Татьяна Турве - Испытание на прочность

— Опять дежа вю.

— Опять дежа-чего? — колко переспросил он.

— Представляешь, мне все это уже снилось. Недели три назад, честно! Точно такой же сад, потом это яблоня, потом яблоко упало… А потом… А потом я полетела, — нелепо растопырив в стороны руки с торчащими из рукавов свитера тонкими запястьями, она слабо пошевелила пальцами.

— Киндер-сюрприз, — усмехнулся он, поглядывая на сестру со снисхождением и некоторой долей удивления. (Вроде и взрослая девчонка, а до сих пор верит в бармалеев.)

— Значит, мои вещие сны вернулись, — тихонько пробормотала Янка скорее себе самой, чем брату, машинально вертя в руках краснощекое яблоко. — Что же теперь будет?

Со смехом, толкаясь и в шутку переругиваясь, они нарвали наперегонки две полные миски отборных виноградных гроздьев, янтарно-зеленых и сладких, как мед. То и дело отправляя сочную виноградину не в посудину, а в рот — по причине рассеянности, — Яна украдкой посматривала на незнакомых мальчишек. (Те слезать с яблони не спешили, торчали на своем наблюдательном посту и гортанно между собой переговаривались. Имитация бурной деятельности, однозначно: на яблоне и листьев-то почти не осталось, раз-два и обчелся, не говоря уже об уцелевших яблоках!) Один парень был какой-то рыхлый, неповоротливый, как молодой медведь, в мешковатых джинсах и пузырящемся на животе блейзере, что аж никак не придавал ему стройности. Второй — напротив, худой до костлявости, с угольно-черной шапкой густых волос и необычайно смуглым лицом, похожий издали на цыганенка. (Именно он и привлек Янкино внимание — может быть, своим едва уловимым сходством с Денисом Кузьменко?.. Что-то ей в последнее время сплошь и рядом попадаются темноволосые, четкая закономерность! Или, может, срабатывает закон привлечения противоположностей, раз уж она уродилась блондинкой?)

Сто процентов, один из них — сын той самой увешенной золотом новой русской, с которой она так доблестно налаживала дипломатические отношения в среду, а второй — его друг или знакомый, надо полагать. Только кто есть кто?.. После недолгого колебания и мысленного сравнения обоих парней с говорливой соседской мадам Янка пришла к безоговорочному выводу, что сын новоявленных соседей — уж никак не вялый апатичный Медведь, а скорее Цыган. (Тот вел себя как признанный вожак, покрикивал на весь сад и отдавал направо и налево руководящие указания вроде "ну куда ты лезешь? Зенки протри!". А толстяк ему безропотно подчинялся.)

Если уж воскресный день прошел расслабленно и лениво (хоть и не без исключений), то воскресный вечер начался в волнениях. Папа сам первым подал идею посетить в целях развлечения сельский клуб, где намечалась сегодня дискотека. (Скорей всего, продвигал свою новую идею о том, что Яне надлежит стать "обыкновенным подростком".) При иных обстоятельствах она была бы категорически "за" всеми руками и ногами, но сегодня заарканилась. Наверно, из врожденного чувства противоречия:

— Я даже не знаю, в чем тут на дискотеку ходят! Может, в спортивных костюмах, — ворчала без умолку, в сотый раз перерывая свои сваленные неаккуратной кучей на диване одежки. Да и чувствовала себя, признаться, достаточно нервозно: с одной стороны, всего лишь какой-то там сельский дискарь, невелико событие. С другой стороны, она почти никого в поселке не знает, да и с гардеробом (тем более дискотечным) нынче кризисное положение: ну как нарочно все самое лучшее спокойнехонько осталось лежать дома в шкафу! Собиралась-то она в страшной спешке и в таком аховом состоянии, что удивительно, как голову свою не забыла, не то, что любимые шмотки…

— Надевай спецовку, не прогадаешь! — с ехидством подсказал брателло. Папа не вмешивался, улыбался с отсутствующим видом, пристроившись по привычке в дверях. Видно, думал о чем-то отвлеченном — то ли о маме, то ли о своей новой пассии… Яна опять ощутила себя без вины виноватой: из-за нее ведь вся эта каша с уходом из дома заварилась! Нет, не стоило его вчера (да и позавчера тоже) грузить новой порцией эзотерики, у него и без того сейчас хлопот выше крыши. Жаль, конечно, что он вот так вот единым махом разрушил установившееся между ними с раннего детства доверие… Если она больше не сможет ему рассказывать всего, что с ней происходит и что ее тревожит, то какие это отношения? Так, одна иллюзия.

— Столичные гуси, — улыбаясь самой широкой из своих улыбок, подал голос папа. Подключился к обсуждению, значится. "Нет, о маме он сейчас вряд ли думает, иначе б так не улыбался", — твердо решила Яна, поглядывая на него с неодобрением. (Что-то в последние дни он пребывает в чересчур хорошем настроении, учитывая все произошедшие в недавнем прошлом события. Сыпет своими остротами без конца, мурлыкает на ходу, теряет нить разговора, отвлекаясь и забывая обо всем на свете, — что-то тут нечисто… Яна еще больше утвердилась в своих подозрениях: шерше ля фам! Без женщины здесь явно не обошлось.)

— Сейчас она будет весь вечер наряжаться! — возмутился Ярик, что давным-давно оделся и последние полчаса торчал над душой, отвлекая Янку от сборов. (Выглядел брателло на все сто: Ленка, давняя любовь, если б его сейчас увидела, точно позеленела бы от ревности. А что, сложен он прекрасно, стройный и худощавый — вот подкачаться бы маленько не помешало, это да, — черты лица правильные, глаза большие и выразительные, как у девушки.) Подлецу все к лицу, приговаривали они когда-то еще в школе.

— Кому не нравится — пусть идет без меня! — с остервенением роясь среди своих старых джинсов и неизвестно откуда взявшихся летних футболок, огрызнулась Яна. (Все равно брательник никуда без нее не сунется, выступает только для проформы. Сам-то вырядился как на парад, а ей не дает подобрать что-нибудь хотя бы отдаленно подходящее ситуации!)

— А вдруг пойду? — в унисон ее мыслям хмыкнул Ярик, от безделья мучая струны Янкиной старой гитары.

— Не пойдешь, — заверила она с убеждением, в неразрешимых сомненьях прикладывая к себе прошлогодний белый свитер, единственную мало-мальски приличную во всей куче вещь. — Ну как, сойдет для сельской местности?

Брателло не удостоил ее ответом, папа тоже промолчал — можно подумать, она со стульями разговаривает! Не нужно быть гением, чтобы догадаться, на что она потратит оставшиеся еще с сентября карманные деньги (или то, что от них уцелело). На обновление своего изрядно поредевшего гардероба, самый оптимальный вариант. Тогда не придется заезжать за недостающими вещами в Город, прокрадываться в собственную квартиру, чувствуя себя государственной преступницей и ежеминутно рискуя напороться на маму. Встречаться с ней с глазу на глаз что-то нет больше никакого желания, слишком свежо в памяти… Первый порыв помириться уже прошел, вместо него прочно угнездилось чувство вины: как она маме в глаза будет смотреть? Когда с папой непонятно что происходит — не узнать его, до того изменился за пару недель… Лучше немного подождать, пока страсти улягутся и их отношения наладятся сами собой. Если наладятся…