Николай Степанов - Арлангур

— Застывшее море исчезло! — Один из охотников, несмотря на непогоду, решил все-таки испытать удачу. Взобравшись на возвышенность, он, к своему удивлению, не обнаружил на севере привычного пустынного ландшафта. Окружающее пространство изменилось настолько, что парень поспешил вернуться.

— Ничего странного. После такого обильного дождя трава быстро растет, — ничуть не удивился Зарлатонг.

— А горы повырастали тоже от дождя? Пойдемте со мной.

Несколько старейшин во главе с Прэлтоном, отец Арлангура и обескураженный охотник поднялись по склону холма, у подножия которого пристроилась новая деревня.

То, что открылось их взору, требовало времени для осмысления. Еще накануне здесь была бесконечная пустыня. А теперь зеленое море из густых крон могучих многовековых деревьев билось своими волнами об отвесные серые скалы, закрывавшие горизонт в северном направлении.

— Вот это фокус! — первым опомнился Зарлатонг. — То-то вчерашняя гроза мне показалась необычной для наших краев.

— Чужая гроза, незнакомый лес, неведомые горы…— тяжело вздохнул глава клана Живой земли. — Нам остается уповать только на великого Сиера. Надеюсь, он и здесь не оставит своих детей без присмотра.

— Прэлтон, куда нас занесло?

После успешного завершения нелегкого похода уважение к этому старейшине со стороны маргудцев возросло. Поэтому мучивший всех вопрос задали именно ему.

— В самое безопасное место, — уверенно заявил он.

— Но мы же тут ничего не знаем!

— Сейчас важнее другое. О нас никто теперь не знает.

— И что нам делать?

— Самое время для соборного костра, — торжественно ответил Прэлтон. Остальные старейшины согласно закивали головами.

Через соборный костер жители деревень Саргандии обращались к Сиеру; Они знали, что Великий чрезвычайно занят, что не следует часто тревожить его своими проблемами. Случись подобное в Маргуде, самые уважаемые люди вряд ли пришли бы к такому решению, но сейчас… Новое поселение еще ни разу не беспокоило покровителя, а потому обращение не должно было вызвать гнев Великого.

Когда пламя поднялось выше деревьев, главы кланов расположились вокруг кострища. Они направили свои ладони к огню и запели призывную песню. Голоса исполнителей крепли с каждым словом, завораживая слушателей внутренней энергией. И вдруг песня оборвалась на полуслове. Пламя разделилось на два серповидных языка, сомкнувшиеся вновь у вершины, а в центре образовавшегося огненного круга возник образ молодой женщины в боевых доспехах.

— Хотите мира — готовьтесь к войне! — произнесла она голосом Верины. — К беспощадной войне.

Старейшины упали на колени. Все бывшие маргудцы поспешили обратить свой взор к земле, и только Зарлатонг не отрывал глаз от удивительной женщины: женщина как две капли воды была похожа на его жену. «Милая, ты пришла за мной?» Мужчина сделал шаг к огню, но воительница лишь грустно покачала головой и продемонстрировала необычные доспехи и вооружение, совершив два полных оборота вокруг оси.

На плече у нее висел узкий колчан с дротиками, к поясу были пристегнуты два кинжала, пригодные как для метания, так и для рукопашного боя. В руках женщина держала укороченное копье с заостренным лезвием и крючковатыми выступами в месте его соединения с древком. Наметанный взгляд копьеносца отметил, что наконечники дротиков отливали серебром. Кромки кинжалов и лезвия копья также были отделаны серебром.

Женщина остановилась, внимательно глядя на Зарлатонга, словно пытаясь подсказать нечто важное. «Враг боится серебра», — догадался охотник. Женщина кивнула и исчезла, вмиг погасив огромный костер.

— Хвала великой Верине! —раздался мощный голос Прэлтона.

Так у верингцев появился еще один покровитель.

Арлангура заперли в просторной камере с огромной решеткой вместо одной из стен, возле которой стояли два стражника с копьями. Они откровенно зевали, опираясь на свое оружие.

— А этот чего натворил? — лениво поинтересовался один из них, звеня ключами.

— Точно не знаю, — ответил доставивший его конвойный. — То ли он побил пятерых мужиков, то ли его побили… Какая разница? Наше дело доставить и запереть. Разбираться будут другие.

Юноша сел на пол в центре камеры. «Как я с ними разделался! Здорово! Если бы не стража, всем бы досталось. Нет, определенно мне нечему больше учиться. Себя я в обиду не дам, случится постоять еще за кого-нибудь — запросто! — Арлангур никак не мог успокоиться после драки со взрослыми. — Но почему Югон меня бросил? Может, он испугался тех пятерых? Значит, это были не простые люди! Как же я раньше не догадался! А еще друг называется! Я ради него от такой девушки отказался, а он…»

Мысль, что ему самому удалось справиться с могучими чародеями, недолго тешила самолюбие пленника. Поразмыслив еще немного, парень нашел более правдоподобное объяснение: с верховным магом что-то случилось. «С другом стряслась беда, а я даже не заметил». — Настроение у сына охотника резко покатилось вниз, и он принялся растерянно озираться по сторонам.

В каземате находилось несколько десятков человек. Кроме артистов, занявших место вдоль стены справа, белобрысый заключенный раньше никого не видел. К ним он и направился:

— Добрый вечер.

— Здравствуй, юноша, — заговорил с ним полный мужичок с жиденькой бородкой на круглом лице. — Какими судьбами тебя занесло за решетку?

— Заблудился. Завтра придет дядя, — Арлангур решил придерживаться прежней версии, — и заберет меня отсюда. А вы здорово с мечом управляетесь! Мне понравилось.

— Ты был сегодня на площади?

— Да. Жалко, что представление не дали закончить. Вы мне не расскажете, что там дальше было?

— А чего рассказывать? До ночи еще далеко, а нам лишняя репетиция не помешает. — Толстяк был не только актером, но также выполнял обязанности режиссера и заведовал всем театральным имуществом. — Ребятки, подъем! То, что нас заперли за решетку, еще не повод расслабляться. А ну, за работу!

Артисты по-прежнему оставались в костюмах, с деревянным оружием. Представление началось снова при свете тюремных факелов. Сначала за ним наблюдали только заключенные, потом подключилась стража всей тюрьмы, собравшаяся перед решеткой: в их скучную жизнь внесли хоть какое-то разнообразие.

На сей раз актеры играли гораздо веселее, сбросив тяжкий груз с души (хоть они и находились за решеткой, зато никто не пострадал). И даже при отсутствии декораций спектакль заладился с первых сцен.

К середине представления зрители дружно топали ногами от восторга и хохотали над комичными ситуациями, в которые постоянно попадал главный герой. Сын Зарлатонга стоял раскрыв рот от удивления. Он был восхищен разворачивающимся действом, а когда объявили антракт, серьезно задумался над своим будущим. «Эти люди практически не пользуются магией, а творят настоящее волшебство! Еще совсем недавно хотелось выть от тоски и — вот, пожалуйста, мне весело, настроение — лучше некуда. И где? За решеткой». Надоевшие нудные нравоучительные слова Варлока впервые начали доходить до сознания юноши. «Оказывается, волшебство можно создавать и без магии».