Элисон Бэрд - Архоны Звёзд

Это было предупреждение ей, чтобы продолжала сражаться? Что, если она не пойдет на эту войну, то Меру — и Арайнию — постигнет судьба Нумии? И в опасности не только эти миры, потому что теперь у нее перед глазами были древесные города дриад, вековая кора и свежая зелень стен и крыш охвачены лесным пожаром. Она увидела мир сливающихся голубых и лиловых оттенков висячих туманов и тихих вод Тарнавина — и он тоже разрушен. Прекрасные создания бегут сквозь леса, разрывая туманы рогами, и роса украшает алмазами их белые шкуры. Баргесты — огромные черные псы с красными глазами — преследуют единорогов под радостное улюлюканье охотников-гоблинов. Потом Эйлия увидела странное место, где какие-то насыпи и колонны были изрыты дырами, тысячами дыр рядом друг с другом, и красновато-коричневое камнеподобное вещество, из которого сделаны были насыпи, стало похоже на медовые соты. В эти отверстия туда и обратно сновали сотни шестиногих созданий вроде муравьев. Можно было бы подумать, что это и есть муравьи, потому что не с чем было сравнить для масштаба, но странные мохнатые головы были скорее кошачьи, чем насекомые, и Эйлия поняла, что это мирмеколеоны, львы-муравьи, и каждый из них больше быка. Они роились у своих насыпей, готовясь напасть на наступающую армию гоблинов, огров и огромных троллей. Их царица, величественное создание вдвое больше своих подданных, стояла и озиралась возле самого высокого отверстия насыпи. Армии сражались, чтобы ее защитить, но у них не было другого оружия, кроме собственных когтей и челюстей.

— Это не образы будущего, — сказал рядом с ней голос видения, когда картины растаяли, — а то, что происходит сейчас. Эти создания поклялись тебе в верности и теперь страдают за это. Не бросай их!

Эйлия наклонила голову.

— Я поняла.

Пейзаж поплыл перед глазами Эйлии, превратился в смесь красок; они закачались и растаяли. Она моргнула.

Эйлия все еще сидела на троне, но жемчужного света не было: снова дворец стал белой костяной оболочкой, повисшей в сером мраке. Она бродила, оказывается, не только духом, но и телом, и забрела в древние развалины архонов. Элнумии тоже уже не было — если это была действительно Элнумия. Но еще слышен был в пыльном воздухе шепчущий голос:

Ищи земли Эларайнии в сфере ее. Она даст тебе силы разбить врагов твоих.

Эйлия медленно слезла с трона и вышла в высокие двери.

Поверхность Аркуриона была похожа на тигель расплавленного металла. Ослепительно блестящая, полужидкая и кипящая, сочного желтого цвета. Эфирные формы Лорелин и Аурона скользили над золотистыми равнинами и булькающими озерами лавы. С раскаленного неба палило пылающее белое солнце.

Будь мы здесь во плоти, — сказал Аурон, — и без защитной магии, почти сразу же погибли бы от испарений. А пылающий свет выжег бы глаза.

Почему здесь все желтое? — спросила Лорелин.

Здесь все из серы. И дожди выпадают не водные, а кислотные — очень неприятно. Но саламандрам это нравится. Их тела покрыты броней, спасающей от кислоты и жгучих лучей солнца.

А почему они тогда одеты в шерсть? Ведь от нее же теплее?

Нет, на самом деле шерсть оказывает охлаждающее действие. Солнце нагревает лишь ее верхний слой и не проникает в нижние слои руна — жар не доходит до тела.

Одна кальдера, мимо которой они пролетали, вдруг взорвалась, выпустив гейзер едкой жидкости в переливающиеся облака. Вся поверхность мира была чередованием равнин расплавленной желтой серы и дымящихся луж. Конусы вулканов скоро рухнут, на их месте появятся новые: рельеф Аркуриона менялся непрерывно. Лорелин подумалось, каково было бы жить в таком месте — меняющийся ландшафт без постоянных ориентиров, где нет ничего долговременного. Какое действие это может оказывать на ум саламандр?

Вдруг ближайшее дымящееся озеро закипело и покрылось пеной. Всплыла желтая морда, мокрая блестяща спина, а потом на берег вылезло все создание целиком. Саламандра была футов двенадцати в длину и похожа на ящерицу — приземистая, с сужающимся к концу хвостом, четырьмя мощными лапами и длинной узкой головой. Лорелин отметила на спине животного толстый слой чего-то, очень похожего на мокрую шерсть.

Тварь заговорила шипящим голосом, и Лорелин с Ауроном услышали мысленную речь:

Кто вы? Зачем ты послал сюда свой образ, лоанан? И зачем привел с собой человека?

Друг, нам нужна твоя помощь, — ответил Аурон. — Мера и Арайния в опасности. Им угрожают слуги Валдура.

Дальние планеты — бррр! Такие далекие от солнца, такие холодные и негостеприимные! Хотя говорят, что там глубоко внутри тоже есть неплохие местечки, возле расплавленного ядра.

Саламандра уставилась на людей круглыми темными глазами, похожими на полушария дымчатого стекла.

Значит, их народы бегут сюда? И нам придется конкурировать с людьми за жизненное пространство?

Лорелин покачала нематериальной головой:

О нет. Это я могу тебе обещать.

Ты уверена? Кто может устоять перед соблазном столь прекрасного мира, как наш, — теплого, с ароматным воздухом, с красивейшими озерами?

Лорелин, стараясь не смеяться, заверила саламандру, что люди не будут колонизировать серную планету.

Мы здесь не можем жить. Мы только пришли просить вашей помощи.

Но подозрения саламандры рассеять не удалось.

Вы хотите втянуть нас в эту войну? Мы не бойцы, и мы не покинем нашу планету. Мы ведь действительно нигде больше не можем жить. От холода мы погибнем.

Мы не просим вас сражаться. Но когда-то вы с нами делились чудесными шерстью и шелком и сброшенными чешуйками. Нам приходится сражаться с огнедраконами, атакующими наши миры, и не все наши воины — немереи.

Мой мир не под угрозой. — Саламандра двинулась к своей дымящейся луже. — Ваша судьба не волнует наш народ. Ваши битвы нас не касаются, потому что люди, гоблины и драконы на Аркурионе жить не могут, и им он не нужен. Это и сейчас так. Ни одна комета на нас не нацелена, и война эта не наша.

Ты уверена? — спросил Аурон. — валеи могут найти применение вашему народу и поработить его. Огнедраконы в этом мире выживут. Ты не знаешь темных, как знаю их я.

Но и ты не можешь точно сказать, что они поработят нас. А что точно — так это то, что если мы вам поможем, мы станем врагами ваших врагов. У них будет причина на нас нападать. Ты слыхал о падении сильфов после того, как их королева объявила себя сторонницей вашей Трины Лиа? Пожары и убийства в том мире и в других были предупреждением для всех нас. И только не влезая в вашу битву, можем мы остаться в безопасности.

Саламандра стала погружаться.

Лорелин пожалела, что здесь нет Эйлии: ее искусство дипломатии очень бы пригодилось. Лорелин же привыкла драться оружием, а не словами. Она попыталась сообразить, что сказала бы Эйлия.