Эдуард Катлас - Право на поражение

— Я не буду спрашивать, кто вы и откуда, — продолжил Сингар. — Тем более ваша деятельность зачастую бросает вас с одного конца королевства на другой, а иногда и за его пределы. Выглядите вы необычно, но я сейчас не в той ситуации, чтобы привередничать. Главное, что на первый взгляд вам можно верить, а ваше, наверняка темное, прошлое меня волнует мало.

— Да уж, пусть лучше Вас волнует Ваше светлое будущее, уважаемый Сингар.

— Вот-вот, прямо в точку. — Тут же ответил дворянин. — Мое будущее сейчас зависит, насколько спокойно я смогу добраться до столицы. Дней десять пути, но дороги нынче такие неспокойные, вы знаете. Я вышел в дорогу с дюжиной отличных бойцов, но упыри уже начали вылезать даже на дороги, пусть хранят боги нашего короля и пусть он здравствует еще долго. Половину моей свиты пришлось проводить к праотцам, а вместе с ними и почти всех хранителей моего тела.

— И вы первые хорошие мечи, — продолжил Сингар, — которые я увидел с тех пор. — Поэтому мое предложение: пять серебряных в день, а если случится так, что кто-то из вас семерых перейдет в армию нашего короля, дай ему боги здоровья, пол-золотого остальным.

— Каждому. — Ответил Мугра.

— Что каждому? — не сразу понял барон.

— Пять серебряков каждому за день в пути. А умирать мы не собираемся, так что пол-золотого можете оставить себе.

Сингар кивнул:

— Но до столицы вам придется довольствоваться пятью на всех. Я не вожу с собой столько монет.

Краем глаза заметив, как шевельнулся один из телохранителей, Мугра ответил:

— Ну мы же Вам доверяем, так что это ничего, заплатите остальное по прибытии. И ту же цену двум Вашим людям. Хотя бы за то, что они выжили.

— Справедливо, — кивнул Сингар, — хотя они и так получали неплохо.

— Ну, тогда договорились, — улыбнулся Мугра. — Кстати, я надеюсь, что расходы в пути Вы галантно берете на себя, начиная с этого момента?

Сингар лишь вздохнул.

Лишь когда они начали подниматься из-за стола, Мугра, как бы невзначай, задал тот вопрос, который был единственным на самом деле имеющим для него значение. И даже не сам вопрос, а лишь его тень, ниточку, за которую он смог бы потянуть, не вызывая у высокородного еще больше подозрений:

— Так говорите, упыри стали появляться на дорогах? Как странно…

— Да странного ничего нет. Чем больше мертвяков, одетых в королевские мундиры, извините за мою прямоту, патрулирует страну и пытается унять беспорядки, тем больше шансов, что где-то что-то в этой магии не сработает. — Сингар захмелел, пока они обсуждали детали перехода до столицы. — Слухи ходят, что каждый двадцатый из возрожденных выходит из-под контроля. Но большую их часть вылавливают сразу, после возрождения. А все, кого не вылавливают, сбиваются в стаи и ищут, кого бы разодрать. Хорошо хоть, что они не заразные. Ну вот и сложите одно с другим — чем больше армия, которую король рассылает по всем провинциям, тем больше этих… так сказать дезертиров. Чем больше дезертиров, тем больше королю нужно рассылать отрядов на их поиски и уничтожение. Замкнутый круг. А живых в армии все меньше, да и те в основном к сборщикам нашей замечательной подати прикреплены.

Сингар встал окончательно, и слегка пошатываясь, пошел к лестнице, ведущей к комнатам наверху:

— Забудьте. Не ваша работа слушать бредни пьяного дворянина. Для этого у короля есть соглядатаи. Что государство, что поместье — ими управлять нужно. Тут одной магией не обойдешься. Это я так, без имен.

Мугре осталось лишь пожелать высокородному спокойной ночи и попросить оставить ему телохранителей «для обсуждения наилучших способов, которые смогут уберечь благородного Сингара от опасностей пути».

А уж за общим столом, когда двое телохранителей остались вместе с семерыми наемниками, выудить из них детали не составляло труда.

— Нет, ну вот вы мне скажите, — Мугра наклонился почти к самому лицу наемника постарше, по имени Дормуд. — Как вы упырей то прошляпили?

Выдавать себя за абсолютно пьяного у него выходило совсем неплохо. Хотя они и понимали, что спаивать двух бойцов — не самый правильный путь к укреплению обороноспособности отряда в пути, но сейчас им важнее были сведения.

Брентон, оставивший себе прежнее прозвище, сидел в обнимку со вторым телохранителем, по имени Вар, и раскачивался в такт песне. Пел, в общем то, только Вар, Брентон лишь бормотал что-то, иногда переходя на подвывание, так как ни единого слова из песни он, очевидно, не знал. Но получалось у них двоих, тем не менее, хорошо. Пели они что-то весьма героическое, хотя слов было не разобрать. Скорее всего, Вар их знал, но он напирал на громкость, а заодно еще и на пиво с крупными кусками мяса, и это сочетания не добавляло тексту разборчивости.

Трактирщик хмурился, но они оставались чуть ли не единственными посетителями, да еще и за столом, который был щедро оплачен. И не собирались рано укладываться спать.

— Да ты их видел?! — вскинулся Дормуд. — Ты Моряк, конечно, правильный воин, и я тебя уважаю, но ты аккуратней. Эти упыри стали такими шустрыми, и башка почти как у живых работает. Так что-то в столице придумывают, что-то колдуют… Я вот недавно впервые мертвяка увидел, который говорить умеет. А раньше они внятно и мечом махать не умели. Больше страху, чем опасности. Затворник их все умнее делает. И те, что сбегают, тоже умнее, конечно. Они нас вообще голыми руками взяли. Они же что сбежавшие, что нет — выглядят одинаково. До последнего думали, что навстречу патруль их мертвячий идет. А когда мы посторонились, чтобы дать им дорогу, тут они и напали. И что теперь? А что нам делать-то — каждый патруль клинками встречать? Так за это быстро в штабель уложат, к остальным, до возрождения.

— И что, они настолько шустрые, что десятерых враз вальнули? — изобразил удивление Мугра. К песне, во время уже в пятый раз повторяющегося припева, присоединился Рем. И теперь они раскачивались уже втроем. Магу то и дело приходилось отодвигать свою кружку все дальше и дальше, потому что, казалось, движение было неотъемлемой частью героического эпоса.

— Да у нас половина до мечей не дотянулась, как они уже налетели. Ну — его милость то живы? И мы живы. Их там тоже с дюжину было, так мы всем бошки сняли, в конце концов. И знаешь что? Я тебе не хвастаться, но только ты никому. — Дормуд наклонился к самому уху Мугры и горячим шепотом продолжил: — Наш все-таки настоящий благородный. Все трупы приказал сжечь. Хотя все знают, что за это сейчас бывает. Но только ты никому, он с нас обещание взял. Я бы тебе ни в жизнь не сказал, но тебе завтра его на дороге от беды беречь, так что тебе говорю. Ты не смотри, что ему постель то жена, то любовник греет, это ж за закрытой дверью происходит. Главное, что когда до дела дойдет, он нас не бросит. Ты это помни, это важно. Потому что хороший ты воин, правильный, и ватага у вас хорошая, таких сейчас вообще не сыскать. Если дойдем, вы меня потом не забывайте. Может, и я вам сгожусь.