Илона Романова - Иллюзия обмана

V

Над замком по-прежнему висели облака. Влажные и густые. Но над ними были звёзды. Ганор привычно проник взглядом сквозь плотную завесу и стал рассматривать светила. Пока они молчали, Звездочёт думал. Совсем не о том, что волновало его самого и даже не о просьбе Неоля. Мысли дюка рассредоточенно и медленно скользили по тихим комнатам давно заснувшего замка, по окрестностям Тропорса и утекали в сторону Еанокского моря. Не отрываясь от наблюдений, он дотянулся до кубка, заботливо приготовленного женой. Когда золотистый сладкий аромат коснулся губ, Ганор снова почувствовал, что Альдош внесла в дом тепло, навсегда изгнав из замка холод, сопровождавший его всю жизнь. Даже среди друзей. Когда он впервые почувствовал знобкое ощущение навязчивой пустоты, дюк не помнил и привык к нему как к собственной внешности. Наверное, надеясь согреться, он ушёл из города и выстроил этот громадный дом. Камины в нём были тоже исполинские даже по дюковским меркам. Только и здесь Звездочёт жил, как в ледяной пустыне… Все ночи он проводил, наблюдая ход созвездий, а в короткие часы дневного отдыха спал без снов. Как и когда дюкса сумела найти дорогу в его судьбу, оставалось только догадываться. Теперь она всегда находилась рядом. Даже если Ганор был один, как сейчас. Что может быть прекраснее ощущения тепла вокруг и любви в душе? Если прибавить к этому вкус вина и сияние звёзд, проникающее даже сквозь тучи, то наверное, именно так и выглядит счастье. Дюк улыбнулся…

…В этот момент звёзды заговорили. Точнее, между ними и облаками появилась картина. Сначала невнятная, она разрослась, заполняя собою всё небо. Потом ожила.

Первым, кого разглядел Звездочёт, было громадное существо. Оно не было похоже ни на кого, когда-либо виденного дюком. Больше всего создание напоминало уродливое чахлое дерево грязно-серого цвета. Правда, Ганор никогда не видел, чтобы растения ходили, жестикулировали, а главное, смотрели. Глаза существа были пусты и жестоки.

"Так выглядел Лоз", — догадался Звездочёт.

К чудовищу со всех сторон неслись Лучи Правды. Навстречу им тянулись прозрачные тёмные струи, гасившие яркие сполохи и по одному уничтожавшие дюков. Ганору казалось, что бой длится уже не один век. Словно не замечая потерь, длиннолицые герои всё наступали. Наконец, сияющие стрелы по одной стали долетать до цели. Кажется, Лозу было больно, но его мучения не вызывали сострадания, скорее — омерзение. И вот, когда победа дюков была уже предопределена, раздался голос гибнущего чудовища, мёртвый и пыльный, как и сам Лоз:

— Мои силы на исходе, но их ещё хватит на последнее проклятие. Ни один из вас не выйдет из этого боя живым. Имена сотрутся из всеобщей памяти. Ваши дети надолго разучатся видеть сны. Дюксы перестанут приходить в их жизнь. Не будут рождаться новые дюки… Многие роды вообще пресекутся. А выжившие кланы будут разобщены настолько, что позабудут о существовании друг друга. Люди, помогавшие вам, тоже будут наказаны — ваши миры никогда больше не пересекутся, и постепенно вы станете для них лишь легендой, причём, для большинства — пугающей. А те, кто попробуют соединить миры, будут бесконечно кружить между прошлым и будущим. Предательство и глупость долгие века будут править Сударбом, помогая мне восстанавливаться. Ваш мир будет медленно вымирать и задыхаться, как задыхаюсь теперь я. И так будет продолжаться до моего возвращения. Даже ваши Четверо будут бессильны помочь… Не слишком ли большая цена для такой сомнительной победы? Отобранного — не вернуть! — Лоз помолчал, переводя слабеющее дыхание. — Впрочем… может быть… кое-что изменится… если людишкам… которых вы… так ревностно… защищали… когда-нибудь… удастся создать… Луч… Правды…

Он задрожал и рассыпался, покрывая мельчайшей пылью поле боя и гибнущих дюков. Последним усилием воли, они сбросили с себя наползавшее серое покрывало.

— Обретённого — не отнять! — раздался всеобщий безмолвный клич.

Последний из Лучей ярко вспыхнул, разгоняя во все стороны мрак и то, что осталось от Лоза. И исчез…

Видение медленно таяло. Несмотря на то, что тучи слегка поредели, звёзд больше не было. Впрочем, Ганор смотрел уже не на небо, а прямо перед собой.

— Вот, значит, как оно было… — раздался за спиной Звездочёта безмолвный вздох.

Он обернулся. Рядом стояла Альдош.

— Я давно здесь и всё видела, — она положила ладонь мужу на плечо.

— Хорошо! Такое трудно пересказывать, — он накрыл её руку своей. — Я никогда не думал, что дюки могут создать больше одного Луча Правды за раз. Они потратили все силы. От старших остались лишь несколько луковиц, из которых выросли Невянущие Гладиолусы в центре Тропорса, — он задумчиво посмотрел на жену. — Среди сражавшихся были и мои родители.

— Ты видел, кого-то из них?

— Точно не знаю. Наверное, нет… — он снова умолк. — Холодно мне…

Альдош придвинула к столу ещё одно кресло. Наполнила давно опустевший кубок. Немного подумала. Откуда-то достала второй. Для себя. Поправила дрова, в потухающем камине. Села рядом. Звездочёт заворожённо смотрел на жену, до сих пор не веря, что она теперь всегда будет рядом. Что бы ни случилось.

Чувство счастья, покинувшее было Ганора, снова затеплилось в его душе. "Обретённого, действительно, не отнять!" — подумал дюк, поднимая кубок.

— Значит, им всё-таки удалось… — тихо улыбаясь, промолчала дюкса.

Звездочёт настолько ушёл в свои мысли, что не сразу понял, о чём речь:

— Кому? — так же безмолвно спросил он.

— Людям. Им удалось создать Луч Правды.

— Трудно им, видно, пришлось.

— Наверное, Юный Император решил похоронить своего отца, а солдаты Правителя воспользовались этим и попытались его убить.

— Возможно, — Ганор отпил немного и замер, смакуя каждую каплю. — Но думаю, это был повод, а причина в том, что в Сударбе стала твориться такая несправедливость, что река человеческого терпения вышла из берегов. И что теперь?

Альдош, чуть не поперхнулась:

— Луч открыл проходы, соединяющие Немыслимые Пределы и Сударб.

— Этого не может быть! — сделал отрицательный знак Звездочёт, в глубине души уже понимавший, что жена права.

— А как иначе объяснить то, что ты смог выйти в их мир, да ещё и человека к нам привести?

— Кимтанор ни о чём таком не говорил. Да, наверное, мы бы почувствовали… — постепенно сдавался дюк.

— А если это произошло совсем на другом конце их Империи? Судя по карте, нарисованной нашим гостем, страна очень велика, — так же неведомо откуда Альдош достала зарисовку. — Если на мгновение предположить, что Немыслимые Пределы не случайно повторяют контуры Сударба, — она кивнула в сторону висевшей в дальнем углу карты, на которой был изображён Тропорс в окружении непроходимых лесов и неприступных гор. — То можно поискать места перехода из нашего мира в мир людей.