Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья

Голос её был так сладок, что Джед с трудом различал слова, но в самих звуках заключалось столько надежды, что он послушно побрёл за ней.

Комната Джеда действительно находилась на верхнем этаже башни, которая, словно клык, торчала на вершине холма. Он шёл вслед за Серрет вниз по винтовой мраморной лестнице, минуя богато украшенные покои и залы, и Север сменял Юг, а Восток — Запад, но через огромные окна на них смотрели всё те же безжизненные холмы и торфяные болота. Ни дома, ни деревца, ни путника вокруг — только залитое солнцем зимнее небо и больше ничего. И на фоне этой всепоглощающей голубизны где-то далеко на Севере можно было различить белые вершины гор, да странный блеск вдали приковывал взор — это море играло на солнце.

Слуги открывали перед ними двери и вставали по бокам, позволяя пройти. Все они были бледнолицы, как и любой житель острова Осскил. У неё тоже была бледная кожа, но в отличие от других она хорошо говорила на языке Хардиг, и Джеду показалось, что слова она произносила с лёгким гонтским акцентом. Потом она представила Джеда своему мужу, Бендереску, правителю Терренона. Втрое старше жены, высохший, с мутным взглядом, лорд Бендереск приветствовал Джеда с холодной вежливостью, предложив ему остаться здесь так долго, как он, на правах гостя, пожелает того. Лорд Бендереск не спросил Джеда о его путешествии, о Тени, что привела его сюда, не задал он ни одного вопроса и жене.

Всё это было очень странным, но странным было и присутствие Джеда во дворце, и многое другое, что впоследствии случилось с ним. Сознание Джеда так и не прояснилось, он с трудом мог различать предметы вокруг. Случай постоянно преследовал его. Случайно он встретил незнакомца в Оррими, корабль в бухте будто только и ждал его, а Скиор по воле рока стал проводником. Проявление это только воли Тени? Или слепой случай играет им? Может быть, он и его Тень оказались под влиянием более мощной власти? Во всяком случае Джед не испытывал никакой угрозы, не ощущал даже тайного присутствия Врага. Но как он оказался здесь, оставалось по-прежнему неясным. Случайно оказаться в башне невозможно. Даже своим помутневшим сознанием он ясно понимал, что других гостей здесь и не ждали. Башня стояла вдали от всего живого. Никто не покидал башню, но и никто не входил в неё. Пустынные пространства окружали её со всех сторон.

Из окна своих покоев Джед видел один и тот же пейзаж, а дни бежали своей чередой, однообразные и скучные. Несмотря на ковры, всевозможные шкуры и огонь в камине, холод ощущался повсюду. Он пронизывал всё тело и душу Джеда. Постоянно он вспоминал о том, как ему пришлось встретиться лицом к лицу с Тенью, как он был побеждён и позорно бежал. Перед его внутренним взором, как наяву, вновь возникали все Учителя, и среди них Владыка Геншер, а также покойный Неммерл, и Огион, и даже тётка, которая научила Джеда первым заклятиям. Все они испытующе смотрели на своего ученика, и он знал, что обманул их надежды. Извиняясь, Джед каждый раз повторял: «Если б я не убежал, Тень завладела бы моим телом. Я не мог бороться с ней — ведь она знала моё имя. Бегство — это единственное, что оставалось мне. Маг-геббет стал бы огромной разрушительной силой в руках зла. Я должен был бежать, поймите». Но никто не отвечал ему. И Джеду оставалось только смотреть, как, не останавливаясь, падает снег, да ощущать во всём теле холод, убивающий чувства.

Так в течение долгих дней он жил один, предоставленный своим душевным мукам. Когда он покидал покои, то был он молчалив и угрюм. Красота леди смущала его, и среди роскоши он опять ощущал себя козопасом, простой деревенщиной.

Никто не нарушал его покой — уважали его одиночество, но когда ему всё-таки надоедали самокопание и унылый, однообразный пейзаж за окном, Серрет встречала его в одном из залов Башни, украшенном коврами и резьбой, освещённом ярким пламенем горевших в камине дров; здесь они подолгу вели неторопливые беседы. Юная леди была серьёзной особой; она никогда не смеялась. В её обществе Джед постепенно начинал чувствовать себя свободнее и забывать о своей боли.

Прошло время, и они уже встречались каждый день и проводили немало времени за разговорами, сидя у камина, поодаль от служанок, которые постоянно сопровождали госпожу, или стоя у окна в верхних покоях башни.

Большую часть времени старый лорд сидел в своих комнатах и только по утрам иногда прогуливался по внутреннему двору замка, занесённому снегом; он походил на старого колдуна, который всю ночь колдовал и, наконец, сейчас, на рассвете, решил всё-таки немного отдохнуть. Во время ужина в присутствии Джеда и Серрет он напряжённо молчал, исподлобья поглядывая на молодую жену. Джед начал испытывать что-то вроде жалости по отношению к леди. Она напоминала белую лань, посаженную в клетку, птицу с подрезанными крыльями или серебряное кольцо высокой пробы на скрюченном подагрой пальце старика. Лорд воспринимал жену как часть своего огромного состояния. Когда повелитель покидал трапезную, Джед наедине с Серрет пытался скрасить её одиночество, и она отвечала ему искренней привязанностью.

— Что это за камень, в честь которого названо всё поместье? — спросил он как-то, когда в трапезной уже никого не осталось, и молодые люди продолжали сидеть за пустым столом, сплошь заваленным золотой посудой и кубками.

— А ты не слышал об этом?

— Нет. Мне известно только, что лорды острова Осскил владеют несметными богатствами.

— Этот камень превосходит все известные самоцветы. Пойдём — я покажу тебе его.

Она улыбнулась ему так, будто предлагала сделать что-то запретное, и повела Джеда узкими коридорами на нижние этажи башни, а потом по винтовой лестнице в подвал. Там Серрет открыла запертую дверь серебряным ключом и при этом взглянула на Джеда, как на сообщника, помогающего совершить преступление. За первой дверью оказался небольшой проход, а затем ещё одна дверь, которую пришлось открыть уже не серебряным, а золотым ключом; за второй их ждала третья дверь, и она растворилась, стоило Серрет произнести Великие Слова, снявшие заклятие. Тогда они очутились в маленькой комнате, напоминающей келью: пол, стены и потолок были выложены из грубого камня.

— Что-нибудь видишь? — спросила леди.

Когда Джед огляделся, то его взор привлёк камень. Это был обычный, плохо обработанный булыжник, внешне ничем не отличающийся от всех остальных, которыми был выложен пол, но маг почувствовал, что некая сила исходит из этой мёртвой материи, ему показалось, будто кто-то говорит с ним. У Джеда перехватило дыхание, на мгновение он ощутил слабость. Камень лежал в основании всей Башни. Это был центр всего здания, и холод исходил отсюда, пронизывая всё вокруг. Нечто очень странное было заключено здесь — чей-то древний и всемогущий дух заточили в каменной глыбе. Джед так и не ответил Серрет на её вопрос. Он словно застыл на месте. Бросив быстрый взгляд на мага, леди указала на камень: