Наталья Цепкова - Точка отправления

— Мудрый Проно осудил их, как вы могли ослушаться воли богов. Вы же альвы! Вы должны чтить законы! Вы же… — хозяин говорил громко, но не достаточно, чтобы слышали постояльцы других комнат. Судор умел быстро соображать, что нужно для выгоды заведения и себя, но как спасти свою шкуру от возмездия! Он свято верил в провидение и правосудие творящееся на небесах и увидеть изгнанную у себя в доме, было сильнейшим ударом.

— Мы уезжаем через несколько часов.

— Вы ослушались. Мой долг…ох-ох-ох, так я и сам с вами пойдут к изгнанным, — проговорил Судор и схватился за голову, — что же теперь делать-то?

— Помогите нам, — голос Молнезара звучал спокойно, а вот Судор обливался холодным потом.

— Я? Помочь? Да и чем я вам помогу?

— Дайте нам быстрого коня и утром мы уедем, никого не побеспокоив.

— Не будите беспокоить!? — но тут Судор переменился в лице, — как утром? Вы что не знаете?

Молнезар посмотрел на девочку, потом посмотрел в окно. На улице было еще темно. Рваные облака проплывали низко, то показывая, то скрывая звезды.

— Значит нет, но я вам скажу. Лукьянов день. С Лукьяна на Митрофана, не ложись спать рано, а приглядывайся, откуда ветер дует. Вы думаете, что кто-то сейчас спит? Все в окна смотрят. Ведь если на Лукьяна южный ветер, то урожай будет отменный, с северо-запада ветер лето будет сырое, дождливое, а восточный болезни приносит, как нам, так и скоту, так и растениям. А если уж северный, то и к сырости и к болезни, — немного помолчав, Судор добавил, — это мы только кажемся, что гулять любим и работы у нас мало. А ведь мы сами себя кормим, да еще лес, батюшка, помогает. Так как же вы собирались выйти-то незаметными?

И Судор сам понял какой нелепый вопрос задает альву, ведь они все волшебники. Хозяин оглядел внимательно Молнезара, и качая головой добавил:

— Магия на заре, ох, плохо.

— Вы нас отправите к изгнанным? — неожиданно подала голос маленькая худенькая девочка с тоненькими косичками как крысиные хвостики. Ича стояла, чуть ли не плача. Она только поверила, что все будет хорошо и вот снова ее хотят прогнать, обидеть. Как же хотелось заплакать, но еще больше хотелось не показывать виду, что больно. Мама, ведь никогда не показывала. С этими мыслями она только хлюпнула носом и продолжала таращиться на хозяина таверны.

Альв это чувствовал и потому его печальный взгляд упал на тучную фигуру хозяина.

Судор не был черствым, но если эта девочка нарушала закон, то должна быть наказана. Тут уж не до сострадания.

— Я должен сообщить.

Глаза Ичи все же наполнились слезами. Не в силах их сдерживать, она заплакала. Стоять было не удобно, и качнувшись, девочка шлепнулась на кровать. Своими маленькими кулачками она терла глаза, размазывая по щекам слезы.

— Я дал слово. Альвы не могут нарушить данное слово, — твердо ответил Молнезар, вставая на ноги. Он подошел к углу, где оставил шпагу и пристегнул ее к поясу. Там же стоял и посох, — прошу, вас, просто не говорить, или хотя бы не сразу все рассказать, чтобы мы смогли уехать за черту города.

У альва было красивое оружие, но Судор смотрел на него как на угрозу. Сглотнув он, поводил глазами по комнатке.

— Ох-ох-ох, грех на мою голову, — причитал Судор, опустив голову. Он замолчал и долго смотрел в бревенчатый пол, да на небольшой коврик сотканный тут же в Ельграде, а потом посмотрев долгим испытывающим взглядом на Ичу, — наверное, боги так и хотели, ведь не даром они вас привели в наш город. Наверное, эта девочка еще нужна богам, если за нее посылают альва. Я не смею вставать у вас на пути. Я помогу.

Этот ответ ему дался очень тяжело. Страх возмездия его не покидал. Но в своих рассуждениях, он уловил какой-то смысл, и уцепившись за это, решил помочь странным путникам.

— Перун, все видит и не забудет ваш поступок.

— Что все видит, это-то я знаю. Но вот как оценит этот поступок? Лучше об этом не думать. У меня есть повозка, так вот, вы спрячетесь в ней, а мой слуга вывезет вас из города. Ему все равно ехать за редисом, в соседнюю деревню. Там такой чудный редис. Так вот, по дороге выпрыгните. Он будет знать, что прячет альва, но не девочку. Так что сидеть как мышь, — обратился он к Иче, грозя пальцем, которая уже успела успокоиться и внимательно слушала разговор.

— Спасибо вам.

— Не стоит благодарить. И надо быстрее действовать. Я вам принесу немного хлеба и сала, да эля в дорогу, — бросил Судор.

— Да и если можно какую-нибудь рубаху.

Судор окинул взглядом девочку и кивнул. Через двадцать минут он принес длинную рубашку и маленькие тапочки — лапти.

— Это дочурки Кветы, надеюсь не заметит пропажи так скоро, а к обеду куплю новое.

— Спасибо.

Судор покачал головой, но ничего не ответил. Он было хотел попросить, чтобы альв замолвил за него перед богами, но передумал. Не до того сейчас бедняге.

Когда все собрались, то Судор приоткрыл дверцу и выглянул. Никого. Потом вышел в коридор и поманил рукой, жестом приказывая следовать за ним. Они спустились по шаткой лестнице ведущей на задний двор. Затем прошли через конюшню и вышли на улицу, где стояла повозка, на которой сидел здоровенный детина. То был из рода берендеев, и хотя он еще достаточно молод, у него была прекрасная физическая форма.

— Залезай, — прошептал Судор. Юноша услышал это, но не подал виду. Слишком много обещал Судор ему, за молчание и это были не только деньги.

— Спасибо, — также шепотом ответил альв из-за мешковатой накидки.

— Пошел! — крикнул Судор, не обращая внимание на благодарность. Он был поражен своим поступком, но и гордился этим. Ведь помог дивному народу.

Так Судор стоял и смотрел как повозка едет по мостовой и копыта лошадей цокают по камням. В ту ночь, правда, многие не спали, а смотрели, как дует ветер. И многие видели повозку, удаляющуюся от города. И тогда вежливо склоняли голову в почтении перед помощников Судора. И ни у кого не возник вопрос: почему в небольшую повозку запряжено двое лошадей. А когда повозка скрылась за поворотом, Судор пошел в дом, но не направил проворную уборщицу в опустевшую комнату, а отпустил ее по другим делам. В его голове созрел план, как и из этой ситуации получить побольше денежек. Потирая руки, хозяин "Танцующего Воробья" прошел в небольшую комнатку под лестницей. Сев в кресло около окна, он взялся за бумаги. Но загадочная улыбка, так и не сходила с его лица.

Молнезар и Ича выпрыгнули, когда повозка остановилась у поворота. Плотная укатанная дорога шла дальше до переправы через речку Вастычинь, другая дорога, уже поросшая травой, поворачивала направо по направлению к деревне Лучистое. Юноша остановил лошадей и ловко отвязал одну, после чего запрыгнул в повозку, резко дернул поводья и еще быстрее поскакал по направлению к деревне.