Элисон Бэрд - Архоны Звёзд

Элейские пленники, старик лет двухсот и несколько молодых женщин продолжали стоять и сидеть там, куда их согнали, в тени высокого валуна. Потом старик обратился к захватчикам:

— Мы поделимся этой землей с вами и вашими детьми, — сказал он, — но вы не сможете совсем нас изгнать. Нас охраняет Мать, и она не потерпит такого в своей сфере.

Один из стражей ударил его наотмашь, и старик упал на руки девушек, которые закричали от страха. Никогда ни с кем на Арайнии так не обращались.

— Кончилось ваше время! — рявкнул зимбуриец, стоя над ними и держа руку на рукояти меча. — Кончилось, понял? Вам конец, а земля эта будет наша. Королева Ночи и ее дочь не могут победить нашего бога, он сильнее их.

— Это так, — согласился женский голос.

На краю светлого круга появилась женщина, одетая в темный плащ. Капюшон скрывал верхнюю часть лица, глаз не было видно. Роглаг узнал Синдру, предательницу-элейку. Она пришла, как обещала, предложить им услуги проводника и знание этой земли.

— Вы получите от Арайнии все, что захотите, и моругеи тоже. Слишком долго откладывалась их месть. Но если здесь окажется Трина Лиа, оставьте ее нам: моему господину и мне. Даже колдуны гоблинов против нее бессильны — слишком выросла мощь Эйлии.

— Ты думаешь, она может здесь оказаться? — спросил Роглаг, быстро озираясь по сторонам.

— Я знаю, что она здесь. Мои силы мне это говорят. Мы с принцем Морлином найдем ее, как только станет светло, но до тех пор держитесь поближе к своему лагерю. В этих лесах есть злые духи, боги наших врагов. Кто отобьется от своих, может не вернуться.

Долго никто ничего не говорил — остужающий эффект ее слов дошел до всех. Потом один маленький жилистый гоблин подскочил около костра, в ужасе вереща:

— Я видел! Я видел!

— Что ты видел? Какая тебя муха укусила? — раздраженно спросил зимбурийский капитан.

— То дерево, вон там! Я туда смотрел, и вдруг увидел…

— Да что увидел?

— Женщина! — сказал гоблин удивленно и испуганно. — Не дерево, а женщина, высокая, как дерево, с длинными темными волосами. Гамадриада, я про такое слыхал. Это боги, которые живут в деревьях, и умеют превращаться в человека. — Он задрожал. — Она на нас смотрела, и она была сердитая.

Наступила тишина. Большие деревья шелестели и переговаривались тысячами шепотков, заговорщицких голосов. Гоблин зажал уши ладонями.

— Нет! Перестаньте! Они говорят: «Уходите прочь, уходите прочь!» Я их слышу !

— Он сошел с ума! — крикнул капитан.

— Нет, здесь есть какое-то волшебство, — возразила Синдра. — Ты его не чувствуешь, зимбуриец, но мы, немереи, чувствуем, и гоблины тоже.

— Что-то шевелится в лесу — Сила , я ее чувствую! Огромная, сильная…

Он резко замолчал и сжался — к нему подошел Роглаг.

— Хватит выть! У нас есть свои чародеи, есть и колдунья, и они с любым духом справятся! — крикнул он.

Но царь гоблинов совсем не был в этом уверен. Аватара с ними здесь не было, и хотя Роглаг его боялся, он рассчитывал, что Мандрагор поразит ужасом сердца врагов. Это он доставил их сюда, в этот рай. Но почему же он не явился с армией, как обещал, чтобы сражаться с обитателями этого страшного места?

Сквозь завесу темных сучьев он посмотрел на Хиелантию и вспомнил странную и страшную игру молний над плато, освещающую огромные, нависшие в небе клубящиеся облака.

— Буря, — сказал он тогда небрежно.

Но она бушевала только над плато — именно над тем, где, по преданиям, обитала их богиня. Туземцы-пленники говорили, что Она там и что Она будет разгневана, если обидят Ее детей. Кто же эта «Она»? Наверняка не Эйлия — хотя иногда туземцы, похоже, путали ее с Эларайнией.

Лес… теперь, когда солнце зашло, лес из приятного и благожелательного превратился в обитель темных тайн и неизвестных ужасов. Легкий шорох листьев заставлял Роглага вздрагивать. Говорили, что принцесса и ее чародеи умеют разговаривать с животными. И каждая ночная тварь, каждая птица и мышь за ними сейчас шпионят?

— Вон! Видите! — взвыл обезумевший гоблин, показывая рукой.

Из темноты под деревьями вышла женщина и остановилась перед ними в свете луны. Она была молода и стройна, одета в светлую ткань, ниспадающую к ногам и оставляющую руки открытыми. Распущенные волосы окутывали ее плащом, и огненный рой искр вился около ее головы и тела. На самом деле это были пиралиссы, маленькие четвероногие светляки Арайнии, привлеченные силой Эйлии, как светом. Но лишившимся дара речи людям казалось, что эта женщина одета и увенчана звездами.

Все на поляне застыли. Потом один из зимбурийцев вскочил на ноги.

— Богиня! — просипел он. — Это она, королева Ночи!

Даже крикни он во весь голос, эффект не мог бы быть сильнее. Сразу все вскочили с криками и проклятиями. Вскрикнули и элеи, но от радости, узнав не Мать, но ее Дочь, посланную их спасти.

Несколько воинов под предводительством капитана двинулись к ней, но как в трансе — они страшились этой фигуры, одетой в свет. При их приближении Эйлия шагнула в круг света от костра. В глазах ее не было страха, и они вобрали в себя часть света от костра, а волосы ее стали огненным ореолом.

— Я предупреждаю вас, — произнес ее ясный голос, — вы немедленно должны уйти!

С этими словами Эйлия вспрыгнула на большой валун, и ей показалось, что камень зазвенел под ней, как гонг, посылая в воздух волны силы.

— Я призываю всех архонов в этом лесу, — крикнула она, — все силы земли и воды, огня и воздуха! Наяды и гамадриады, нереиды и ореады, я зову вас! И еще зову я Мать, прося ее о помощи!

На миг Эйлия застыла неподвижно. Ничего не произошло.

— Значит, поймали мы тебя наконец, — сказала Синдра, приободрившись. — Она подошла к валуну, откинув капюшон, и ее красивое лицо засветилось под звездами, холодное и бледное. — Мы с Мандрагором. Он здесь, ты не знала? И он владеет новой силой, которая больше твоей, и больше, чем у Эларайнии.

Элеи ахнули в ужасе от такого кощунства.

— Синдра, — сказала Эйлия тише, — ты предала свой народ и свой мир. Но это еще можно будет тебе простить. Не иди дальше, не обрекай себя, предавая Эларайнию. Она ведь и твоя Мать.

Синдра выпрямилась.

— Я служу только Темному, чьей инкарнацией прямо сейчас становится Мандрагор. Я буду править рядом с ним как его императрица.

— Ты ведь любишь Мандрагора, — прошептала Эйлия. — Или мне так казалось. И ты желаешь ему такой судьбы?

Взгляд Синдры сделался каменным.

— Ты ничего не понимаешь. Этот союз не уничтожит Мандрагора, он только сделает его сильнее. Даст ему такую силу, что даже элайи не смогут против нее устоять: магию, которую нельзя связать ни железом, ни законом. Магию элира, высшего из высших.

«Вот почему она так в себе уверена, — подумала Эйлия. — Она знает, что ей меня не победить, но верит, что Мандрагору это под силу. И знает, что он рядом…»