Кассандра Дженкинс - В ЗИН-АЗШАРИ

Громогласный рев заставил ее застыть на месте.

Со скрежетом когтей ступали по мраморному полу лапы чудовища. Жаром обдавало его огненное дыхание. Джайна медленно обернулась. Аметистовый дракон с прозрачным телом преграждал ей путь. Из-за низких сводов он не мог расправить крылья и с шипением вытягивал к ней шею.

Джайна попятилась. Вряд ли это был тот, кого она искала. Дракон сделал всего один шаг огромной лапой и оказался совсем близко. Отступать он был не намерен. Джайна недолго раздумывала. Сковав заклинанием льда лапы аметистового чудовища, она, мигнув, переместилась далеко вперед по туннелю. И потом побежала.

Дракон взревел, и хруст разрушаемого льда не заставил себя ждать. Дракон высвободился и бежал за ней следом, сотрясая крепость. Джайна раз за разом использовала магию перемещения. Волшебные силы быстро покидали ее. Она итак истратила много сил на расчистку обрушенных туннелей и не могла принять бой.

Коридоры вывели ее на крышу. Окруженная со всех сторон обрывами, Джайна остановилась. Путь к бегству был отрезан. Хитрая аметистовая морда высунулась из дверного проема. Ухмыляясь, дракон медленно ступил на крышу. С рычанием он расправил крылья, которые прозрачным лиловым веером раскрылись у него за спиной.

В тот же момент огромная черная тень нависла над аметистовым телом. Сильные лапы впились острыми когтями в прозрачную спину дракона и, не раздумывая, швырнули его прямо в пропасть. С рычанием черный гигант аккуратно опустился на крышу.

Джайна застыла в ужасе.

На его груди билось обнаженное сердце, сотворенное из лавы и огня. Струйки раскаленной лавы расходились по телу левиафана, исчезая за чешуйками из черного металла. Его пасть раскрылась, и настоящий огонь вырвался из нее. Громогласное рычание разразилось сильнее прежнего. Дракон не сводил с нее глаз, качая огромной головой.

Она его узнала. И злость охватила ее за то, сколько времени она потратила, освобождая заваленный дворфами туннель.

— Проклятье! — закричала девушка. — Ты выжил!

Черный гигант подставил свое крыло. Что было силы, со всей злости, она ударила его кулаком. Затем, когда девушка все же взобралась ему на спину, он бесшумно взмыл в небо.

Дракон плавно облетал горную крепость. Джайна заметила, что он летел гораздо медленнее и аккуратней, чем бронзовый. Ее злость таяла от одной мысли, что это могло быть из-за нее. Но она старательно гнала прочь умиление. Она сидела на спине огромного черного дракона, одно имя которого вселяло в нее ужас. Черные пластины покрывали его чешую, будто доспехи. У Ноздорму такого не было.

Обманом дракон Смертокрыл забрал силы других Аспектов и заключил их в артефакт, прозванный Душой Дракона, а позже Душой Демона. Артефакт был необычайно могущественен. Сила артефакта преобразила Смертокрыла. Мощь Аспектов буквально разрывала его изнутри, и он покрыл свое тело пластинами адамантита, чтобы они сдерживали его плоть. Одними только кончиками пальцев Джайна провела по одной из горячих пластин на его спине. Металл все еще хранил следы грубой обработки. У нее пересохло в горле.

Прорубленная в горной породе крепость была огромна. Многочисленные окна, террасы, балкончики то и дело проступали среди скал. Побыв внутри нее, Джайна знала, какие ужасы крепость может хранить в своих застенках.

Дракон сел на одну из каменных террас. Джайна спрыгнула с его спины. Ей не хватало сил отвести глаза от его огромных, черных как ночь крыльев. Дракон снова взлетел и, не глядя в ее сторону, скрылся за скалами.

Стеклянные двери ограждали террасу от остальных помещений. Джайна раскрыла их и оказалась в темной, мрачно-бордовой спальне. Широкая кровать с балдахином располагалась на небольшом возвышении. На стенах висели тяжелые, плотные гобелены. На мраморном полу возле кровати лежал ковер с крупным ворсом. Справа от кровати виднелась деревянная дверь, ведущая в кабинет с невероятно высоким потолком. Три продолговатых окна в глубине кабинета были украшены цветными витражами. И Джайна ахнула, когда увидела, какие картины запечатлели мастера.

На среднем витраже во всей красе, расправив крылья, стоял черный дракон. Огонь из его пасти пожирал черные руины города. В правом витраже в окружении паривших аметистовых драконов совсем как тот, что преследовал Джайну, стоял черный дракон меньших размеров. По изящному наклону головы и более тонким общим чертам Джайне показалось, что это была женская особь. В левом витраже мастера изобразили двух драконов — одного меньших, другого больших размеров. Это были дети черного левиафана — Нефариан и Ониксия. И значит, по правую руку от него была изображена его супруга — Синестра.

В своем человеческом облике он вошел в кабинет, остановившись у самого входа. Черный камзол облегал его фигуру, высокие ботфорты только подчеркивали мускулистые ноги. Он снял иссиня-черный, плотный плащ, обнажив кинжал, прикрепленный к бедру. С плащом в руках он подошел к Джайне. И не зная, как начать и что сказать, просто положил его рядом с ней на одно из кресел. Джайна оглядела свое рваное платье и также молча накинула плащ на плечи. Аромат его тела окутал ее. Не в силах больше сдерживать гнев, девушка тихо произнесла:

— Как ты выжил?

Он оставался позади нее, не сводя глаз с одного из витражей. Джайна гадала, какого именно.

— Я же бессмертен, — ответил он бесцветным голосом.

Остаться на необитаемом острове без пропитания и надежды на спасение — это была ее участь, и это мало его заботило.

— А почему ты не телепортировалась в Терамор? — спросил он.

Настала ее очередь молчать. Рассказывать о том, как днями и ночами она расчищала от завала туннель, ей не хотелось. Как вообще она могла беспокоиться о нем, если он всегда каким-то чудом выходил из всевозможных неприятностей целым и невредимым. Зачем ему объяснять, что телепортацию она воспринимала как недостойный и трусливый поступок? Вот ведь, он стоит перед ней и не чувствует вины, что провел эти дни в достатке, пока она изводила себя голодом.

— Тебе нельзя находиться здесь, — сказал он, прекрасно понимая, из-за кого и ради кого она отказалась от собственного спасения. — Теперь ты на свободе. И тебе лучше держаться от меня как можно дальше.

— Ты это уже говорил, — привычно отозвалась она.

— Я говорил уже все, что мог. Но ты не слушаешь. Как ты вообще оказалась здесь?

Впервые он взглянул на нее. Она тоже перевела на него свои холодные голубые глаза и ответила:

— Чудом.

Мужчина тяжело вздохнул.

— Меня тоже спас Ноздорму, — после краткого молчания сказал он. — И я не понимаю, зачем он это сделал. А теперь еще и ты. Ведь ты здесь по его милости?

— Важно не как, а для чего я оказалась здесь.