Петр Мамченко - Ураган свершений

Пробуждение пробуждению рознь. Зериона поняла это с детских лет. Уже почти забылись воспоминания о холодной землянке, где она в обнимку с братом дрожала по ночам на охапке подгнившей соломы. Немногим лучше были деревянные скамьи, полагавшиеся ученикам в Гильдии. Но там хотя бы не было холодно. К каменным скамьям в Милеруме полагались матрасы, и спать было почти комфортно. А сейчас самозванная правительница Фаргона могла позволить себе кровать, роскошью превосходившую ложе лери Милерума. И обычно просыпалась на чистых простынях в прекрасном настроении.

Зериона проснулась от удушья. Что-то тяжёлое навалилось на неё и ворочалось, пыхтело, ритмично вминая молодую женщину в мягкое ложе. А резкая боль снизу почти сравнялась с мучительной болью в голове.

Ей не надо было объяснять, что происходит. Всё же, беззащитная и бесправная ученица Гильдии не раз подвергалась насилию. Молодые и наглые мастера огня не слишком считались с её мнением, и прошло немало лет, прежде чем она научилась получать удовольствие от этого животного процесса и принялась использовать своё тело с пользой.

Но она ведь сама уже мастер! Глава Фаргонской Гильдии воздуха, правительница вольного города. Кто посмел? И где её стража, где верные телохранители из личной гвардии Солипса, её верного сторонника и заместителя?

Насильник сверху сладострастно застонал и замер на Зерионе, пытаясь отдышаться. Магичка невольно шевельнулась, пытаясь вдохнуть, бессильно попыталась оттолкнуть негодяя, мешающего дышать, и внезапно тяжесть покинула её тело.

— Она очнулась! Шевелится! — Полный ужаса вопль как будто расколол и так отчаянно болевшую голову.

Зериона согнулась и едва не упала с кровати, содрогаясь от жестокого приступа тошноты.

Воспоминания вчерашнего дня внезапно прояснились. Её ведь уже вырвало вчера вечером, сразу после того, как она вернулась с ужина у Солипса. Ей было так плохо, что не нашлось даже сил позвать служанку. Просто упала на кровать и заснула — или потеряла сознание? Её отравили?

Пронзительно острое чувство опасности заставило Зериону рвануться изо всех оставшихся сил и скатиться с кровати. Что-то свистнуло, и ударило туда, где она только что лежала. И только сейчас правительница поняла, что насильник — не единственный посторонний в доме. В её собственном доме. Убийцы!

Ярость обожгла не хуже знаменитого белого вина вольных городов. Какие-то твари во мраке ночи пытаются убить её, мастера, главу Гильдии и города. Зериону!

"Усиление" пришло с привычной лёгкостью, и второй удар меча пришёлся в воздух — маг воздуха легко уклонилась, и ударила сама, ребром напряжённой ладони, как клинком, вспоров кожаный нагрудник и плоть врага.

Насильник, на четвереньках шаривший по полу в поисках оружия или одежды, умер вторым, даже не успев поднять голову. Третий враг, метнувшийся к выходу, был настигнут у самой двери. Зериона собиралась взять его живым, чтобы допросить, но не рассчитала усилия — шея последнего врага хрустнула сухой веточкой в её хватке.

Мастер добралась до ведра с водой, прополоскала рот и пила долго, не отрываясь, пока пожар в животе чуть не утих, а в голове слегка не прояснилось. Итак, её пытались убить. Сначала отравили, а затем должны были завершить оружием, для верности. Мужчина уже был бы мёртв, а вот женщиной эти скоты решили попользоваться напоследок. Тупые самцы!

В очередной раз Зериону спас её "слабый" пол. И ещё то, что в огненной Гильдии их заставляли принимать безопасные дозы яда. Магов временами пытались травить, и учеников готовили к любым превратностям судьбы.

Зериона зябко поёжилась, обнаруживая, что полностью обнажена, а дрова в камине почти прогорели. А ведь она не успела раздеться. Значит, одежду с неё сняли или срезали. Боль в промежности и липкая тепло на внутренней стороне бедёр доказывали, что насильник был не первым. Это было обидно и даже оскорбительно, ведь уже несколько лет она сама выбирала себе самцов, используя своё тело, как награду для верных и приманку для сомневающихся.

Но кто посмел?

Правительница нащупала на столе масляную лампу, и зажгла фитиль от уголька в камине.

На одетых убийцах были кожаные доспехи с очень знакомыми значками. Волк кусает монету на фиолетовом фоне. Родовой знак Солипса, который носят только его наёмники. Неужели её предал самый верный сторонник?

Ведь он первым признал её власть, когда остальные купцы Фаргона ещё противились! Всегда поддерживал все её предложения, даже приставил своих людей охранять после первого покушения. Она ведь подняла его из самых низов, едва ли не коробейников, сделала самым богатым, позволила захватить владения двоих мятежных купцов… Он не мог предать, должно быть, враги пытаются очернить её вернейшего союзника!

Но сомнения уже зародились. Не слишком ли рано она отвергла советы Воса? Сенсей ведь предупреждал, что люди вольных городов хитры и продажны, её предадут так же легко, как и приняли. И советовал нанять своих телохранителей, не доверять чужой гвардии. А ещё — не спать с теми, чьё уважение хочет сохранить.

Тогда она в гневе отвергла любые советы. Решила, что Вос просто завидует. Ведь он — всего лишь главный маг отсталого Милерума, а она — правительница вольного города!

Больше всего сейчас Зерионе хотелось вновь лечь в кровать, и спать до утра. Оставить разбирательства, поиски предателя и даже трупы до утра. Ей всё ещё было дурно, да и слабость не отступила до конца. А к смерти, насилию и унижениям она привыкла. Вот только удастся ли проснуться? Наверняка переодетые в доспехи людей Солипса убийцы расправились с её охранниками. Придётся всё же одеваться и выходить.

Правительница со вздохом внесла изменения в заклинание, охраняющее тишину её дома. Ей не хотелось просыпаться при перекличке и смене стражи, и от утренних воплей водоносов. Но чуть подправить направляющие — и звуки снаружи не ослабнут, а усилятся, позволят услышать, если ещё одна банда убийц прячется у дома.

Разыскивая запасное платье в сундуке, Зериона вслушивалась в дыхание двоих людей у самой двери. Должно быть, изображают обычную стражу.

Уже поправляя плащ, услышала голоса, и замерла, прислушиваясь.

— Ну сколько можно! Неужели нужно столько времени, чтобы перерезать глотку одной бабе! Она ведь даже не сопротивляется, хозяин знает толк в зельях.

— Сопляк ты, Тобри, потому и не понимаешь! Разве можно упускать такую возможность, это ведь не просто баба, а мастер, глава Гильдии воздуха!

Довольный гогот звоном отдался в больной голове. Но смущало другое — очень уж похожи были эти голоса на голоса стражников, пожелавших ей добрых снов вечером.

— Так вот зачем ты заходил! Быстро управился. И… как она?