Вера Семенова - Имеющие Право

Он медленно поднялся и пошел к воде

— Потрясающе! — Эстер всплеснула руками. — Лафти, аптечка нам не понадобится, но психолога можно вызвать. Не боитесь куда-то ехать вместе с человеком, у которого в душе такая буря переживаний?

— А ты не боишься, киска? Мы же теперь вечные скитальцы и прячемся от всех…

— И где ты предлагаешь прятаться?

— Так! — Лафти резко хлопнул в ладоши, отчего присевшая рядом на песок чайка с криком сорвалась и улетела. — Объявляется небольшое совещание! Эй, вы, бездельники! Шевелите ногами сюда! Для вас это, конечно, проще, чем шевелить мозгами, но ничего — коллективный разум великое дело!

Подошли Корви и Тирваз — Эстер правильно угадала их со спины. Корви морщился от ветра и опирался на какую-то толстую трость, увязающую в песке. Тирваз был, как всегда, воплощением отстраненного бесстрастия, даже веки полуприкрыты на смуглом застывшем лице.

— А вам, господин бывший дипломат, отдельно надо обращаться? — не унимался Лафти. — Прислать вам пригласительную карточку с золотыми буквами?

К удивлению Эстер, стоящий у самой кромки волн Вэл неожиданно покорно повернулся и двинулся к ним. Но, присев рядом на песок, он достал из внутреннего кармана куртки какую-то книгу и раскрыл на середине.

Голод и кружащееся в голове чувство слабости были настолько сильными, что Эстер держалась исключительно на бьющей изнутри холодного возмущения. Не утерпев, она наклонилась, чтобы взглянуть на обложку.

— О! Лафти, как тебе не стыдно навязывать наше низменное общество цвету интеллектуальной элиты человечества! Господин Гарайский, ничего, что я сижу, когда вы читаете Платона?

— Ничего, можете даже прилечь, — сумрачно произнес Вэл, переворачивая страницу.

— Вэл, ну я вас прошу, — Корви покачал головой, в то время как Эстер задохнулась от ярости, подбирая слова. — Это ведь касается нас всех, отвлекитесь, в самом деле!

— Эммануэль, я прекрасно могу делать два дела сразу.

— Разумеется! — Эстер вцепилась руками в невысокий бортик носилок, нагнувшись вперед. — Он прекрасно может заниматься одновременно и любовью, и предательством! Не сомневайтесь в его исключительных способностях!

Вэл на мгновение вздрогнул и поднял голову, но взглянул не на Эстер, а в сторону залива. Глаза его казались почти черными, но он не произнес ни слова.

Зато вместо него высказался Корви, пытающийся вскочить на ноги. Его трость ушла в песок на добрую треть, так сильно он стискивал ее в руках, делая мучительные усилия в попытках быстро подняться, но это выглядело не забавно, а скорее страшно. Так исказилось его лицо.

— Лафти… я вас искренне и г-г-глубоко уважаю… — сказал он, задыхаясь. При этих словах брови их спутника в веселом изумлении поползли вверх, отчего показалось, что у него на лбу не пара глубоких морщин, а целая гармошка. — Но не могли бы вы… ради продолжения нашей б-б-беседы… заставить ее замолчать?

— А я думала, что писатели обычно бичуют пороки и защищают невинных! — Эстер скрестила руки на груди.

— В-в-вот именно, — мрачно произнес Корви, по-прежнему сжимая трость. Было очевидно, что если бы он, как многие люди гуманитарных наклонностей, не являлся бурным противником насилия, он стукнул бы ее этой палкой по шее.

— Дорогой мой, вы требуете невозможного, — Лафти воздел к небу руки, откровенно веселясь. Вся сцена доставляла ему искреннее удовольствие. — Чем заставить молчать Эстер Ливингстон, гораздо проще осушить здешний залив. Но это расстроит старика Ньерри, а он нам еще пригодится в будущем.

— Ну хватит! Прекратите все! — Тирваз внезапно широко раскрыл всегда прищуренные, чуть раскосые глаза, и из них будто вылетела молния. Корви застыл с открытым ртом, и Эстер вдруг ощутила, что высказывать следующую убийственную реплику ей расхотелось. Лафти, изображая смертельно раненого, закатил глаза, боком упал на песок и подрыгал ногами. Только Вэл невозмутимо продолжал читать.

Эстер смотрела на него и ей хотелось завыть в голос. Ветер, порывами прилетающий с залива, трепал его волосы, и все так же, как раньше, выбивающиеся пряди падали на лоб. Здесь, в отсутствии каких-либо ярких красок, среди бледного неба и светло-серых волн, его глаза и ресницы казались особенно темными. Конечно, его лицо не полностью отвечало абсолютным канонам красоты, но сейчас он был совершенно прекрасен, словно из другого мира — человек с лицом аристократа в изгнании, бежавшего от тирана в глухую провинцию и проводящего свои дни в философских раздумьях на берегу, стиснув в себе страшную тоску и одиночество. "Перестань, перестань немедленно… — Эстер закусила губу. — Как он мог оказаться таким… подумаешь… а что бы ты сделала на его месте, еще неизвестно…"

— Теперь говорите вы, Корви.

Эммануэль откашлялся, тщетно пытаясь вернуться к прежнему благодушно-созерцательному состоянию.

— Итак, — начал он, — н-н-нам удалось понять, что механизм в-в-возобновления Матрицы активируется в тот момент, когда следующий Имеющий П-п-право добровольно принимает Бессмертие. Таким образом он создает м-м-место для того. кто придет следом. И так до бесконечности. Но если он в-в-выберет отказ — возобновление системы прекратится.

— Нам удалось! — Эстер фыркнула. — Вас надо поближе познакомить с Симоном Аргацци — у него такое же чрезмерное самомнение. Правда, не уверена, что вам это знакомство доставит удовольствие.

— Лафти, — Эммануэль повернулся всем корпусом, видимо, чтобы не смотреть в ее сторону, — она по прежнему т-т-тверда в своем намерении войти в Дом Бессмертия и отказаться там от него?

— Она — это кто? — Эстер стала картинно озираться. — неужели вы нашли кого-то еще, и я могу спокойно идти домой?

— Дома Бессмертия под усиленной охраной, — Вэл не поднимал головы, но говорил спокойно, будто читая с листа. — Кроме того, Стеллу схватят немедленно, как только она появится в поле зрения Департамента охраны.

— Неужели вы им еще не рассказали о том, где я нахожусь?

— Киска. ты начинаешь повторяться, — Лафти внезапно поморщился, словно от головной боли, — а это раздражает даже меня.

Он извлек из-за пазухи ровно такую же книгу, как у Вэла, но при раскрытии она оказалась небольшим ноутбуком. Устроив его на коленях, Лафти бодро защелкал по клавишам.

— Непокорные согласны нам п-п-помочь. Они начнут штурм очередного Д-д-дома Бессмертия… отвлекут охрану на себя, и путь будет свободен.

— Битва — это хорошо, — задумчиво сказал Тирваз, вновь прикрывая глаза, и на лице возник слабый отсвет удовольствия.

— Чтобы я шла по трупам?

Эстер попробовала вскочить, но запуталась в шерстяном одеяле. Раздраженно шипя, она отпихивала его в сторону в такой яростью, словно это были чьи-то нежелательные руки.