Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – конунг

Сэр Ордоньес посмотрел на меня с сочувствием.

– Сэр Ричард, а здесь нечистая сила лютует больше, чем у вас.

– Даже коня забрали в ад, – пробормотал Торкилстон. – Неслыханно! Конь при чем?

Все переговаривались обеспокоенно, я сказал твердо:

– Перестаньте, мы же рыцари! И чего решили, что в ад?.. Не земля же разверзлась, а небо! Скорее уж в рай…

Сэр Гриммельсдэн хмыкнул:

– Сэра Удоднайта в рай? Вы так шутите?.. Ах да, вы его совсем не знали!

– Да и коня, – сказал Торкилстон рассудительно. – Конь, конечно, благородное животное, но в рай берут только собак за их верность и преданность. Про коней что-то не слышал.

Я сказал с прежней твердостью:

– Мы уже теряли боевых друзей в боях и походах. Укрепитесь духом, сеньоры! Вы забыли про третью сторону. Кроме рая и ада есть еще колдуны и всякие маги. У кого-то, возможно, есть летающий очень высоко замок. У него нет достаточной мощи, чтобы захватить здесь хотя бы деревеньку, но может вот так разбойничать, как грязный бродяга. Ничего, дорогие друзья, когда-то доберемся и до таких! А о душе сэра Удоднайта не спешите молиться. Скорее всего, она еще у него в теле. Возможно, магу в облаках грустно сидеть за столом в одиночестве, вот и призвал доблестного рыцаря, чтобы угостить хорошим вином!

Их лица посветлели, всем нравится думать, что боевой товарищ цел, это снимает с них часть вины, что не уберегли, что сами уцелели, а друг исчез.

Сэр Гриммельсдэн наконец сказал бодро:

– Сэр Ричард, если вы не против… продолжим?

– И во весь опор, – подтвердил я.

Бобик самозабвенно рыскал по зарослям, торопливо давил оленей, кабанов, ловил гусей, вытаскивал рыбу из озер и ручьев, я пожалел Торкилстона и Ордоньеса, указал на сэра Гриммельсдэна. Тот сперва оцепенел от ужаса, когда Адский Пес с красными горящими глазами начал тыкать ему в руки оленя, я посоветовал не обижать собачку, Гриммельсдэн робко взял и тем самым влип. Бобик носился по новым для себя землям, тут все чуточку иное, ловил, давил и приносил в таком диком темпе, что вскоре бедный рыцарь весь оказался обвешан добычей.

Я посоветовал передать соратникам, он тут же велел снять с него все это добро, однако Адский Пес ликующе приносил ему то нечто вроде кабана с крыльями, то огромную рыбу с золотыми перьями и зубами длиной в палец, то исполинского крота с такой густой шерстью, что невозможно прощупать кожу.

Тропка превратилась в дорогу, а когда ее пересекла под прямым углом другая, мы увидели просторный двухэтажный дом, широкий двор с крепкой оградой.

Сэр Гриммельсдэн спросил обеспокоенно:

– Остановимся на полчаса? А то наши кони падут раньше, чем доберемся до стены. Я уж и не знаю, что это у вас под седлом, не вспотело и даже не запыхалось…

– У меня конь, – ответил я с достоинством. – А что у вас, не знаю… Где-то, говорят, даже на улитках ездят.

– А что, – спросил он, – у вас все кони такие?

– Почему все? – удивился я. – Есть и побыстрее. Это просто конь как конь.

Они двинулись к воротам, Зайчик и следом за ним Бобик с легкостью и большим запасом перепрыгнули высокий забор. Я набросил повод на крюк коновязи, рыцари торопливо въезжали в ворота, кони в самом деле в мыле, бока раздуваются тяжело.

Чтобы не запалились, их быстро повели по двору вдоль забора, а мы, чьи кони в руках конюхов, вошли в дом.

Торкилстон зычно заорал с порога:

– Трактирщик!

Из кухни грузно вышел высокий и поперек себя шире могучий мужик с лоснящейся мордой. От него пахнуло жаром кухни и натопленных печей, а половицы постанывали и прогибались под его тушей.

– Да, ваша милость?

– Мне вина, – проревел Торкилстон, – тебе веревку!

– Ах, ваша милость, – возразил трактирщик, ничуть не испугавшись, – никакая веревка меня не выдержит! Что изволите?

– Ладно, – рыкнул Торкилстон, – не мечом же тебя бить по толстой заднице… Тащи на стол вино и вообще все, что у тебя есть лучшее на кухне и в кладовке.

Трактирщик не сдвинулся с места, Торкилстон грозно нахмурился, однако я бросил на стол золотую монету.

– Поторопись, – велел я. – Не будем в обиде, если принесешь не ты, а ребята помоложе и пошустрее.

Рыцари с шумом вваливались в помещение, устало рассаживались, сразу хватали кубки и чаши с вином. Оруженосцам и слугам налили пива, наши столы быстро заставили жареным мясом, сыром и овощами.

Все насыщались быстро, даже торопливо, смотрят виновато, это же понятно, что любая задержка дает лишний шанс Вильярду и его отряду выскользнуть из наших лап.

Еще не допили вино, как Гриммельсдэн поднялся из-за стола.

– Заканчиваем! Выходим!.. Опоздавших не ждать!

И снова мчались на усталых конях, дорога пошла вниз все круче и круче, кони тяжело и очень неохотно спускались по склону, приседали на крупы, храпели и дико вращали глазами. Торкилстон, жалея своего буланого, соскочил и шел рядом, держа его за повод и успокаивая.

Внизу зеленая долина и, главное, ровная, как стол. Кони всхрапывали и, дрожа всем телом, съезжали на усталых ногах. Сэр Гриммельсдэн уговаривал своего коня еще чуть потерпеть, а там, видишь, дорогой, уже скоро отдых…

Стена вырастала, пока совсем не закрыла впереди небо. Чтобы увидеть его, приходилось задирать голову, но и к такой стене ехали еще несколько миль, она все укрупнялась деталями, пока наконец не приблизились к подножию.

Сэр Гриммельсдэн вскрикнул с досадой:

– Не успели! Вон видите?

У подножия каменной стены трое взмыленных коней потряхивают гривами, бока блестят, в нашу сторону посмотрели дикими глазами.

– Они успели, – горько заметил Торкилстон. – А вот мы…

– Что теперь? – спросил Ордоньес деловито и беспечно, я посмотрел на него с неодобрением, все хаханьки, видит только веселое приключение…

– Не знаю, – ответил сэр Гриммельсдэн. – Только два варианта. Либо вернуться, либо последовать дальше.

– А куда дальше?

Он указал на стену.

– Вверх.

Торкилстон зябко передернул плечами, голос его потерял все краски:

– Я уже знаю, что скажет наш вождь.

Я спрыгнул на землю, Бобик вертелся вокруг, махал хвостом и обещал передушить всех зверей на мили вокруг, только не отправляйте его обратно. Зайчик смотрел добрыми грустными глазами, понимает, у этой стены расстаемся снова.

Я обнял его за голову и поцеловал в бархатные ноздри.

– Это ненадолго, – сказал я горячо. – Правда, правда!.. Жди.

Бобик напрыгнул и повалил, этого зверя пришлось ласкать дольше, чесать за ушами и трепать по холке.

Сэр Гриммельсдэн передал коней оруженосцам, лицо виноватое, ему с отрядом велено возвращаться, сказал коротко:

– Пойдемте. Вон там лестница.

Шагах в полусотне от нас в стену вбиты толстые стальные клинья, наверняка длинные, если судить по расплющенным шляпкам, на них металлические кольца, система веревок, а еще несколько тонких канатов свисает до самой земли.