнением смотрели на свои копья и ножи. Потом, собравшись с духом и покрепче сжав оружие в руках, они приготовились защищаться.

— Пусть приходят, — заявила Геста Рольфсен, потрясая копьем. — Если мы и погибнем, то сражаясь.

В этот момент у задней стены послышался шум — один из наемников, забравшихся на крышу, проник на чердак и спрыгнул вниз. Толстуха Брета сразу же ткнула в него копьем. Острие скользнуло по блестящей кольчуге, женщина не устояла и упала на коле-ни у ног чужака. Это был стройный молодой паренье миндалевидными глазами; с улыбкой победителя он протянул Брете руку. Ни один мужчина никогда так не улыбался ей, тем более такой красивый, и Брета безропотно взяла его за руку. В это время сверху спрыгнул второй и с усмешкой взглянул на эту парочку.

— Куры в клетке, — сказал Мило Форин брату на непонятном диалекте, сжимая руку Бреты, — и такие упитанные!

Внезапно Марин Эдельсен ударила его в бок кинжалом, и Мило, удивленно взглянув на нее, упал. Марин потрясенно смотрела, как он корчится на полу; окровавленный клинок выпал из ее ослабевшей руки. Нуно Форин с рычанием набросился на девушку, схватил ее за горло. Он дико озирался на окружавших его женщин, потом посмотрел на брата — тот, шатаясь, поднялся на ноги. Оказалось, рана неглубока, хотя крови вытекло много.

В воздухе просвистело копье. Оно ударило Мило в грудь, отбросило и пригвоздило к одной из колонн, поддерживающих кровлю. Спустя мгновение он молча испустил дух. Бабушка Рольфсен вытерла руки о передник.

— Ну вот, — сказала она, — кажется, копье бросать я еще не разучилась.

Развернув Марин, Нуно Форин прижал ее к себе, прикрываясь, как живым щитом. Вроде бы простое дело принимало опасный оборот. Свободной рукой он вытащил из ножен меч.

— Дверь! — прорычал он. Это было одно из немногих слов Древнего языка, которые он знал.

Никто не двинулся.

— Дверь! — прохрипел Нуно и снова взмахнул мечом.

— Не подходите к двери, — холодно сказала Бера.

Марин принялась выть, но наемник стиснул ей горло, и она замолчала. Он подталкивал ее к заваленной скамьями двери, озираясь по сторонам; его красивое лицо исказилось злобой. Поравнявшись с Киттен Соронсен, он остановился, привлеченный ее ярким нарядом. Потом внезапно полоснул Марин Эдельсон лезвием по горлу, бросил ее тело на одну из женщин с Тюленьего утеса, а сам, воспользовавшись замешательством, схватил Киттен вместо убитой заложницы. Свободной рукой пробежал по ее телу сверху вниз, задержавшись на ягодицах. Киттен стояла окаменевшая, потрясенная гибелью подруги, все еще прижимая к себе копье. Наконец пальцы ее разжались, и древко выпало из рук. Нуно Форин выдрал из ее волос красивые голубые ленты с шелковыми цветочками, грубо намотал косы девушки на кулак и приставил клинок к ее горлу. Тонкая струйка крови побежала по лезвию и закапала на пол. У Киттен начали подгибаться колени.

— Дверь! — снова проревел наемник, удерживая за волосы ослабевшую девушку. Жестом он показал, что отрежет ей голову, если они не выполнят приказ.

Две женщины, стоявшие ближе остальных к двери, начали разбирать баррикаду из скамей.

— Остановитесь! — закричала Бера.

— Мы не можем стоять и смотреть, как он убьет ее.

— Тогда увидите, как они изнасилуют ее, а потом все равно убьют! — гневно ответила Бера, но женщины продолжали раскидывать скамьи, пока дверь не освободилась. Толкая Киттен, Нуно двинулся к выходу. Когда он проходил мимо Оттер Гарсен, та бросилась к Киттен, пытаясь вырвать ее из рук наемника. Нуно коротко взмахнул мечом. Оттер закричала — три пальца со стуком упали на пол, и женщина рухнула, потеряв сознание.

Чужаки радостно закричали и заулюлюкали, когда Нуно вышел из дверей и, прикрываясь сзади девушкой, направился к ним.

— Сколько их там? — спросил Бастидо.

— Примерно двадцать. Все — женщины, — ответил Нуно. — Никто, кроме меня, не коснется этой птички. Вам достанется целое стадо старых кур и жирных индюшек.

— Что с мастером?

Нуно пожал плечами:

— Стоит, дрожит, как заяц, выпучил глаза от страха.

— Наверное, боится женщин Камнепада больше, чем нас, — усмехнулся Клермано. — Я слыхал, у них между ног вместо волос — зубы!

Бастидо и его люди принялись забрасывать дом копьями и стрелами, стараясь попасть в пробитые в дерне дыры. Но когда женщины начали метать из окон их собственные копья, наемники поняли, что так они ничего не добьются. Спускались сумерки, люди начали жаловаться, что замерзли, проголодались и устали, что им надоела эта возня.

Гало Бастидо знал, на что они намекали. У него оставалась еще пара уловок на случай, подобный этому. Одна могла привести к значительным потерям среди потенциальных рабынь. Вторая была получше. Он приказал набрать дров и зажечь огонь. Потом отозвал в сторону Барангета и пошептался с ним. Его помощник ухмыльнулся, затем подошел к великану Касто Агену.