Сергей Синякин - Журнал «Если» №10 2010

Мысли об Эндрю Чапаме блекли, становились тенями на периферии сознания, отбрасываемыми идущим из пещеры светом. Он рвался к этому свету и наконец-то пережил полное воплощение… и увидел ухмылявшегося Противника, в данный момент принявшего облик плотного блондина в белой с черным матросской форме, с завитыми желтыми усами и выступающим подбородком. Он стоял ярдах в двенадцати от Эндрю за огромным, поросшим мохом валуном и целился из винтовки.

У Анимуса едва хватило времени подумать: «Так вот какое обличие он принял. Я видел, как он разыскивал меня в…»

Они выстрелили почти одновременно; Противник оказался чуточку проворнее. Эндрю — теперь Анимус — был вынужден палить от бедра, из обоих стволов, и почти вся дробь ушла в «молоко», отрикошетив от гранитного пласта и сорвав с него мох. Но веер дробинок ударил в белую с черной отделкой матросскую форму Противника, отбросив его на несколько шагов. Сам Анимус тоже отшатнулся, словно они вместе танцевали хорнпайп [3] Английский танец. .

И тут он ощутил боль, как раз под грудиной, куда мигом раньше попала пуля. До этой секунды он ничего не чувствовал, зато теперь по телу распространялась слабость, а легкие не пропускали воздуха. Вот одна из проблем, связанная с выбором планеты: эти временные тела приматов были сравнительно хрупкими и легко уничтожались.

Анимус рухнул на колени. Горячая кровь клокотала в горле, тонкой струйкой лилась из уголка рта. Все же он собрался с силами, выбросил пустые гильзы из дробовика, сунул два новых, скользких от крови патрона… но Противник уже устремился к нему, одновременно взводя курок винтовки. Кровь сочилась из десятка крошечных дырочек в сорочке. Губы широко растянуты в радостной улыбке: он готовился к решающему удару…

Анимус разозлился, осознав, что Противник дает ему время, чтобы вскинуть дробовик. Чтобы сделать ситуацию более интересной.

— Не нужен мне твой лишний шанс…

Он не смог договорить: неприятное бульканье крови заглушило слова. Анимус нажал на оба спусковых крючка, но Противник вырос перед ним и ударил по голове прикладом, так что дробовик разрядился в землю, а сам Анимус упал на бок в облаке порохового дыма и горько вздохнул, ожидая пули в затылок. Последней его мыслью было: «Я знаю, мы договорились, что это будет Внезапная Схватка, но такая стремительность вряд ли кажется…»

Мысль эту он закончить не успел, потому что пуля раздробила ему голову, и его астральное тело вышло из клеточной массы, из формы примата, которую люди звали Эндрю Чапамом.

Все еще заключенный в тело светловолосого усатого мужчины с квадратной челюстью и в матросской форме Противник торжествующе озирал труп Эндрю, изуродованный, дергающийся, хотя из него уже ушли и жизнь, и разум.

Почти в запоздалом раздумье перестало биться сердце.

Противник глянул вверх: на астральное тело, вылетевшее из мертвеца. И тут его тело тоже рассыпалось, словно все суставы растворились разом. Противник выключил сердце по пути наружу, как человек выключает свет, покидая дом.

Астральное тело Противника переливалось золотисто-зеленым на фоне астрального тела Анимуса, красно-фиолетового, со сверкающими желтыми искорками.

— Я знал, что если выстрелю раньше, с того угла, ты метнешься влево, и я смогу свалить тебя у большого валуна, — заявил Противник, излучая злорадство. Высказался он не словами, нет, ничего примитивного. Не то общение, которое было бы понятно Эндрю Чапаму. Только передача общего смысла на ментальном уровне.

— Ты становишься слишком предсказуемым. И почему-то считаешь, будто предсказуем я.

— Ты почти таким же образом подстрелил меня во время Наполеоновских войн, помнишь? Из мушкета.

— Каким же жалким красномундирником ты был тогда! Во время Гражданской войны было получше. Но на этот раз…

— Перед Внезапным Столкновением лучше выработать определенную тактику, — сухо перебил Анимус. — Просто на этот раз женщина, на которой я был женат, сильно меня раздражала. Приходилось тратить уйму времени на то, чтобы оставаться Эндрю Чапамом…

В воздухе повисла недоуменная пауза.

— Ты настолько остро осознавал ее присутствие, что мог раздражаться? Твои основные инстинкты должны были дремать. Если это будет продолжаться, нужно вернуться и пройти переподготовку. Перенастроить фокальную точку.

— Вздор! Я и сам вполне могу снова погрузить инстинкты в полную спячку. Но в следующий раз, пожалуй, устроим полномасштабный тактический конфликт.

— Приматы создают возможности по всей Европе. Дай мне немного времени, и я высеку искру. Может, заказное убийство нужного человека?

— Каждый день создается новое оружие! Давай используем все, что есть!

— Имеешь в виду командование войсками? Давненько мы не были генералами, посылавшими в бой войска друг против друга! Потенциал… даже полковник способен многое сделать… Мы могли бы использовать давление на психику, чтобы подстегнуть генералов, если только подберемся достаточно близко…

— Необходима основательная подготовка. Жаль, что у нас нет технологии внедрения во взрослые тела. Только в зародыши. Приходится ждать, пока они достигнут зрелости.

— Не так уж долго ждать — по крайней мере, с нашей точки зрения. Самое большее — несколько десятилетий. Нам тоже нужен отдых.

Молодая пара, обходившая рощу в поисках уединения, наткнулась на два тела, распростертых на земле под неестественными углами. Над трупами парили две переливавшиеся тени, смутно напоминавшие людские силуэты.

Астральные тела, Противник и Анимус, заметив гуляющую пару, взвились вверх, в сгущавшийся туман предвечерней поры, и исчезли в воздухе. Прыщавый молодой человек таращился на них во все глаза; девушка с овечьими глазами навыкате прижала бледную руку к вздымающейся груди… и вскоре стала яростной приверженкой спиритизма, пребывая в полной уверенности, что видела привидения. Но для Противника и Анимуса все лица, подобные ей, были настолько незначительны, настолько несущественны, что именно они казались призраками.

Сто тысяч бомб обрушились на крепость Верден, и Хольдрик фон Штанг, вот уже несколько недель полностью внедрившийся в тело примата, беспокоился, что враг будет убит при бомбардировке. Конечно, враги гибли каждый день, но он тревожился за одного. Особенного. Его враг был также его лучшим другом. Противником.

Но нет, будь он убит, Хольдрику явилось бы его астральное тело.

Фон Штанг сложил маленький медный телескоп и сунул в карман мундира. Руку он не вынул, пытаясь согреть пальцы, окоченевшие на февральском ветру и мокрые от бесконечной унылой мороси. Приходилось топать по полу железнодорожной платформы, чтобы сохранить хоть какую-то чувствительность ног. Чуть подальше выстроившиеся в цепочку солдаты грузили деревянные ящики с боеприпасами на две запряженные мулами подводы. Мулы недовольно фыркали. Их дыхание вырывалось из ноздрей клубами пара. Солдаты кайзера, серые фигуры в длинных шинелях и высоких касках с гребнями, существовавшие почти без отдыха и еды, работали медленно, но упорно. Хорошие солдаты. Многие завтра будут мертвы. Растрачены, как медные пенни. Иногда он задавался вопросом…