Анна Инская - Верни нам мертвых

Но Удар Молнии прошептал зловеще:

— Какие ты слова непонятные знаешь. Общественное благо…. Странные слова тебе пригодятся, когда будешь изображать ведьму. Помни: если люди не будут тебя боятся, они отберут у тебя все. Не забудь, что Медвежья Лапа, жена твоего хозяина, была из уважаемого рода. Ее семья из тех, кто законы гнет под себя, как осенний ветер пригибает к земле траву. Они выгонят тебя из дома — куда ты пойдешь? Ведь тут вся земля поделена. Вся, до последнего клочка! Ничьи здесь лишь болотные топи и холодные северные склоны. Но ты же сказала, что твой отец велел тебе оставить потомство. Ты хочешь растить детей в гнилом тумане или среди льда?

Я испугалась. А Удар-Молнии оставил на время разговоры о радости считаться ведьмой, и стал рассказывать о себе:

— Родом я с южного края Великой Равнины. Когда выроос, пошел по свету искать удачи и решил пока пожить здесь. Ибо здесь люди глупые. Скоро ты это сама увидишь.

Я спросила:

— Зачем же ты тогда здесь остался? Шел бы искать умных!

— Как зачем? Потому что здесь я хитрее всех, — засмеялся Удар-Молнии. — Мой хозяин сильно уважает меня за ум и смекалку. Хочет, чтобы я женился на его младшей дочери. Только у меня другое в мыслях. Ты не догадалась еще? Думаешь, я тут с тобой просто так разговариваю? Удар Молнии никогда зря времени не теряет. Я на тебе жениться хочу, Черный Цветок. Забыть не могу, как ты стояла в алой набедренной повязке и белом покрывале возле твоего хозяина. Но сегодня я принес тебе черную одежду. Цвет рабыни — серый, цвет свободной — белый или яркий. Но ты выше свободной. Ты ведьма. Ты научишь меня твоим познаниям, и сильнее нас не будет никого в этом диком крае.

Я спросила Удара Молнии: не боится ли он, что его рука обратится в заячью лапу, если он научился писать? Он ничего не сказал, только засмеялся. Не нравился мне нрав Удара Молнии, но нравилась его смелость и стремление познать мудрость. Только сердце шептало мне, что Хсейор не захочет возродиться в сыне или дочери этого хитреца. Я просила оставить меня одну, чтобы подумать о согласии или отказе.

Однако Удар Молнии был не таков, чтобы уйти и позволить мне размышлять в одиночестве. Он спросил:

— Ты знаешь лесные гадания? Вот слушай. Для тех, кто не может решиться, есть в лесу волшебный источник, волшебное дерево и волшебное болото. Я приведу тебя к ним. Если вода в источнике закипит без тепла, дерево засветится без огня, а холодное сырое болото загорится пламенем, то значит, называться тебе ведьмой и оставаться тебе со мной.

Я сказала ему: бедный юноша, видно сороки похитили твой разум! Не кипит студеная вода, не горит сырое болото, не светится дерево, если его не зажечь. Удар Молнии прошептал:

— А мое сердце чует, что все это ты увидишь еще до восхода солнца. Сначала мы спросим волшебный источник.

Мы пришли к источнику в скале, и я получила первый ответ. Вода была холодной, но кипела мелкими пузырьками. Будто под источником в глубине камня горел очаг. Потом мы дождались ночи и пошли в волшебный гнилой лес, где бледные мертвые ели были похожи на огромные рыбьи скелеты, а умирающие осины дрожали на ветру. Удар-Молнии подвел меня к пню, и пень этот светился зеленым огнем, как волчьи глаза. А потом мы пошли на сырое болото. Мой жених показал мне синие огоньки над топью, подобные свету факелов людей, танцующих под водой. Там, на болоте, Удар-Молнии стал целовать меня и шептать:

— Вот лес и ответил тебе, прекраснейшая из дев. Быть тебе со мной и больше ни с кем. Больше не приходи ни к источнику, ни в мертвый лес, ни на волшебное болото. Сюда можно приходить только один раз, и задать только один вопрос за всю твою жизнь. И никого не учи искусству письменности. Только меня и детей наших. Со временем это тайное знание высоко вознесет наш род.

Я рассказала ему о том, что Быстрой Птице мало радости принесло его возвышение до царского достоинства. Но Удар Молнии засмеялся и ответил:

— Когда дураку в руку попадает молот, он им бьет себе же по лбу. А умный кует свое счастье. Уж я-то сумею воспользоваться моей удачей! Видишь, как волшебное болото горит огнем, подтверждает мои слова?

Семь Зверей

И вот мы поженились и зажили вместе, назвавшись колдуном и ведьмою. Люди нас боялись, и к нашему дому никто не приближался. Но и даров тоже почти не несли. Ведь чтобы считаться чародеем, надо все-таки уметь делать что-то колдовское. Удар-Молнии выучился читать и прочел рукописи моего отца. Он надеялся, что там рассказано, как делать чудеса! Но увидел, что для создания этих чудес надо много работать, и часто не одному, а в содружестве с другими искусными ремесленниками. Работать Удар-Молнии не любил — как все, кто мечтает стать колдунами. Делиться познаниями тоже не собирался. Отбросив рукописи, он сказал:

— Эти премудрости — для дятла, не для орла. Тайны зельеварения! Вот что следует изучить колдуну! Наши старухи знают некоторые травы, но безопасные, без большой силы. А волшебные растения с высшей властью исцеления могут быть и ядовитыми, если не знать, как ими пользоваться. Но истинным чародеям ведомо время сбора, и способ сушки, и сколько какой травы кидать в котел. Как они добыли эти познани? Никому неизвестно. Люди думают, что колдуны избраны богами и все знают от рождения. Но не-ет… думаю, что и они учатся у своих родителей. Так что про травы-то они могут рассказать, если им заплатить.

Я согласилась с ним:

— Ну что ж, пойдем учиться колдовству.

Но Удар Молнии не захотел:

— Нет, вдвоем нам идти нельзя. Колдуны могут оказаться злыми, а то и людоедами. А ты ведь поклялась отцу быть трусихой и не ввергать себя в опасность. Так что сиди дома, а я вернусь, и научу тебя всему, что от них узнал.

Это мне показалось разумно, как и все, что говорил мой муж. Он продал часть скотины, что осталась у нас. Обменял на круглые золотые слитки, которые здесь называют монетами. Сложил монеты в торбу, спрятал торбу в сено в телеге, запряг в телегу коня и отправился к колдовским владениям. Мне же велел ни с кем из деревни не разговаривать, чтобы никто не догадался, что я не ведьма, а обычная и нестрашная женщина. Но я не была одна, ведь со мной был мой будущий ребенок, и в него должна была вселиться жизнь Хсейора. В один из дней я увидела перелетных птиц. Я хотела передать им весть в мою Африку: я свободна, у меня есть дом и земля, я жду ребенка! Но крики птиц заглушил голос Удара Молнии:

— Эй, женушка, отворяй ворота!

Я бросилась к воротам, в нетерпении открыла их и увидела, что Удар-Молнии приехал на новой телеге, крытой коровьими шкурами. Не иначе, полна телега колдовских трав, подумала я. Хотела обнять мужа и спросить, что он привез. Но вдруг из-под коровьих шкур послышалась такая странная песенка: