Виктор Кувшинов - Пограничник

Проблема Пограничья была в том, что с серых пустошей в этот мир постоянно прибывали самые странные сущности, которые зачастую даже не имели своих форм или мыслей. Единственное, что объединяло всю эту нечисть, было общее желание внедриться в общество людей. И для этого пришельцы не скупились ни на что: и вселялись в людей, и имитировали их вид, и пытались подчинить, и просто запугивали. И было бы здесь совсем невмоготу жить, если бы не было на этих гостей управы в виде инквизиции и княжеских опричников.

Но в некоторых случаях и тем было не под силу справляться с пришельцами, и тогда оставалось уповать на таинственных пограничников, которых никто не знал точно в лицо. По слухам, только они могли найти управу на особо опасных монстров, и только они могли ходить за барьер, каким-то образом не подчиняясь разрушительному действию серых пустошей.

Влад при этих словах смекнул, что ему выбраться за барьер без этих таинственных людей явно не светит, и он, изображая искреннее любопытство, спросил:

— А как же они выглядят?

— Хех, — прикрякнул Николай. — Я ж сказал: никто их толком не знает. Может и выдумки инквизиторов все это. У нас тут, сам увидишь, легенд и сплетен больше, чем проверенной информации. Ты вот лучше о себе хоть что-нибудь расскажи, если тебе память не перекрыли, конечно.

— А что, могут и перекрыть? — испуганно спросил Влад.

— Тут все могут. Только это редко бывает — в особых случаях.

Влад понял, что своим вопросом отсек возможность прикинуться типом со стертой памятью, и начал свою исповедь с осторожного объяснения, как сюда попал. Продолжить свой рассказ он не смог, так как был остановлен удивленным возгласом Мерви:

— Что-то тут не так! Так кто же тебя сюда закинул, в обход других миров?

— Я не знаю… — признался Влад.

— Да ладно тебе! — встрял Николай. — Бывает и так. У тебя, Мерви, просто опыта еще маловато.

Влад понял, что Николай решил по какой-то причине замять обсуждение, и, приняв игру, признался, что ему особо и нечего больше говорить. Хозяин поднял тост со словами «добро пожаловать в Пограничье» и после опрокинутой чарки завел беседу о местных развлечениях. Кроме сжигания на кострах нечестивых, тут еще было что-то вроде примитивного театра, бродячих балаганов, конных скачек и турниров. Но сам Николай больше всего любил рыбачить на своей небольшой парусной лодке. К тому же это хобби приносило и кое-какую пользу.

После долгого и плотного ужина хозяин так разошелся, что возжелал показать гостю свою лодку, а заодно покурить в мужской компании на свежем воздухе. Влад не возражал — все равно нужно было с чего-то начинать знакомство со здешним миром. Они вышли из дома на задний двор, с которого вела тропинка под горку. Буквально в нескольких метрах от них, в косых лучах заходящего солнца лениво плескалась морская гладь. Но Николай не поспешил к лодке, остановившись на полпути и залюбовавшись видом на море.

Влад тоже по достоинству оценил пейзаж: слева проглядывал погружающийся в темноту берег, только местами озолоченный случайными лучами солнца, а справа оранжевый круг светила почти коснулся горизонта. Прямо перед ними раскинулось открытое морское пространство, не нарушаемое ни единым островком, ни кораблем, ни даже ветром или тучами. Что-то в этом было противоестественно правильное, но что — Влад не мог определить.

— Никто не знает, есть ли у этого моря другой берег… — задумчиво произнес Николай и вдруг, внезапно обернувшись, в упор посмотрел на Влада. — Ты понял, что я специально не стал говорить о твоей биографии в присутствии Мерви?

— Да, — признался «новорожденный». — Но неужели между вами с женой есть секреты?

— Понимаешь. С тобой непонятный случай, и я не хотел зря ее подставлять. А так, если спросят — она вроде и ни при чем.

— Что, со мной все так плохо? — неприятно удивился Влад.

— Не знаю. Странно, — раздумывая, медленно выговаривал Николай, словно подбирая правильные слова. — Был у меня давно похожий случай. Тогда инквизиция пыталась уничтожить «новорожденного», но чем дело кончилось, мне неведомо. По твоим словам, тебя кто-то неизвестный забросил сюда прямо из основного реального мира. Обычно в Пограничье люди приходят из других иллюзий, и часто их направляет та же инквизиция…

— Что? Инквизиция работает в разных мирах? — Влада потрясло такое откровение. — Неужели от монахов нигде спасенья нет?

— Не совсем так. Я слышал, что так же работают и мусульмане с буддистами, только далеко отсюда по берегу.

— И что же мне теперь делать? — прикинулся несчастным Влад.

Бородач долго смотрел на него и, наконец, сказал:

— Делай то, что тебе сказали.

— Но откуда?.. — вырвалось у Влада.

— Нет. Успокойся — я не знаю твоей сверхзадачи. Просто у меня предчувствие, что ты хороший, настоящий человек. Так что остается только пожелать тебе удачи в деле. Но о своем происхождении лучше никому здесь не говори, а то огребешь забот по полной программе.

Смотреть лодку совсем расхотелось. Николай, словно почувствовав настроение гостя, без слов повернул в дом и только на пороге сказал:

— Выспись хорошенько, завтра утром тебя ждет наш мир, и неизвестно, когда тебе удастся переночевать в домашних условиях в следующий раз.

Влад спешно двигался на своих двоих по направлению к местному центру цивилизации, подгоняемый единственным желанием: во что бы то ни стало добраться до Ксюши. Одежду его, если и нельзя было назвать рубищем с лаптями, то и c прежними костюмами ее сравнить было нельзя. За плечом у него висела почти пустая котомка с краюхой хлеба, несколькими медяками и «свидетельством о рождении» — писульке, накарябанной чуть ли не на бересте и скрепленной печатью Николая. По совету повитуха Влад спешил в княжескую канцелярию, где ему должны были выдать какую-то висюльку-удостоверение, что он человек.

«Странно как получается — и на «том свете» от бюрократов не отделаться!» — подумал Влад. Хотя, судя по объяснениям Николая, здесь определение, человек ты или нет — было не фигуральным выражением, а вопросом выживания. Поскольку всех «нечеловеков» пытались уничтожить монахи и власть.

По пути Влад с легким любопытством разглядывал неказистый пейзаж, состоящий из выжженной солнцем пустоши, по которой были разбросаны запыленные кусты и деревья. Он уже почти додумался, что по занудности «этот» свет не лучше «того», как новая действительность начала проявлять себя с неожиданной стороны. Из ближайших кустов к нему вышла пара мужиков, вооруженных дубинкой и кистенем, при этом у «новорожденного» не возникло никаких сомнений в намерениях «случайных прохожих».

«Однако веселенький мирок», — подумал Влад, готовясь к драке. — «Первые же встречные оказались разбойниками!»