Анна Клименко - Кубок лунника

Мотив? Что ж, он может быть прост как медный пенни. Аристократы частенько тратят больше, чем должны. Если изумрудная шахта принадлежит семье Сильванов, и по какой-то (еще неясной) причине просто так продать они ее не могут, то… Дальше – все элементарно. Заставьте лунников убраться из Ловенны, и шахта перекочует, например, к Витхэмам, а денежные проблемы Сильванов таким образом разрешатся. Йоргг! Вот уж правда, червивым яблочком оказалась эта Ловенна!

– Дорогая, женщинам вредно так много думать, – Дэйнор деликатно прикоснулся к ее запястью, – когда я смотрю на твой милый, но сморщенный лобик, я представляю тебя скрюченной старушенцией в толстенных очках.

– Прошу прощения, – Малика мотнула головой, – даю вам слово, Дэйнор, что больше никогда не буду размышлять в вашем присутствии.

– Я придерживаюсь мнения, что женщины созданы для удовольствий, а не для тягостных дум.

С этими словами лунник распахнул перед Маликой резные двери.

– Прошу вас, прекрасная госпожа Вейн.

Она не стала сдерживать восторженного возгласа – к чему? – пусть лунник думает, что ведьма очарована оказанным приемом.

Ей не нужно было кривить душой: зал с резными деревянными сводами, огромный стол, шелковые портьеры цвета молочного шоколада, вышколенные слуги, передвигающиеся бесшумно словно тени – все было безупречно.

Вопреки этикету, который предписывал располагаться друг напротив друга, Дэйнор устроился на стуле рядомс Маликой, раздраженным жестом отослал прислугу.

– Позвольте, я за вами поухаживаю, госпожа Вейн.

Его улыбка при этом была столь многообещающей, что Малика невольно опустила глаза в тарелку.

– Попробуйте вино семьи Сильван, – увещевал ее лунник, не упуская случая коснуться руки ведьмы, – а эти грибы готовятся по специальному рецепту. Стоит их не доварить, и они уже ядовиты. Разве это не возбуждает?

Малика через силу улыбнулась и поддела вилкой коричневую и скользкую шляпку упомянутого гриба.

– Я предпочитаю, Дэйнор, пищу менее опасную. Но раз уж вы так настойчиво рекомендуете, то я все-таки отведаю ваших грибов… Надеюсь, вы не хотите меня отравить?

Лунник повернулся и в упор посмотрел на нее – без тени улыбки. В звериных глазах цвета белого золота стыла угроза.

– А разве есть за что? – услышала Малика едва различимый шепот и автоматически мотнула головой.

– Не думаю. Будь я достойна смерти, то не пережила бы прошлой ночи… наверное…

Дэйнор расслабленно откинулся на спинку стула, взял бокал и залпом его осушил.

– Мне уже рассказали, что случилось с вашим напарником, госпожа Вейн. Да, да, не нужно вздрагивать. О том, что вы агент по делам нечеловеческих сущностей в Ловенне не знает только глухой и слепой. Но мне наплевать на род ваших занятий, госпожа Вейн. Я могу себе позволить думать о том, о чем мне хочется, а вовсе не о том, о чем жужжат на улицах.

Он умолк и уставился на Малику так, как будто хотел ее съесть живьем. Прямо здесь, не отходя от празднично сервированного стола и запивая вином из собственных виноградников. А ведьма – в который раз – невольно подумала о том, как щедро Ночная странница одарила Сильвана-младшего, сделав его тело идеальным. Ну, или почти идеальным.

Ведьма проглотила комок, застрявший в горле, и шепотом спросила:

– О чем же вам хочется думать, Дэйнор?

Лунник смотрел на нее сквозь опустевший бокал, и отсветы горящих свечей переливались на хрустальных гранях.

– Я вам скажу чуть позже, – промурлыкал он, – скажем, когда взойдет луна.

– Ее не видно отсюда, – Малика улыбнулась через силу.

– Вы забываете, кто я, госпожа Вейн.

Она пожала плечами, отпила из своего бокала и попросила:

– Пока не взошла луна, расскажите мне о Ловенне. Мне показалось, что здесь многие лунники носят изумруды?

– Чепуха, – в бархатистом голосе Дэйнора бабочкой порхала безмятежность, – вам показалось. Здесь была шахта, где раньше добывали изумруды, и она принадлежит моей семье. Так что… дорогая моя, изумруды может носить только тот, кто в состоянии их купить.

– А почему – «была»? – Малика невинно захлопала ресницами.

– Потому что лет пятьдесят назад здесь случилось небольшое землетрясение. Ловенна не пострадала, но шахта, увы, обвалилась. Так что теперь это не более чем бесполезная дырка в земле…

– Но ее можно восстановить, – пробормотала ведьма.

– Оно того не стоит, уж поверьте, – ответил Дэйнор, – изумруды, конечно, хороши, но… Вы ведь не представляете себе, что значит обвалившаяся шахта. Раскапывать ее – это не совком копать лунки для роз, Малика. Может быть, в будущем, мы еще вернемся к изумрудам, но сейчас у отца иные заботы…

На миг лицо Дэйнора омрачилось, но затем он улыбнулся.

– Позвольте подлить вам вот этого мускатного вина, госпожа Вейн.

Прихлебывая ароматный напиток, Малика наблюдала за Дэйнором.

Безусловно, где-то он солгал. Но в то же самое время Малика знала, что все, сказанное о шахте, правда. Было много изумрудов, потом случилось землетрясение. Все. Примерно то же самое поведала и Марисия. Но тогда, выходит, содержать гостиницу в Ловенне было делом весьма выгодным?..

– Вы опять думаете, – насмешливо прошептал Дэйнор, – не нужно. Размышления никогда еще не приносили своим хозяевам ничего хорошего.

– Извините. Но я никак не могу забыть того, что случилось прошлой ночью, Дэйнор.

– Понимаю, – он наклонился к ней, заглядывая в глаза, потом убрал назад локон, тщательно завитый Марисией, – но время лечит, госпожа Вейн, а ведьмы, насколько мне известно, живут куда дольше простых смертных. Пройдут годы, и облик господина Игиро померкнет, сотрется из вашей памяти…

– Слабое утешение, – Малика покачала головой, – как думаете, его убили потому, что он был агентом?

– Безусловно.

– Значит, и я в опасности.

– Скорее всего. Но сейчас, в моем доме, вам ничто не угрожает.

– Почему вы подрались с… – начала Малика, но Дэйнор, не дослушав, с деланной беспечностью махнул рукой.

– Пустяки, госпожа Вейн. У лунников всегда так бывает, когда их чуть больше одного на милю. Я встретил чужака в своих охотничьих угодьях и прогнал его. Я же не виноват, что оказался сильнее вашего старого приятеля?

– Угу, – выдохнула ведьма и поерзала на стуле.

Время было позднее, прикосновения Дэйнора становились все более дразнящими и настойчивыми.

– Луна всходит, – прошептал он, целуя ей запястье, – теперь я, пожалуй, скажу…

– Не нужно, – беззвучно сказала ведьма, – молчите, Дэйнор.

– Я хочу, чтобы ты осталась здесь до утра, – внезапно жестко произнес лунник, – иначе… зачем ты вообще приходила?

– Я приходила поужинать и поговорить, – просипела Малика, усмехаясь про себя.