Дмитрий Денисов - Изначальное желание

— Значит, приземленно говоря, ты хочешь стать архимастером? — подвел я итог после очередного повествования об устройстве Клана.

— Все хотят, — гордо отметил Ральтар. — Все к этому стремятся. Нет, не подумай — мы не стремимся выслужиться — мы стремимся пройти Путь. Свобода — состояние внутреннее. Ее нужно не обрести, а понять. Ибо она изначальна есть в каждом.

— Хорош путь — людей убивать, — с наглой иронией засмеялся я.

— Путь не может быть хорошим или плохим, — заметил он, ничуть не тронутый моей насмешкой. — Путь может быть коротким или длинным.

— А твой путь? Как сам думаешь — когда он закончится?

— Мне кажется — раньше сотни, — предположил он. — У нас такое считается талантом. Я же им не обделен.

— Я заметил.

— Нет, не я один так хорошо стреляю, — от него не пахло скромностью. Мне это нравилось. — Хотя у нас есть деление — кому что ближе. Кому отрава, кому стрела, кому нож или игла. Кто-то и вовсе шею ломает. Некоторые умеют даже сердце останавливать, нажимая на разные точки тела. Таких, кстати, мало и они в особом почете. К их мастерству прибегают даже после обретения Свободы. К примеру, когда нужно изобразить естественную смерть. Я этому только начинаю учиться. Но даже здесь, на моем уровне стрелка, у меня всегда получается отлично. Я легко ухожу от любой погони и умею растворяться как капля в воде. Хоть в лесу, хоть в городской толпе, хоть на крыше. Везде. Это ценится.

Я не удержался и снова захохотал.

— То-то я тебя догнал.

Он не обиделся, не огорчился. Напротив — даже просиял.

— Да, догнал, — подтвердил Ральтар. — Но это не главное.

— А что главное? — уже тише спросил я.

— Главное — я тебе все рассказываю. Главное — ты необычен. Главное — ты не человек. Хотя бы потому, что догнал меня. И потому что я все тебе рассказываю. Это впервые за всю историю Клана Безмолвных Убийц.

— А знаешь почему? — с новой усмешкой посмотрел я на него.

— Почему?

— Потому что я впервые встречаю мастера из Клана Безмолвных Убийц. Хотя тебя справедливее назвать адептом вашего Учения.

Он окинул меня задумчивым взглядом и согласно выдохнул:

— И то верно.

— Что верно, то верно, — кивнул я.

Ральтар как-то хитро покосился на меня, и с чистейшей наивностью попросил:

— И все же, Дух, признайся — кто ты? Так хочется знать. Я ведь все поведал тебе, все без остатка. Ведь я верю тебе. Я верю, что ты не расскажешь никому о нашем Клане. Я верю, что тайна его не сорвется с твоих уст и не ввергнет нас в затмение. Так будь и ты откровенен. Мне ужасно хочется знать — кто ты?

— Да?

— Да.

Я сомкнул пальцы, хрустнул, пошевелил кистями.

— Но, помнится, ты говорил, что высшая цель вашего Учения — завершение деятельности Клана. Помнится, ты говорил, что твое желание — дабы цель эта осуществилась. Что мне стоит поведать всем о вас? Ведь вас тогда не будет. И все желания исполнятся. Причем так легко.

— Не спорю, — кивнул он. — Но, помнишь, я упоминал, что наше место тотчас займет другой. Или другие. Не важно. Надеюсь, ты понимаешь, что мы… так сказать явление, а не конкретная группа людей. Мы лишь следствие, устранив которое не исчезнет первопричина. Я сам с удовольствием отдал бы жизнь, если б наша цель оказалась достигнута. Но вряд ли моя жертва, и даже жертва всего Клана изменит мир так, как предписывает Учение. Поэтому, разоблачив нас, тебе придется взять на себя ответственность за устранение произвола среди людей. Или самому нести Учение.

Мои глаза неожиданно вспыхнули, но тут же погасли. Ральтар встревожено отшатнулся. Нет, ничего страшного. То всего лишь новая вспышка пламени, отраженная в глазах. Просто он не смотрит на пламя — он смотрит на меня. Я польщенно улыбнулся и таинственно прошептал:

— Я подумаю.

Ральтар снова вздрогнул. Нет ему не страшно. Тот, кто убивает — не боится смерти. Но все же есть вещи, которых боятся и они. Как, например, мое последнее высказывание.

Время снова потекло быстрее. Рассвет уже зевал где-то вдали, разминал кости, шевелил губами. Мы слышали его невнятное бормотание.

Я сидел и размышлял. Ральтар тоже сидел рядом. Он ждал. Хотя тоже размышлял. Я нюхал и думал. Он не нюхал — он обреченно дышал. Я посмотрел на него, тяжело вздохнул и строгим голосом объявил:

— А если я предложу тебе смерть в обмен на твое желание?

Ральтар окаменел. Он смотрел на меня, широко распахнув глаза. Я терпеливо ждал, когда он придет в себя. Но он впал в оцепенение. Тогда я продолжил:

— Тебе, и всему вашему Клану. Вас больше не будет. Я же продолжу вашу кропотливую и кровопролитную работу. Причем — доведу ее до конца. И ваша смерть станет залогом вашей великой цели.

— Т…ты? — он не верил ушам.

— Иных нет, — обвел я взглядом умолкший лес и остановил его на убийце.

— Но… ты всего лишь один…

— Ну да, — отметил я. — Это очевидно. Второго такого нет. Вернее — я еще не встречал.

— Но…

— Я легко справлюсь, — многообещающе заверил я.

— Но…

— Верь мне. Лишь скажи — да, или нет?

— Но… а как я…

— Да, ты не узнаешь о воплощении цели Учения, но ты ведь веришь мне? Ты же сам говорил об этом.

— Но…

— Ральтар, я не желаю тебя убивать. Я лишь хочу проверить, насколько сильно твое изначальное желание, которое ведет тебя по жизни. Предположим, я Творец, который все может. Мне просто хочется знать — сильно ли в тебе благородство твоего желания. Желание без всяких сомнений благородно, да. Но готов ли ты принести себя в жертву ему?

— Готов, — решительно выдохнул он. — Я всегда ждал этого.

— Ты серьезно? — удивленно насторожился я.

— Да.

— Ты готов отдать свое сердце, дабы мир не нуждался более в наемных убийцах?

— Да.

Мои глаза кровожадно полыхнули.

— Тогда я с легкостью вырву его.

— Значит, я всю жизнь ждал тебя, — покорно склонил он голову. — Я чувствовал тебя. Не зря глава Клана отмечал мою особенность и одаренность. Если ты не обманешь, то я сочту за величайшее счастье умереть во имя всех людей.

— Тогда готовься к смерти, — коротко предупредил я, холодно сверкнув кончиками клыков.

Он подумал, взглянул ввысь, вздохнул. И хриплым от волнения голосом огласил ночь:

— Я готов. Только… у меня есть последнее желание. Ты мог бы его исполнить?

— Хм? Я вообще-то не исполняю желания, кроме как свои. Я просто выслушиваю чужие желания.

— Оно пустяковое, — взмолился Ральтар.

— Как знать, — пожал я плечами. — Пустяковое для одного может стать непосильным для другого.

— Ты с легкостью исполнишь его, — его лицо словно окаменело от уверенности.

— Говори — сухо уронил я.

Он подобрался, сосредоточенно взглянул мне прямо в глаза и тихо спросил:

— Все же поведай — кто ты?

Я замер. Причем надолго. Он вопрошающе смотрел на меня. Его глаза молили об истине. Он ничего не видел и не слышал. Лишь далекий факел в ночи. Я стал для него факелом. И свет мой манил его, точно заблудшего путника. Или мотылька… Хотя справедливее назвать меня сгустком изначальной тьмы в ярком свете жизни, но то уже не важно. Важна привлекательность. Я привлекал своей необычностью, своей неподражаемостью. Я выделялся на общем фоне его предыдущей жизни. Он не сталкивался ни с чем подобным. От него ничем не пахло. Лишь одним ярким желанием — знать правду.