Татьяна Нартова - Путь к океану

— Спасибо, — мрачно откликнулся Элистар, — Надеюсь, памятник вам за это воздвигать не потребуете?

— О, ну за что мне такой неблагодарный брат достался?

— За все хорошее. А что ты хотела, милая сестрица? Мне пока рано радоваться, я еще не знаю, в какую историю вы меня втравили. Может, в такую, что я тот свет приму, как милость.

— Не говори ерунды, — фыркнула Велера, — Не все так плохо.

Девушка мило улыбнулась и начала повествование о наших приключениях, в ходе которого я все больше убеждалась, что Гервен прав — большей дуры, чем я, нельзя было и сыскать. А уж когда она в конце произнесла: "Но это же все ради тебя!", — мне пришлось тихонько отползти подальше, настолько парень изменился в лице. Так, отлично. Теперь Гервен точно решит, что мы воскресили его только для того, чтобы самим довести до нервного срыва.

— Ага, — на большее леквера не хватило.

— Ы-ы-ы! — схватилась я за голову, — Герв, может, ты не будешь делать поспешные выводы, а? В конце концов, ты с нами, одной узнающей меньше, у меня скоро свадьба.

— Поздравляю. Только никаких поспешных выводов я не делаю, учти. По-вашему выходит, что нам сейчас надо не сидеть тут, словно тараканам за печью, а организовывать грандиозный праздник в честь победы над мировым злом. Да вы хоть понимаете, что, отпустив моего деда, вы открыли ящик Пандоры? Думаете, этот старый маразматик будет сидеть сложа руки и ежедневно вспоминать нас самыми ласковыми словами в молитвах? Нет, Лида, ты все-таки ненормальная… Такое дело провернула, и в самом конце совершила фатальную ошибку. Запомни, милая: никогда не оставляй в живых тех, кого не в силах контролировать, поняла?

— Что же мне теперь, каждого прохожего убивать? — попыталась обратить я разговор в шутку. Но никто из лекверов даже не улыбнулся.

— Я говорю о таких мерзавцах, как Элаймус. Если он пять тысяч лет смог прятаться от Всевидящей, представь, какой изворотливостью и умом он должен обладать. И уж поверь мне, хорошие и добрые долго не живут. А значит, мой пращур еще та скотина.

— Гервен, — неожиданно покраснела я от собственного вопроса, — Ты разве не рад нас видеть?

Парень явно прочел то, что именно скрывалось за этой фразой, и усмехнулся, протягивая ко мне руки. Потом обернулся к Виканту и, подмигнув, уточнил:

— Надеюсь, ты не будешь на меня кидаться, если я обниму твою невесту?

— Если ты ее при этом не задушишь, не буду.

— Иди сюда, Лидка. Ты даже не представляешь, как я по тебе соскучился. И по тебе, и по остальным.

Я никогда прежде не видела у приятеля такой улыбки на лице. Он сразу скинул с ней несколько человеческих лет, а глаза его начали сиять самыми настоящими изумрудами. Не долго думая, я скользнула в кольцо его рук, вдыхая знакомый запах еловой хвои и уже надоевшего мне до тошноты чая. Гервен вначале попытался отстраниться от меня, но потом обхватил сильнее, гладя по голове.

— Дура ты, Лида, дура.

— Почему? — не поняла я, уловив в голосе Элистара редкие ноты, означавшие, что на этот раз перень говорит предельно серьезно, не издеваясь.

— Думаю, нам пора выводить птиц и кибитку, — первым почувствовав растущее напряжение, вышел за дверь капитан. Викант незаметно коснулся моей руки, кивнул Гервену и тоже удалился. Остальные, с некоторым недоверием косясь на наш подозрительно мирный тандем, еще немного потоптались в номере, но тоже не выдержали и присоединились к ребятам. Но я-то знала: стоит им услышать хоть один слишком громкий звук, как вся честная компания кинется на место предполагаемого убийства. Лекверы просто не могли представить нас с Гервеном разговаривающих не на повышенных тонах. Придется, видимо, снова ломать стереотипы. Причем прямо сейчас:

— Что ты имел в виду под дурой?

— Может, встанем с пола? А то, боюсь, скоро у меня насморк начнется.

Мы поднялись, немедленно умостившись на просторной кровати. Теперь зеленоглазый лишь приобнимал меня за плечо, но именно такого прикосновения — сильного, твердого, дружественного, мне сейчас и не хватало.

— Ради чего ты отказалась от счастья, скажи мне?

— Ты имеешь в виду Дэрла… Я не отказывалась. Но разве счастье может быть полным, когда твои друзья находятся на том свете, а на душе висит крест за их уход?

— Я ушел не ради тебя, а ради себя, Лида.

— Знаю, Гервен. Но, ни ты, ни я, не виноваты в том, что произошло. И уж точно никто из нас не обязан был расплачиваться за чужие ошибки. Я всего лишь исправила то, что пошло не в том направлении.

— Но я ведь… в общем, достойный приемник моего деда. Мы с сестрой несколько сотен лет не разговаривали. И я считаю, что она поступила в свое время правильно, послав меня к темному. Я не белый и пушистый, Лида, вот в чем дело.

— Я тоже. Алерг и еще несколько лекверов умерли по моей вине. Я отняла у Уварса сына, я сломала жизнь Виканту. Да и Дэрлиану. Мне надо было сказать тогда, что я не хочу его видеть. Ведь даже умственно отсталому ясно, что Сотворитель не оставил бы меня. Что ж, я подлила масла в сковороду, на которой его жарили. А на что похожа смерть?

— Не знаю. Пойми, я не умер, а ушел. Добровольно остановил обмен веществ, затормозил все процессы и отпустил сущность. Что такое смерть — сказать не могу. Но пока мое тело лежало в храме, я видел кое-какие вещи. Или скорее, чувствовал, словно считывал чьи-то мысли.

— Чьи? — не удержалась я, в тайне надеясь, что он назовет мое имя. Странно, до того, как Гервен ушел тогда, в Закрытом городе, пока я смотрела, как бьется в перламутровой оболочке его сердце, меня совершенно не волновали такие вещи. Да, для того, чтобы оценить, надо потерять.

— В основном Руаллы. Иногда к ним добавлялись ехидные идейки Вел. Но больше всего мне нравилось, не знаю, могу ли я так выразиться, смотреть за тобой. Я раньше не думал, что в человеческой голове так много мыслей. Она оказалась почти безграничной. Ты переживала за жениха, за любимого, за Силию, за себя. И за меня. Я сейчас не могу вспомнить все, о чем ты тогда размышляла. Наоборот, эти воспоминания постепенно стираются, чем дольше я нахожусь в этом мире. Извини меня, Лида.

— Да что уж теперь, — наигранно беспечно махнула я рукой, — И, вообще, одними извинениями не отделаешься. На колени.

— Что?

— То, — довольно усмехнулась я. Гервен злобно сощурился, одним махом опрокидывая меня на живот и хорошенько нашлепывая мне тяжелой дланью по попе, — Ай, Элистар, прекрати!

— Какая же ты стерва!

— Эй, может, отвлечетесь на пару минут? — раздалось от двери. Мы с леквером одновременно вздрогнули, принимая по возможности более приличные позы. В дверях стояла Велера, призывно помахивая моим теплым плащом, — Внизу все готово. Стража сменяется каждые два часа, так что у нас еще пятнадцать минут или придется куковать здесь до рассвета.