Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

Дверь дрогнула верхом, но не открылась.

— Зар-раза… — Мориан замер и прислушался. Кроме отголосков разговоров эмъенов у костра ничего слышно не было. Мориан напряг мышцы и дернул дверь сильнее. Та гулко скрипнула и отворилась. Из домика явственно пахнуло мышами.

Троица быстро перевалилась за порог, и Мориан плотно закрыл за собой коротко вякнувшую дверь. Тихо подошел к маленькому оконцу, закрытому рассохшимися ставнями, и прислушался. Подул ветер, принеся с собой обрывки слов.

— А..здесь… сят воинов. чем…олько…сюда…

— Примем условно, что вокруг Канхи стоят "сят" воинов, — задумчиво сказал Мориан. — От пятидесяти до восьмидесяти, стало быть.

— На четыреста жителей? — недоверчиво протянул Улиэнь. Мориан отошел от окна.

— Сколько из этих четырехсот детей, стариков и женщин? — возразил он. — И сколько вообще способны драться?

Улиэнь сел на покосившуюся лавку у стены напротив и вытянул ноги. Домик состоял из двух комнат — большой, где они и находились, и где кроме лавки и хромого на одну ногу стола не было ничего, — и маленькой, без окон. Темнота, царившая в ней, не позволяла толком разглядеть обстановку, но стойкий аблочный аромат и нащупанные Аллардом кадушки наводили на мысль, что комнату используют как кладовку для снеди. Яблок — уж точно.

— Странное место, — Аллард сел рядом с эмъеном. — Возможно, здесь жил отшельник, помешанный на яблоках?

— Кстати, а о каком наместнике шла речь в письме? — вспомнил Аллард. Мориан снова аккуратно подошел к окну, прислушиваясь.

— Когда-то Канха находилась под защитой Амэль Юрэнана, — пояснил Улиэнь. — Соответственно, на каждый срок правления в поселении избирался наместник, напрямую отчитывающийся перед тиа. Сейчас тиа не вмешиваются в дела Канхи, и вроде бы она перешла на полное самоуправление, но титул наместника так и не сменили. То ли привыкли, то ли ничего другого не придумали.

— Ничего не слышно, — пожаловался эльф. Тут же, словно в ответ на его слова, послышались конское ржание и голоса. Мориан прильнул в одной из щелей в левой ставне. Мимо дома пружинящим шагом прошли трое, один — вел за собой крупного, с лоснящейся шкурой коня.

Улиэнь и Аллард прижались к двери.

— Все в порядке? — услышали они низкий мужской голос.

— Пока тихо. То ли они там со страху передохли, то ли рассвета ждут, — в тоне отвечавшего слышалась явная насмешка.

— Хорошо. Ты — уведи коня и накорми. Ты и ты — остаемся тут, привал.

— Пожалуйте к нашему костру, уважаемый Кулан? — третий голос был изысканно-заискивающим.

— Я тебе не тварь остроухая, чтобы со мной так говорить! — взрыкнул неожиданно тот, кого назвали Куланом. Раздался глухой стон, будто кому-то от души дали в подреберье.

— Жрать у своего костра будешь или к нашему подвалишь? — прохрипел голос.

— Подвалю, — подобрел Кулан. — Веток подкиньте.

Эльф повернулся к прислушивающимся Улиэню и Алларду и выразительно постучал себя пальцем по лбу.

Эмъены на цыпочках подошли ближе.

— Побочный эффект от магии Тьмы, — прошептал Аллард. — Отец потому так и задержал нападение. Никак не получается вывести единственно верную связь между получаемой магией и быстро прогрессирующим безумием. Причем если у эмъенов это один случай из пятидесяти, то у прочих рас — один на десять.

— Тогда этот Кулан явно десятый, — Мориан, прижавшись к ставне, осторожно наблюдал, как в восьми шагах от домика засуетились вокруг костра…

— Кажется, мы оказались в западне, — пробормотал Улиэнь. — По-крайней мере до тех пор, пока эти не уснут.

Мориан поправил обруч на лбу.

— Значит, будем ждать.

— Чего? — возмутился было Аллард, и Улиэнь живо зажал ему рот ладонью. К счастью, в этот момент у костра разгорелся свой, громкий спор.

— Утра, пока атака не начнется? — продолжил возмущаться Аллард, отпихнув почтительно склонившего голову Улиэня.

— Ну, выйди к ним с широко распахнутыми крыльями, — раздраженно буркнул Мориан.

— Мы войдем в легенды как самые глупые воины, — глухо ответил Аллард.

— Чтобы войти в легенды, для начала надо выйти отсюда, — резонно заметил Улиэнь

— Ох, и холодные ж ночи наступили! — донесся до них зычный голос Кулана. — Орэн, Занха — дайте зерна лошадям, а мы с Шетхой жратву пока разложим.

— Может быть, и глиттну достанем, а, Кулан? — раздался второй голос.

— Никакой выпивки, — отрезал Кулан. — Напиваться потом будете, когда войдем в Канху.

Возле костра раздалось металлическое позвякивание. Тихо заржала лошадь, треснула попавшая в огонь ветка.

У Алларда заурчало в животе.

— Интересно, — спросил снова кто-то. — А Повелитель Аллард действительно сбежал?

— Повелитель Амарг высказывал такое невероятное предположение, — медленно ответил Кулан. — И он объявил, что Аллард больше не наш Повелитель.

— Но он же из рода ан Шетдва…

— Но наш нынешний Повелитель — Амарг ан Шетдва, а не Аллард, — последовал холодный ответ. — А сейчас вы слушаете мои приказы, и ничьи больше. Когда мы захватим Канху, это станет сигналом к началу войны. И Повелитель Амарг поведет наших воинов к победе!

У Мориана подкосились ноги.

— Я опоздал, — прошептал он в отчаянии.

Аллард положил ему руку на плечо.

— У отца не было планов начинать атаку с Канхи. Он собирался двигаться от края земель вглубь, захватывая города и поселения и оставляя там эмъенов-наместников, для контроля ситуации. Возможно, Кулан действует по своей инициативе.

Мориан нервно потер пальцы друг о друга.

— Я смотрю, не все могут уяснить, что ты больше не их Повелитель, — прошептал он. — Может, этим можно воспользоваться?

— Не думаю. Слышал же ты этот полный почтения к моему… папочке ответ, — горько ответил Аллард.

Сквозь ставни просочился свет набравшего силу костра, подул набравший силу холодный ветер.

— От кого так прет благовониями?! — снаружи шумно втянули носом. Аллард, Мориан и Улиэнь дружно наклонились друг к другу.

— Я просто слежу за собой, — яростно прошептал эльф. Аллард и Улиэнь старательно принюхались к его шее и сморщили носы.

— Уберитесь от меня, — эльф отпихнул эмъенов.

— Да почти ничего не чувствуется… что у него за нюх такой, как у зверя? — поразился Улиэнь.

— Надеюсь, слух у него не настолько обострен, — искренне пожелал Аллард.

За дверью продолжали шмыгать носом.

— Это прелые листья, Фатх, — раздался усталый голос до сих пор молчавшего воина. — Зачем надо было лезть в склянки к травнице? Лучше б тебе вообще нюх отшибло, замучил уже перечислять, что, где и как пахнет. Давай жрать уже, желудок сводит, сколько нам еще под этой Канхой поганой маяться.

— Все-таки уж очень похоже на эльфийские благовония, — голос Фатхва звучал невнятно, будто он что-то жевал.