Максим Волосатый - Воины клевера

— Разрешите? — Степашка, ничуть не смутившись, втек в кабинет вслед за головой. — Там…

— Не разрешаю, — мстительно отчеканил дон Антонио. — Выйди и жди, пока позову.

— Так там… — Степашка искренне не догонял, чего это вдруг два слова нельзя сказать в пустом кабинете.

— Крру-гом! Ша-гом марш! — правдоподобно закипел Сибейра, напомнив, что прозвище Великий Инквизитор, может быть, не так уж и далеко от истины.

Степашку вымело. Дон Антонио поправил безукоризненно белый манжет и довольно ухмыльнулся. Общение с Точилиновым давало результаты. Мастера Ацекато не так давно пробил очередной приступ ностальгии по матушке-Земле, и он начал активно вспоминать былое. Большей частью «былое» заключалось во введении в обиход земных армейских правил и привычек. К данному моменту приступ ностальгии у Точилинова уже прошел, но Сибейра, которому систему под себя еще предстояло строить и строить, почерпнул много нового. И кое-что из этого нового — вот, пожалуйста, работает.

— Ну, где ты там? Заходи, — выждав паузу, позвал Сибейра, Дверь открылась, и в кабинет строевым шагом (это он так думал), звучно шлепая по полу подошвами, вошел Степашка. Замер перед столом, преданно глядя в глаза.

— Ваше Магичество, честь имею доложить, к вам посетитель.

И замолчал, выпучив глаза от демонстративного усердия.

— Кто? — поинтересовался Сибейра.

— Не могу знать, — все так же выпучивая глаза, выпалил Степашка.

— То есть? — не понял дон Антонио. — Ты привел сюда непонятно кого? К моему кабинету?

— Никак нет, — доложился изо всех сил дурачащийся парень. — Не сюда. Он, она то есть, внизу.

— «Он», «она»? В каком низу? Посетитель ко мне? Ты что, съел не то что-то? Что ты несешь?

— Да нет, дон Антонио, — говорить о серьезных вещах и держать маску дурачка Степашка больше не мог. — Там внизу, в карантине, какая-то старая Торквани. Говорит, что ей нужны именно вы. Пойдете? Или Ищущим оставить?

После визита Шамана и продвижения им идеи разбросать по Пестику амулеты доступа в Директорию прошло почти четыре месяца, отпущенных нелюдям Сибейрой на расшифровку и блокировку узора. Надо отдать должное Шаману с Мастером Ацекато, идея себя оправдала на все сто процентов. И даже больше. Неофитов набрали выше крыши. Шаман был счастлив. А в качестве пряника сверху Братьям Ищущим достались три боевые пятерки Желтых Стрелков, захвативших амулеты и сунувшихся в открытые порталы. Так что, пока можно — пусть работают. А тут еще и какая-то старая Торквани. Скорее интересно, чем нет.

— А зачем ей именно я? — поинтересовался Сибейра. Степашка пожал плечами, дурашливо разведя руки.

— Ладно, пойдем посмотрим, — дон Антонио выбрался из кресла.

В подвале было на удивление темно. Сибейра тут был только один раз — при запуске портала, принимающего тех, кто воспользовался амулетами Братства. С тех пор тут мало что изменилось, разве что света убавилось. Ярким пятном выделялась только приемная камера — просторная клетка, усиленная магическим узором. В остальном помещении царил полумрак.

— А почему тут так темно? — через плечо поинтересовался Сибейра у Находящего, невысокого паренька со скучающим лицом, который их сопровождал (Степашка, естественно, увязался с шефом).

— Так удобнее, — прокомментировал тот, — мы их видим, они нас — нет.

Логично, согласился про себя Сибейра. И на самом деле удобно. Сейчас они могли без помех рассмотреть необычного гостя, пожаловавшего к ним. Гость действительно был очень необычный. Точнее, гостья.

Высокая фигура неподвижно стояла посередине клетки, опираясь на посох. Или просто держа его в руках. Непохоже было, чтобы посох ей хоть сколько-нибудь был нужен. Подернутые краснотой волосы, боевой султан торков на макушке, изрезанное морщинами старое лицо. Она была одновременно и похожа и не похожа на всех старых Торквани, которых Сибейре доводилось до этого видеть. На первый взгляд, совершено обычная, она приковывала к себе внимание горделивой осанкой и монументальной неподвижностью. Так выглядел Муритай, правая рука Мастера Ацекато, когда хотел казаться значимым. Тогда с него слетала показная дурашливость, и перед всеми представал вождь и потомок вождей.

— Сараси Са-Сефара? — полувопросительно позвал Сибейра.

Торквани неспешно повернула голову:

— Я не сараси. Просто Са-Сефара.

Еще одна необычность. Это в Желтом Лепестке назваться «сараси», не имея на то права, означает нарваться на серьезные неприятности, а в Пестике торки совершенно спокойно воспринимали это обращение как уважительное. Блюстительница традиций? Торквани тем временем разглядела пришедших в полумраке.

— Ты тот, кого называют Торквада? — Она посмотрела на Сибейру — и тот поежился. Взгляд старых глаз очень напоминал прицел. Да уж, действительно необычный экземпляр занесло в приемник.

— Торквемада, — криво усмехнулся Сибейра, Муритай ему уже объяснил, что «торквада» на торкване значит «людоед». — Это одно из моих имен.

— Это правильно, — чуть наклонила голову Са-Сефара. — У воина должно быть много имен, чтобы никто не смог объять их все.

Дон Антонио прищурился: эта Торквани явно понимала, о чем говорит.

— Вы шаман? — Он хотел добавить «сараси», но удержался.

— Была, — невозмутимо согласилась Торквани. — Теперь я никто.

Сзади за спиной тихонько присвистнул Степашка. С сопровождающего их Находящего слетела зевотная скука. Еще бы, привести самого Торквемаду под шамана. Если она сейчас бросит боевой узор, как раз для таких самоубийц и придуманный, то спасти их сможет только небольшое чудо. Она сама, конечно, погибнет, но если это подстава, то ей все равно. Минус Сибейра — что еще надо?

Дон Антонио как не заметил признания.

— Что привело вас к нам?

— Мне говорили, что вы принимаете людей-магов и помогаете им?

— Кто говорил? — уточнил дон Антонио.

— Ваш амулет, — Са-Сефара показала амулет Братства, который она так и держала в руке.

— Принимаем и помогаем, — подтвердил Сибейра. — И не только людям. В Улитарте рады всем.

Действительно Улитарт принимал всех. В Городе Безумных Магов было полным-полно нелюдей. Значительно меньше, чем людей, но все равно достаточно. Кстати, об этом все прекрасно осведомлены. Откуда она свалилась?

— Мне не нужен Улитарт. Мне там не помогут.

— Так кому нужна помощь? — не понял дон Антонио. — Вам конкретно или какому-то человеку?

— Человеку, — наконец-то разродилась Торквани. — Вашему человеческому щененку. Слишком много на себя взял, теперь не может справиться.

Она замолчала. Сибейра молчал тоже, она пришла — пусть высказывается. Пауза затягивалась.

— Чем мы можем вам помочь, уважаемая? — ни с того ни с сего влез Степашка.