Линн Флевеллинг - Возвращение королевы

— Ты ей нужен! Иди!

И, даже не оглянувшись, чтобы проверить, повиновался ли ему Ки, он побежал к конюшне.

«Не может все так кончиться! Не может, после всего, что она сделала!»

Айя была в конюшне, седлала свою лошадь.

— Подожди! — закричал Аркониэль, спотыкаясь о порог. — Это просто порыв. Она расстроена. Она не может хотеть твоего изгнания!

Айя хлопнула лошадь по боку и подтянула стремена.

— Разумеется, может, и она должна это сделать. Не потому, что неблагодарна, а потому, что она королева и обязана держать свое слово.

— Но…

— Я всегда знала, что этот день настанет, не знала только, когда и как все произойдет. Если честно, мне стало легче. Я уже привыкла к мысли, что, когда Тамир узнает всю правду, для меня это будет означать смерть. Но вместо того я наконец-то свободна! — Рукой, затянутой в перчатку, Айя коснулась щеки Аркониэля. — Ох, Аркониэль, ну что ты в самом деле? Слезы, в твои-то годы?

Он поспешно вытер глаза рукавом, но слезы продолжали катиться. Аркониэль схватил руку Айи, не в силах поверить в то, что они видятся в последний раз.

— Но это несправедливо, Айя! Как я буду жить без тебя?

— Ты прекрасно обходился без меня последние годы. Кроме того, это совершенно естественно. Ты больше не мой ученик, Аркониэль. Ты — сильный, могущественный волшебник, облеченный доверием Светоносного, с неиссякаемой фантазией. Ты слишком скромен, мой дорогой, и потому не осознаешь, что твое обучение давно завершилось. Ты соединил магию Лхел со своей собственной. Немногие осмелились бы на такое, но ты пошел еще дальше. Я горжусь тобой так, что этого не выразить словами. — Айя моргнула и отвернулась, чтобы поправить седло. — Что ж, новая Ореска и забота о нашей маленькой королеве не дадут тебе горевать обо мне. И помни, мы оба — хранители, а это нелегкий путь.

— Хранители?..

Аркониэль думал о таинственной чаше не больше, чем о любом другом предмете своего обычного багажа. Но когда Айя произнесла его официальный титул, по всему телу волшебника пробежал противный холодок и он вспомнил пророчество старой Ранаи, которое она передала ему перед смертью, — то был сон старого Хирадина: «И последним снова станет хранитель, чья доля будет куда горше, горька как желчь…» Аркониэль снова содрогнулся, понимая, что слова пророчества сбылись для Айи.

— Но как чаша связана с этим?

— Может, и никак, а может, все дело как раз в ней. То воля Иллиора — взвалить на тебя сразу обе ноши: и чашу, и королеву. В этом твое предназначение. И я никогда бы не оставила на тебя ни то ни другое, если бы не была уверена в том.

— Мы еще увидимся?

Айя похлопала его по руке.

— Меня всего лишь изгнали, дорогой, а не убили. Я пришлю весточку.

— Брат вышел сразу после тебя. Думаю, он погонится за тобой, — сказал Аркониэль, нервно всматриваясь в тени.

— Я с ним справлюсь. Я всегда с ним справлялась.

Чувствуя себя несчастным и одиноким, Аркониэль смотрел, как Айя вывела лошадь к специальному камню перед конюшней, как с камня забралась в седло.

— Твоя сумка! Подожди, я принесу. Ведь до рассвета еще есть время.

— Не надо, Аркониэль. Там нет ничего важного. — Она снова потянулась к его руке. — Обещай мне остаться с ней. Пока она лишь узнала правду, но теперь ей придется принять ее и жить с этой правдой. Помоги ей в этом, Аркониэль. Сейчас ни ты, ни она не поверите в это, но она действительно доверяет тебе. Ты, Фарин и Ки — самые близкие ей люди, ее семья. Люби ее, как любил всегда, и не держи на нее зла.

Еще несколько мгновений Аркониэль удерживал ее руку, чувствуя себя немного похожим на Витнира.

— Позволь мне хотя бы принести тебе плащ. Холодно ведь.

— Вот это правда. Только поспеши.

Аркониэль побежал в гостиницу, схватил старый дорожный плащ Айи с вешалки у двери. Его не было всего несколько минут, но когда он вернулся, площадь уже опустела. И никаких следов Айи, даже стука копыт ее лошади он не услышал. Он побежал по дороге, уводящей к Замочной Скважине, надеясь догнать волшебницу. Всю долину заливал яркий свет звезд, но дорога была пуста.

Аркониэль не сомневался в том, что Айя где-то неподалеку, но она всегда отлично умела становиться невидимой. Именно эту магию она применила в ту ночь, когда привела в старый замок колдунью Лхел, но она никогда не использовала свое искусство, чтобы спрятаться от Аркониэля.

— Удачи тебе! — крикнул он пустой дороге, стоя с ненужным уже плащом в руках. Его голос эхом отразился от перевала. — Я сделаю все, как ты сказала. Сделаю! И… спасибо тебе! — Голос Аркониэля предательски дрогнул, от выступивших слез расплылись звезды. — Я никогда тебя не забуду… — прошептал он.

Ответом ему было лишь далекое уханье совы, вылетевшей на охоту.

Не заботясь о том, что его могут увидеть, Аркониэль прижал к лицу оставленный плащ любимой наставницы и зарыдал.

Подстегнутый страхом и гневом, звучавшими в голосе Аркониэля, Ки забыл о собственных тревогах и побежал к комнате Тамир. Лисичка и Никидес стояли у двери и прислушивались с обеспокоенным видом.

— Что тут случилось? — шепотом спросил Ки.

— Она выслала мистрис Айю, может, и Аркониэля тоже, — пояснил Лисичка. — Шумели они ужасно, могу поклясться, даже пол дрожал. А потом мы услышали, как она на них кричит, чтобы они убирались…

— Да, я его только что видел. Аркониэль и велел мне идти к ней.

— Она никого не желает видеть. Приказала не пускать, — с виноватым видом сказал Никидес.

— Меня пустит.

Лисичка отступил на шаг, жестом предложив Никидесу сделать то же самое. Ки благодарно кивнул и взялся за ручку двери.

Тамир сидела на низком табурете перед очагом, крепко обхватив руками колени. Брат скорчился рядом с ней, его лицо превратилось в маску ярости, он злобно шипел на Тамир, но слишком тихо, чтобы Ки мог разобрать слова. В воздухе кипела угроза. Пока Ки смотрел, Брат медленно протянул руки к Тамир. Ки выхватил меч и ринулся на демона:

— Не трогай ее!

Брат развернулся и бросился на него.

— Нет! — закричала Тамир.

Брат злобно прищурился и двинулся к нему, и Ки вдруг почувствовал, как его окружает кольцо смертельного холода. Демон исчез. Меч выпал из онемевших пальцев Ки, а сам он с трудом удержался на ногах, шатаясь от охватившей его слабости.

Тамир подбежала к нему, схватила за руку, чтобы поддержать.

— Он тебя ранил?

— Нет, только напугал.

— Хорошо. — Она отпустила его руку и снова села к огню, отвернувшись. — Уходи, Ки. Я никого не хочу видеть.

Ки придвинул к очагу другой табурет и сел рядом с Тамир.

— Это плохо, потому что я все равно останусь.

— Уходи. Это приказ.

Ки с упрямым видом сложил руки на груди.

Тамир сначала уставилась на него, потом вдруг резким жестом закрыла лицо руками.