Надежда Журавлева - Крылья дракона

Наитель глубоко вздохнула и резко погрузилась в транс. Где-то мелькнула мысль о запрете, который Тайрен наложил на нее, но тут же скрылась. Уже знакомо завыл ураган, движения схватившихся драконов и Охотников замедлились, хотя и несильно. Теперь можно хотя бы различить их движения, атаки. Туман никуда не делся, но перестал быть таким слепящим, давал возможность различить предметы в радиусе десяти-пятнадцати метров от драконицы и время от времени разрывался огненным дыханием драконов или странным черным — Охотников. Внезапно Наитель увидела удачно повернутую к ней спину крупного Старшего Охотника, вместе с товарищем атаковавшего одного дракона и, не соображая, что делает, коршуном упала прямо на нее. Охотник яростно зарычал, чувствуя внезапно навалившуюся на него тяжесть, и стал медленно снижаться, отчаянно вертя головой и стараясь сбросить с себя маленькую юркую драконицу. Наитель вцепилась ему в загривок, стараясь вонзить скользящие клыки как можно глубже, когда такой же Старший Охотник отстал от дракона и пришел на помощь товарищу, внезапно выдохнув что-то, похожее на черный туман… «Опасность!» — резко инстинкт. Повинуясь его слепому повелению, Наитель резко отпустила загривок Охотника и метнулась в сторону, но медленно, слишком медленно! Черный туман настиг ее уже на исходе, начиная рассеиваться. Задние лапы и хвост, попавшие в него, обожгло. На секунду оглянувшись, серебряная ученица увидела, как чешуя потемнела и обуглилась. Ее противник же вышел из тумана целым и невредимым, лишь недовольно покосился на спасителя… И ей еще повезло. Это Наитель поняла, когда увидела, как дыхание Охотника поглотило хрупкую черную драконицу, которая была слишком изранена, чтобы увернуться. Все, что она успела — оттолкнуть растерявшуюся Дейму с дороги. На землю упал лишь обугленный и изуродованный труп. Дейма взвыла, и на ее горестный вопль эхом ответил Лэрд…

Хайсен напал на Старшего Охотника. Неожиданно нахлынувшие способности Видящего вместе с боевым трансом превратили его в идеальную боевую машину: не испытывающую эмоций, безжалостную и неуязвимую. Жаль только, оружие этой машины было не самым сильным. Крупный Старший лишь издевался, глядя на попытки молодого дракона прокусить чешую на загривке, как это сделала Наитель со своим противником. Но его смех стих, когда Хайсен со всей силы рванул перепонку и тут же поспешно отлетел, спасаясь от белоснежных клыков Охотника… Тогда Старший сам накинулся на золотистого дракона и погнался за ним, напрасно стараясь ухватить более мелкую и шуструю добычу. И тут же взвизгнул, обожженный огненным дыханием кого-то из драконов…

Наитель увидела Мейтри, которая с невероятным трудом отражала атаки двух Младших Охотников. Стало ясно, что еще немного — и к трупам внизу прибавится еще один, изумрудно-зеленый… Наитель зарычала и бросилась на помощь подруге. Каким-то чудом один из Охотников заметил ее и с трудом повернулся и зарычал, встречая нового противника. Наитель в последний момент удержалась от прямой атаки, при которой имела огромные шансы не только попасть под страшный удар хвоста (Охотник был крупнее ее раза в полтора), но и сбить подругу, которая билась с оставшимся Охотником. Вместо этого она резко вильнула в сторону и повторила любимый трюк Тайрена, накинувшись на Охотника со стороны солнца, приглушенного туманом, но все еще слепящего. Один удар — и она вцепилась ему в глотку. Темная кровь с раздражающим запахом хлынула ей в пасть, едва не заставив разжать клыки, однако Наитель лишь крепче сжала челюсти, не забывая полосовать когтями чешую Охотника. Тот резко дернулся и тяжело отлетел. Оставив в пасти серебряной драконицы кусок плоти. Наитель тихо ругнулась — чешуя и толстая шея не дали ей задеть артерию.

Но картины боя были мутны и не оставляли эмоций. Сознание почти полностью погрузилось в боевой транс, не оставляя места не только для чувств, но и памяти — впоследствии ученица никак не могла собрать осколки воспоминаний в единую картину. Бой смешался в единую кашу. Наитель бешено накидывалась на кого-то, ей отвечали ударами, особо стараясь задеть крылья или горло, но ей удавалось избегать ударов, хотя с каждым разом это было все труднее. Наитель понимала, что, увернувшись десять, двадцать раз, два-дцать первый она пропустит, и старалась нападать лишь на Младших Охотников, избегая Старших с их не-пробиваемой чешуей и смертельным дыханием… В какой-то момент окончательно исчез мешающий туман, позволяя разглядеть картину боя. Охотников теснили. В холодной трясине болота виднелись обожженные и порванные черные тела, медленно тонувшие в ней. В тот день болота получили хорошую поживу…

Внезапно по небу прокатился леденящий душу вопль, преисполненный жуткой ярости и ненависти. Наитель на краткое мгновение замерла, как и остальные драконы. А вот Охотники поняли сигнал и послушались его, мгновенно отступив. Вновь нахлынул из ниоткуда белый туман, а когда он рассеялся, черных противников не было видно даже вдалеке…

На этот раз для выхода из транса не понадобилась «помощь» Тайрена. Он прервался сам собой, оставляя после себя чувство растерянности и незащищенности. Наитель тяжело опустилась на землю и бегло осмотрела себя. Если не считать обуглившейся чешуи и нескольких особо глубоких царапин, она была в порядке. Усилившаяся после Испытания Стихиями чешуя отлично выполняла свою работу, защищая свою хозяйку… Но не всем так повезло. Дейма, плача и не замечая глубоких ран на теле, съежилась у трупа своей матери. Лэрд тихо подошел и положил голову сестре на плечо. К ним подошел крупный белый, с серебряным отливом дракон и осторожно накрыл крылом… Едва Наитель посмотрела на тело мертвой драконицы, как к ее горлу подкатил противный комок. Сейчас, когда не было оберегающего сознание транса, она с отчетливой ясностью поняла, что наделала. Она не охотилась. Она убивала без крайней нужды, убивала себе подобных, — ведь Охотники так похожи на драконов…

Она не помнила, когда успела сменить ипостась. Просто внезапно Наитель обнаружила себя на коленях, со слезами, текущими по щекам. Ее выворачивало наизнанку каждый раз, когда она могла поднять глаза и увидеть изуродованные тела, окружавшие ее…

Раздался тихий шорох крыльев, драконья поступь, и Вику легонько подтолкнула медно-рыжая лапа. Нери осторожно коснулась ученицы крылом и прошептала:

— Не беспокойся… Все хорошо… так надо… Спокойно, ты уже большая девушка, большая драконица…

Вика сглотнула слезы и попыталась кивнуть, судорожно вцепившись в чешую целительницы. Потом спросила:

— Так всегда? Всегда на войне?

— Да, — помолчав, ответила Миланья. — Со мной тоже так было. Ничего, это пройдет… А теперь иди к Дейме, ей гораздо хуже. И помни, что ты не должна показывать свою слабость никому и никогда!