Берёза - Ворон, Волк и Чёрная Крыса

— Не хочешь, не рассказывай, — пробормотала Лин и отвернулась, чтобы скрыть смущение. Собственно говоря, с какой стати он должен перед ней исповедоваться?

— Мне кажется, я ненавидел его с тех самых пор, как он родился. Уже даже не помню за что, — тихо сказал Альберт ей в затылок. Лин резко обернулась и успела уловить какое-то странное выражение, промелькнувшее в его глазах. — Хотя нет, всё было не совсем так. Я, скорее, пренебрегал им, а он в ответ возненавидел меня. Мы росли врагами, и даже матери не удавалось помирить нас, как она ни старалась. А потом я стал вампиром.

Альберт вздохнул и замолчал.

— И что было дальше? — спросила заинтригованная Лин.

— Я всегда смотрел на Влада свысока, и его это бесило. А когда я стал вампиром, он вообще с катушек съехал. Меня обратил Михаэль Чёрная Крыса, ныне покойный, а его обратил сам король Штефан. Я так гордился своим учителем! И естественно, если бы в деревне узнали о моём вампиризме, меня бы затравили, как дикого зверя, и пронзили бы колом моё сердце. Ни одна живая душа не догадывалась о моей тайне, даже мать, кроме Влада. Поначалу я боялся, что брат выдаст меня, но он этого не сделал. Вместо этого он стал просить меня принять его в клан Чёрной Крысы, а я лишь посмеялся над ним.

Альберт криво усмехнулся.

— И тогда Влад поклялся, что однажды станет сильнее меня и убьёт в поединке. Ради этого он пошёл к Тадеушу, который уже тогда был моим главным соперником. Тадеушу показалось забавным, что мой младший брат станет членом враждебного мне клана, и он обратил Влада и стал его учителем. С тех пор мы с братом — официальные враги.

— Мне кажется, это неправильно, — нахмурилась Лин. — Братья должны поддерживать друг друга, а не сражаться. Ты знаешь, как Влад расстроился, когда думал, что ты погиб? Он… страдал так же, как и я.

— Как это трогательно, — ухмыльнулся Альберт. У Лин зачесались руки влепить ему чем-нибудь по наглой физиономии.

— Ты хоть к чему-нибудь в жизни относишься серьёзно?! — вспыхнула она. — Вот из-за твоих дурацких насмешек, твой младший брат и мечтает тебя убить! Своей бесчувственностью ты добился лишь того, что тебя либо ненавидят, либо бояться! Даже твои друзья, которые живут с тобой под одной крышей, бояться тебя!

— А ты не боишься меня, маленький проповедник? — насмешливо спросил Альберт.

— Не боюсь! — храбро заявила Лин. — Я знаю, что ты не убиваешь детей. И пока ты считаешь меня ребёнком, ты мне ничего не сделаешь.

— Ах ты, хитрая бестия.

Он нагнулся к ней, и их лица оказались так близко, что почти соприкасались носами. Лин чувствовала его горячее дыхание (и кто выдумал такую чушь, будто от вампиров всегда веет холодом?!), и ей самой стало жарко.

— Я не могу убить тебя, это верно, — голосом, похожим на бархат, прошептал Альберт. — Но ты действительно думаешь, что я ничего тебе не сделаю?

Лин отчаянно покраснела, изо всех сил пытаясь выровнять дыхание. Воздух между ними словно наэлектризовался, и по её коже пробегали крохотные искорки. Сердце, казалось, подпрыгнуло и теперь билось где-то в ушах, да так громко, что разрывало барабанные перепонки. "Ему же несколько столетий! И он спал с моей прапрабабушкой! О чём я думаю?!" — ужаснулась Лин. Рука Альберта легла ей на плечи, мягко, но Лин знала, что, едва она сделает попытку отодвинуться, как хватка сразу станет жёсткой.

— Эй, Лин, у меня для тебя новости! — на пороге гостиной застыл Арнольд. — Эээ… я не вовремя?

— Нет, ты очень даже вовремя, — быстро сказала Лин, пытаясь сбросить с себя хватку Альберта. Тот плотоядно усмехнулся и нарочито медленно снял руку с её плеч.

— Мы внимательно тебя слушаем, — бросил он Арнольду, не оборачиваясь.

— Гхм, — Арнольд прокашлялся. — О чём я хотел сказать? Ах да, Лин, я договорился о встрече с твоей бабушкой завтра, то есть уже сегодня вечером. Она вместе с твоим отцом будет ждать нас в кафе Чеснок, находящемся под протекцией охотников на вампиров. Также я договорился, что ты можешь взять с собой одного или двоих из нас. Тебе придётся официально объявить своей бабушке, с кем ты хочешь остаться.

Лин слушала Арнольда и даже понимала, что он говорит, но его слова не задерживались у неё в голове. Она смотрела на бледное лицо Альберта, и её трясло, как в лихорадке. Что это за чувство? "Я же никогда ни о чём таком не думала!" — испугалась Лин. — "Мне просто хотелось смотреть на него…"

Пламя. Оно вздымалось повсюду, заслоняя собою небо. Языки пламени окружали Лин кольцом, не давая вырваться. Лин чувствовала, как огонь лижет её тело, слышала, как трещат её платье и волосы. Дикая боль пронзила всю её, и она судорожно забилась, пытаясь вырваться. И только тут обнаружила, что её руки прикручены к столбу за спиной.

Где-то по ту сторону огня слышались яростные голоса, сливавшиеся в монотонный гул. Один голос зазвучал чуть громче остальных, и Лин смогла различить слова: "Смерть ведьме!" А огонь подбирался всё ближе, и вот уже её тело было полностью охвачено пламенем…

С громким криком Лин проснулась. Сердце бешено колотилось в груди. В тенях по углам комнаты ей чудились красные отблески костра.

Сколько времени? В комнате без окон определить было трудно, но электронные часы на телевизоре услужливо подсказали, что сейчас два часа дня. Ещё можно спать и спать.

Лин перевернулась на другой бок и уткнулась лицом в подушку. Но едва она закрыла глаза, как в ушах снова зазвучали треск костра и гул яростных голосов. Лин резко распахнула глаза, но страх не исчез. Темнота по углам комнаты давила на неё, заставляя чувствовать себя одинокой и беззащитной.

На то чтобы принять решение хватило доли секунды. Лин встала с постели, подумав, надела поверх ночнушки халат и выскользнула из комнаты.

В коридоре было темно, но Лин смогла бы найти дорогу и на ощупь. Она толкнула нужную дверь и тихонько вошла.

Когда она последний раз была в этой комнате, здесь плясали языки пламени, но сейчас её окружала темнота. Вместо двух гробов, которых ожидала увидеть Лин, здесь стояла одна кровать. И на ней кто-то спал.

Лин неуверенно подошла ближе. А вдруг это не он? В темноте было трудно разглядеть. Но, с другой стороны, кто ещё это мог быть? Две спальни из трёх уступили Лин с Иоанной, как дамам, и сложно представить, чтобы Альберт согласился спать в гостиной. Поэтому, глубоко вздохнув, Лин потрясла спящего за плечо.

Сильные пальцы тут же обвились вокруг её запястья.

— Лин, ты хоть представляешь, сколько сейчас времени?! Что ты здесь вообще делаешь?! — знакомый голос выразительно чертыхнулся. Лин вздохнула с облегчением: это — он. Кто ещё так бесится, когда его будят посреди дня?

— Ты сам сказал, что если мне опять приснится кошмар, то я могу прийти к тебе, — прошептала Лин.