Татьяна Нартова - Зимнее солнце

— Нет, можешь пока идти. И вы тоже, — обратился Уварс к нам, — марш в фургон. И чтобы выспались как следует.

— Хорошо, — произнесла я, потягиваясь и устало топая к новому месту ночевки. К счастью, путь мне старательно освещали многочисленные костры, иначе бы я ничего не смогла бы разглядеть даже в пределах двух шагов, особенно после яркой зеленой вспышки. Эльф с элемой последовали за мной, что-то негромко обсуждая. Однако, стоило улечься на наших матрасах и укрыться плащами, как сон полностью завладел нами. И отчего-то на этот раз для меня он стал гораздо спокойнее, чем прежде. Возможно потому, что рука моя была надежно перебинтована. Возможно потому, что голова покоилась на груди Шернеса, а к боку прижималась Мэрке. А может и оттого, что у меня появилась хоть какая-то надежда.

Просторный зал со множеством небольших окошек под самым потолком был абсолютно пуст. Из всей лекверской верхушки в нем находились только Сотворитель и генерал-майор, являющийся хоть и неофициальным, но главой армии. И, несмотря на то, что он терпеть не мог, когда к нему обращались именно в таком титуле, предпочитая практически безликое, но зато более родное лекверское "ордевус", все без исключения вышестоящие лица, словно сговорившись, обращались к нему исключительно "генерал". Сверт, вообще, был склонен относиться ко всем иномирским штучкам с подозрением и даже весьма открытой неприязнью. И чем только этих ненормальных привлекли все эти непонятные растения, чудные безголосые животные и вся остальная дребедень? Однако, как бы не относился генерал к подобным "шалостям" правителей, все же они, а не Сверт, были вольны сажать неугодных в тюрьмы или одаривать героя бесхозными землями и артефактами. И потому умный глава армии предпочитал заткнуть свое мнение как можно дальше и изо всех сил стараться попасть во вторую группу этих самых героев. Высокий, статный леквер, подобно мальчишке, стоял перед роскошным креслом повелителя этого мира, делая подробный отчет по проделанной работе. Сотворитель только кивал, стараясь не выдать даже самого малого оттенка бушевавших в его душе чувств. Лишь изредка приподнималась правая бровь, чтобы тут же опуститься на место. Правда, глава Совета на такие мелочи внимания не обращал. Он старательно смотрел в пол, словно пытаясь до последней ворсинки запомнить узор пестрого ковра, и глаз на правителя не поднимал. И тем более не мог видеть того, что лицо Сотворителя было ужасно бледным с темными кругами вокруг еще более темных очей, и что оно перестало светиться. И даже мастерски настроенный с помощью стрельчатых окон свет не мог уже более придать фигуре леквера сходства с ангелом. Хотя об ангелах генерал тоже не знал ровным счетом ничего.

— Так вы говорите, что преступница скоро должна быть в столице? — рассеянно переспросил Сотворитель.

— Если, конечно, снова не сбежит. Кроме нее задержаны еще двое. Одна из них некая Мэрке — элема, была поймана в плен еще полгода назад гномами. А вот о втором сопровождающем известно только то, что он эльф. И как-то связан с Гервеном Элистаром. Если хотите знать мое мнение, ее надо было связать и перевозить как особо опасного преступника. Эта особа на что угодно способна… Если уж она смогла сбежать от трех членов Совета…

— Меня ваше мнение не интересует. Девушка нарушила всего лишь те статьи закона, которые не предусматривают более сурового наказания, чем пара месяцев тюрьмы. Ко всему прочему, насколько мне известно, в отряде есть достаточно способные ребята с разнообразными сущностями, которым ничего не стоит задержать этих троих, если понадобится. Так что пусть пока ей оказывают все необходимые почести, равно как и остальным.

— Как прикажите, — послушно ответил генерал.

— И еще. Я бы хотел, чтобы вы докладывали об их продвижении каждые двенадцать часов. Вам понятно, Сверт?

— Так точно. Я могу идти? — тяжелый взгляд опустился на подлокотник кресла, и генерал-майор понял, что аудиенция закончена. Ему захотелось сейчас как следует вздремнуть, а не бегать, как заведенному, из штаба Совета в главный Дом. Последние дни и так были ужасно напряженными. Казалось, еще немного и голова генерала разорвется от постоянных дум и переживаний. Какой же ловкой надо быть, чтобы сбежать сначала от узнающих, а потом и от офицера Совета? Правильно говорили подчиненные Сверта, хотя он постоянно ругал их за такие мысли. Создавалось впечатление, что человеческую женщину кто-то охранял и берег, кто-то влиятельный, хитрый и хорошо ориентирующийся во всех политических передрягах этого мира. Только вот сама девица ни с кем, кроме Элистара и его сестры не была знакома. За ними, кстати, была установлена круглосуточная слежка. Потому-то все и ломали сейчас свои головы, гадая, почему же все-таки этой Лиде так легко удается в который раз выпутываться из всех свалившихся на нее напастей?

"Нет, тут явно что-то не чисто!" — в который раз заключил для себя советник, разворачиваясь к выходу из приемного зала. Тем временем Сотворитель устало откинулся на мягкую спинку темно-бордового цвета, по инерции крутя в руках небольшой кулон. Когда-то, как ему казалось, безумно давно, он хотел подарить его одной прекрасной девушке. Только вот изящная штуковинка так и не попала к ней. Сейчас же повелитель лекверов много бы отдал, чтобы не сидеть в этом душном зале, не слушать бесконечные отчеты генерала. А пуще того, не сталкиваться со Всевидящей по двадцать раз на день в каменных коридорах Дома. Тяжело поднявшись, леквер встал и неспешным шагом дошел до маленькой дверки, открывавшейся прямо в спальню Сотворителя. Ее обстановка была намного проще, чем в шикарном зале. Вместо тяжелых портьер с темной вышивкой на окнах висели простенькие ситцевые шторы бежевого цвета. Односпальная кровать одним боком примыкала к стене, завешенной ковром. Стены закрывали самые обыкновенные обои цвета летнего восхода: золотые с розовым. Помнится, многие тогда удивлялись, зачем Сотворитель приказал доставить все это из другого мира. Ох, тяжело тогда приходилась местной прислуге, не понимавшей, как можно на мраморные стены с изящными прожилками натурных минералов наклеивать цветастую бумагу, да так, чтобы рисунок совпадал.

Вспомнив об этом, леквер в который раз невесело усмехнулся. Если раньше его губ не касалась даже тень улыбки, то теперь он мог позволить себе разок-другой хмыкнуть. Хотя временами даже это было трудно.

Вечер наползал на мир тяжелой поступью, подкрепляя мороз ледяными порывами ветра, набрасывая на весь громадный особняк Сотворителя темное покрывало, на котором постепенно вышивалась длинной иглой ночи луна. Леквер привычно скинул с себя стеснявший его движения камзол, в одной рубашке бросившись на кровать и закрывая глаза. Уже через три часа его начнут настойчиво будить посыльные Сверта. И ведь придется принимать старого вояку с замашками бывалого инквизитора: сам же приказал отчитываться, ничего не попишешь! А пока можно повернуться со спины на бок, уткнувшись носом в подушку. Тонкая ткань наволочки пахла дорогими духами из редких цветов и трав. Пряная смесь с легкой кислинкой. Совсем этот запах не похож на тот, родной. Хотя он тоже был пряным, но только в нем была какая-то странная горечь и необъяснимая глубина… стойкий, сильный запах без резких нот.