Элисон Бэрд - Империя звёзд

Какая-то убедительная сила звучала в его голосе. Даже если бы не было демонстрации его силы, лоанеи не могли бы усомниться в его словах.

— Что же нам делать? — вышел вперед молодой лоаней. — Скажи, что нам делать, чтобы сохранить свободу!

— Прежде всего, — ответил Мандрагор, бросив небрежный взгляд на труп Коморы, — вам необходим новый вождь…

В тронном зале Халазара на Мере стояли, оглядываясь, два существа странного вида. Больше в огромном зале с его золочеными красными стенами и украшенным самоцветами троном не было никого. Одно из этих созданий было гоблином, изуродованным, как вся его порода: такой сутулый, что казался горбатым, с колтунами слипшихся волос на круглой голове, с остроконечными кривыми ушами и плоским обезьяньим носом. И тонкого шитья желтая мантия с пурпурным шлейфом только подчеркивала его уродство. А второй был настолько искривлен и сморщен грузом годов, что его можно было принять и за гоблина, и за необычайно уродливого человека, или за помесь того и другого. На нем была простая черная мантия, а на шее — тяжелая золотая цепь.

— Сколько еще нас заставят ждать? — произнес он, закипая от гнева и начиная расхаживать по залу.

— Не терпится, Наугра? Валеи ждали появления этой аватары тысячи лет, а ты ворчишь из-за нескольких секунд? — сказал второй собеседник, пожимая сгорбленными плечами.

Первый глянул на него презрительно:

— Чего стоит твое время? Ты всего лишь вожак черни, и вежливость тебе не положена. Но я — регент Омбара и не слуга никому, чтобы ждать.

— А это небольшой трюк Мандрагора. Он не питает уважения ни к кому и дает нам это понять.

Гоблин подошел не спеша к трону зимбурийского монарха, где на алой подушке лежали корона и скипетр. Взойдя по мраморным ступеням, он поднял золотые регалии и сел на трон.

Второй был к нему спиной в это время, но когда Наугра повернулся и увидел это, он остановился как вкопанный и зарычал:

— Дурак! Вон с трона!

— Это ты хмуришься на меня, Наугра? — спросил гоблин. — Знаешь, при такой роже, как у тебя, трудно понять.

Он возложил корону себе на голову. Она оказалась велика и съехала на одно ухо.

Регент зашагал к нему.

— Брысь оттуда, Роглаг! — прошипел он. — Или я тебя сам вышвырну!

Он поднял скрученную ревматизмом руку в угрожающем жесте.

Царь гоблинов осклабился, спрыгнул с трона и обезьяньей шаркающей походкой направился к нему навстречу.

— А ты уверен, что не хотел бы видеть меня на месте этой твоей аватары? Мне бы эта должность подошла.

— Кощунствуешь! — прорычал регент. — Наш бог и господин никогда бы не опустился до твоей мерзкой оболочки.

— Просто шутка, — ответил Роглаг. — Но не вижу, чем Мандрагор лучше. Я его хорошо знаю: он всего лишь пользуется привилегиями и защитой, которые ты ему дал.

— Мы его признали своим правителем, — сухо сказал регент.

— Но он же не правит, — возразил Роглаг, поигрывая скипетром. — Что от него толку? Отчего бы не найти кого-нибудь более подходящего?

— Наши авгуры сказали свое слово, и мы не можем теперь объявить, что они ошиблись, — буркнул Наугра.

— Ну так скажем, что Валдур передумал. Или можно к Мандрагору подослать убийц, а потом найти замену.

— Кого, например? — спросил новый голос.

Собеседники резко обернулись. В углу стоял высокий мужчина, и его алые одежды почти сливались со стеной. Холодными золотистыми глазами он смотрел на Роглага.

Роглаг взвыл и бросился плашмя на пол. Корона слетела с его головы и покатилась по алому ковру.

— Я же не хотел… я только пошутил! Клянусь…

— Пустое, Рог, — перебил его Мандрагор. — Я не в обиде. Ничего другого я от тебя и не ожидал. Теперь скажи, что там делается в Омбаре? Как идет кампания?

Он подошел к трону, подняв по дороге корону и скипетр, и положил их на сиденье.

— Я победил, — ответил Роглаг, несколько придя в себя, но не поднимаясь с пола. — Моего соперника больше нет. Я — самый могучий гоблин в Омбаре. Царь Угаг привлек на свою сторону огров, а они поумнее моих троллей. Ну, червяки вообще поумнее троллей, но уж приходится обходиться тем, что есть. Гули ничью сторону не приняли — они предпочитают после боя все подчищать. И бой они любят. — Роглаг захихикал, Мандрагора передернуло. — Но Угаг думал, что его умные солдаты обеспечат ему победу.

— Очевидно, он ошибся? — приподнял бровь Мандрагор.

Гоблин кивнул:

— Вот потому, что они такие умные, огры поняли, в какую бойню их ведут, и дезертировали пачками. А мои тролли — скотинка послушная, прямым ходом зашагали в бой. И я его просто численностью задавил.

— Ах ты, моругей! — засмеялся Мандрагор. — Не лезь ты в аватары, Рог; только общий враг может объединить ваши сварливые народы. К счастью, он у вас есть.

— Это кто же?

— Да Трина Лиа, дурак! — рявкнул на него регент.

— Сама по себе Трина Лиа меньше всего нас беспокоит, — ответил Мандрагор, — Я ее видел. Это тихая девочка, которая больше всего любит играть с котятами и щенками. Ласковое кроткое создание — вы в вашем мире таких называете слабаками.

— И поделом, — с надеждой сказал царь гоблинов. — Слабое сердце — слабые мозги, как у нас говорят.

— В настоящий момент юная принцесса Эйлия интереса не представляет. Бояться надо ее сторонников — армий, готовящихся в великий крестовый поход во имя нее, чтобы очистить космос от зла — то есть от нас. И когда они пойдут по другим мирам Империи, правитель царства валеев будет их целью — особенно если его сторонники объявят его воплощением Валдура. — Роглага снова затрясло. — Так что пока вы, моругеи, тут грызлись друг с другом, я приобретал новых союзников. Я теперь предводитель лоанеев.

— Той малости, что от них осталась! — фыркнул Наугра. — И от силы их тоже остались одни ошметки.

— Верно, — невозмутимо согласился Мандрагор, — и потому я нашел и другую подмогу нашему делу: зимбурийцы, также последователи Валдура. Но их я не поведу в бой. Эту задачу надо поручить другому.

— Я ответил на твой призыв, принц, — произнес регент бесцветным голосом, — поскольку тоже ищу способ разгромить Трину Лиа. Но нам нужно, чтобы наши армии вела к победе истинная аватара.

— Мне это не интересно — нет-нет, избавь меня от перечисления всех этих мелодраматических пророчеств, что были сделаны при моем рождении, — быстро добавил Мандрагор, не успел еще регент раскрыть морщинистых губ. — Надоело мне уже их слышать. Вот Роглаг готов был сделать тебе одолжение и взять на себя роль аватары, но, кажется, передумал.

— Я бы ему и не дал этой роли, — презрительно бросил регент. — Он свою пользу принес: разгромил своего соперника, объединил моругеев. Я лишь воспользовался его амбициями.

— Ни один моругеи в здравом рассудке не согласится быть этой твоей аватарой, — продолжал Мандрагор, — теперь, когда Трина Лиа сидит на лунном троне. Я тоже с благодарностью отклоняю эту честь, значит, вам нужен другой спаситель.