Анатолий Нейтак - Уроки гнева

А в недавнем разговоре с Кергозом, опекающим принцессу посвящённым Ве-атти, мне была предложена помощь его культа в "устранении неизбывной угрозы тастаров". Широко известно, что Ве-атти и его жречество не особенно любят конкурентов. Посвящёнными было организовано несколько убийств магов, которые не желали вливаться в стройные ряды членов культа. А теперь, похоже, посвящённые решили раскрыть рот на кусок побольше — и что из этого выйдет, мне неведомо. Ведь выяснить, откуда взялась если не сила посвящённых, то их познания в магии, до сих пор не удалось…

Винар усмехнулся. Раскрыли рот, значит? Как бы не пришлось закрывать его уже беззубым — ибо вышибать зубы тастары умеют очень ловко и быстро! Одно лишь завершение кризиса каэзга должно было бы научить кое-кого осторожности.

Но это уже так, мысли около. Больше беспокоит другое. Почему Айкем, если он так сильно нуждается в помощи Танцующего и других Высоких Чёрных, не направил им сообщение иными способами? Как он сам поминает — "обычными каналами" и "через неплотные слои", то бишь при посредстве какой-то магии.

Действительно, почему?

И тут Винару пришла в голову очень простая, в сущности, мысль.

"А кто сказал, что таких сообщений не было?"

Искра была опытным магом и сразу почуяла неладное. Но ничего предпринять не успела. Знакомая фигура с мечом на боку появилась в её лаборатории уж слишком внезапно.

— Прошу простить за вторжение. — Голос как замороженный. Кажется, что облака суровой решительности вокруг напряжённого лица и поджарого тела можно коснуться — и обжечься. Просьба о прощении — явная формальность, чувства собеседницы незваного гостя не волнуют. — Я хотел увидеться с известным вам человеком. Вы не подскажете, где он?

Искра заставила себя успокоиться. Нет, конечно же, она ни при чём (и очень хорошо, что это так). Тень, лежащую на душе Летуна, вызвало к жизни что-то иное. Но что? Или кто?

Не хотела бы она стать причиной подобного настроения. Так как не смогла бы при этом выжить. Шансов меньше, чем у капли росы в сердце лесного пожара.

"Превосходящей силе — покоряйся".

— Я не знаю, где сейчас находится Ворон, но могу вызвать его.

— Вызвать?

— Минуту.

Подойдя к изящному столику, на котором в особом углублении покоилась Сфера Видений, Искра помедлила.

— Тебе знакомы такие предметы, Летун?

— Нет. Для чего служит этот камень — для связи на большом расстоянии?

— Да. Кристалл с особыми сложными чарами, наложенными на него, может передавать звук и изображение от другого кристалла.

— Ты хочешь сказать, что у Ворона есть такой же?

— Сферы Видений не бывают "такими же". Они различны и сходны, как люди. И — да, у Ворона своя Сфера есть. — Помолчав, Искра добавила. — Снятая с Верховного Магистра.

Летун кивнул. Искра сосредоточилась на аметисте.

Отклик последовал сразу. Отклик — но не изображение.

— Кто?

— Искра. Со мной Летун.

Почти неуловимая пауза.

— Сейчас буду.

Связь свернулась. Маг из Ордена искоса посмотрела на лицо гостя и обнаружила там следы задумчивости. Встретив взгляд Искры, Летун спросил:

— Тебе не знаком обширный длинный зал со сводчатым потолком, рядом круглых колонн слева и крытой галереей справа? От галереи куда-то вниз уходят пологие ступени… к фонтану, как мне кажется.

— Похоже на Летний зал в главной резиденции Ордена, — решила Искра. Чуть нахмурилась. — Откуда ты взял это описание?

Летун пожал плечами, кивнув на Сферу Видений.

"Очень странно, очень! Чтобы не сказать — невероятно. Как он сумел поймать изображение в слепом контакте? Или это было не изображение, а что-то ещё?

Иномирянин!"

— А какого цвета там был пол?

— Не знаю. Но пол твёрдый, каменный… и под ним нет ещё одного этажа, только земля. — Летун бледно улыбнулся. — Стражи по-особому ощущают пространство, зрение тут ни при чём.

Наступило молчание.

"Кто мы для него?" — подумала Искра. "Кто для него я?" Это были совершенно праздные вопросы. Маг Ордена очень хорошо знала, что никогда не решится задать их вслух.

Ведь Летун — поистине чужой.

И на её прямой вопрос вполне может ответить так же прямо.

— Как поживают Хейги и Савир? — внезапно спросил он.

Искра подавила дрожь.

— Об этом тебе лучше узнать у Ворона. Я не видела их давно. С того дня… ну, ты помнишь, с какого именно.

Летун кивнул. Да, такое забыть трудно. И задал новый вопрос:

— Искра, какова твоя Основа? У Ворона, как и у его учителя, это, конечно, иллюзии. У ныне покойного Верховного, насколько я понял, Основой были… не знаю, каков ваш рабочий термин… тонкие психические эффекты.

— Откуда ты узнал? — не сдержалась Искра.

Чужак ответил сразу, не пытаясь что-либо утаить.

— Верховный первым понял, что творится с Вороном. И даже как будто узнал старого врага сквозь покровы чужой плоти. А ты?

— Я… моя Основа — сопряжения. Довольно специальная область, не самая популярная.

"А точнее, никому не интересная".

— То есть?

Искра замялась.

— Это что-то вроде сложных расчётов. Частицы искусства сопряжений используются почти во всех прикладных областях магии. Чаще всего — интуитивно. А я занимаюсь сопряжениями в целом. И на том уровне, когда выкладки можно записать, применяя специальную нотацию. — "Которую я заимствовала у магов Империи". — Записанную структуру заклятия можно проверить на совместимость, наличие лишних звеньев, на… — внезапно Искра словно споткнулась и разом утратила три четверти оживления. — Неважно.

— Неважно? — переспросил Летун. На его лице появилось странное выражение, которое — Искра боялась поверить себе — больше всего походило на внезапный неподдельный интерес. Иными словами, на то, чего от коллег по Ордену она отчаялась дождаться ещё двадцать лет назад. — А нет ли у тебя каких-нибудь старых записей на эту тему? Попроще?

— Есть. Только они не очень-то просты…

— Ничего. Попробую разобраться.

Откуда было знать Искре, что в последнее время Эхагес был крайне озабочен созданием заклятий, использующих его Мощь? Подключение Мощи к заклятиям обычной магии его уже не удовлетворяло. Прямое управление Мощью без заклятий, изысканное примерно в той же мере, как тычок в зубы — тоже.

Как воин, Гес хорошо понимал: дело не в том, чем и с какой силой бить, а в том, куда и как.

Кстати, то, что Могучие вообще могли влиять на реальность чистой волей, объяснялось тем громадным резервом грубой силы, который имелся в их распоряжении. Если бы так же, одной только силой, лишённой утончённости и не упорядоченной какой-либо системой, действовали обычные маги, предел их способностей был бы весьма тесен. Пожалуй, в него входили бы лишь некоторые сенсорные эффекты, левитация мелких лёгких предметов (птичьих перьев, скажем), вызывание огня (желательно — в сухом труте или на фитиле свечи) да ещё, может быть, ускоренное заживление мелких царапин.