Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан

— Да, да. Простите, я спала, — слабо отозвалась я.

— Я могу войти?

— Нет, я не одета!

Дверь распахнулась. Не знаю, уж чем больше была раздосадована Ирэн: тем, что я вполне одета или тем, что я была все еще жива. Она брезгливо посмотрела на тазик, на землю, высыпавшуюся из-под него, и сказала:

— Убери это, пожалуйста, завтра, я не переношу растений в доме, — дверь тихо за ней закрылась. Я больше не могла бодрствовать чисто физически и закрыла глаза.

Открыла их, как мне показалось через несколько секунд, но уже под будильник. Ладно, глупые часы могли ошибиться, но солнце не обманывает, оно ярко сияло с небес.

— Хоть бы дождь пошел что ли, — недовольно сказала я, выбираясь из-под одеяла.

Мне было откровенно худо. Ирэн уехала на работу рано, и ее уже не было в доме, когда я поднялась в кухню. Куриный суп манил меня непередаваемым тонким ароматом. Упорствовать дальше было просто глупо, а может и смертельно опасно. Пусть судят за кражу или грабеж, или как там это называется. Пусть судят. Я оправдаюсь. Меня морили голодом, в конце концов. Я очень голодна и этот суп стоит тут на окне со вчерашнего дня. Я забыла убрать его в холодильник, а Ирэн и пальцем не пошевелила, чтобы спасти мою стряпню. Значит, если суп еще можно есть, то он вполне считается моим по той самой нашей договоренности. Я приподняла крышку. Суп был холодный, но пах превосходно. Не разогревая, я наполнила тарелку, которая тут же опустела… вторая… третья.

Наконец, я довольно улыбнулась. Можно считать, что я не умру от голода, по крайне мере не сегодня. Я пообедала и поужинала все тем же супом, а для Ирэн приготовила новое. Она не любила два дня подряд есть одно и то же.

К слову, растения свои я вернула в тазик и спрятала надежнее, чтобы ни мой полупризрачный волк, ни Ирэн не могли им навредить, а солнечного света в том месте было хоть отбавляй.

Вечер обошелся без нареканий. Более того, Ирэн позвонила мне с работы и сказала, что ночевать дома не будет. Я ушла спать едва село солнце. Я легла на раскладушку, как меня сразу забила дрожь. Я встала и перенесла подушку с одеялом в гостиную, где легла на диване, не выключая лампы. Стоило мне только заснуть, как привычная уже свистопляска понеслась по новой.

На сей раз я с самого начала почувствовала, как меня сковывает защитный куб, а потом пришли они. Я не ошибаюсь, мой зверь привел с собой друзей и подружек, всего волков было четверо.

— У меня есть куб, у меня есть куб, — нетвердо повторяла я, наблюдая, как волки недобро щерятся и сужают кольцо.

— Господи, ты же не позволишь им меня сожрать? — спросила я.

В эту же минуту мой зверь издал призывный рык, и одна из волчиц прыгнула на куб и стала бить но нему лапами. Два других волка бросались на куб с боков. А мой зверь сел и спокойно наблюдал за тем, как его дружки пытаются разбить мою защиту.

— Господи, за что я тебе так не нравлюсь? — начала плакать я.

Ясно было, что как только они пробьются (а в том, что они пробьются, сомнений не было), разорвут на куски. И что я им плохого сделала? Я ни одного волка в своей жизни не видела, тем более не обидела!

Время шло, я почти уже привыкла и перестала плакать. Тут мой куб треснул. Не то, чтобы под тяжестью нападающих, а, как мне показалось, под взглядом моего зверя. Теперь-то я поняла. Он не просто смотрел на мой куб, он разрушал его взглядом, и это было куда эффективнее прыжков и ударов.

Я застыла от ужаса. Куб разрушался все быстрее и вдруг обрушился звоном стекла на меня. Сверху упала волчица и завизжала от испуга, волки, прыгавшие по бокам, неожиданно столкнулись лбами, да так сильно, что оба упали без сознания. Мне хватило пяти долей секунды, чтобы оценить ситуацию. Я вцепилась руками в морду упавшей на меня волчицы и сама взвыла, не то от испуга, что морда реальная, теплая и шерсть на ней жесткая, не то от тяжести зверя.

Мой серый волк нарочито готовился к прыжку. Я вовремя прикрылась ошалевшей от боли волчицей. Она взвыла, я выпустила ее и перемахнула через диванную спинку. Волки сцепились и грызли друг друга. Пока они были заняты друг другом, я прошмыгнула в окно и побежала вон из дома. На моих руках все еще не высохла слюна волчицы, вдали я услыхала их злобный вой. Пустятся в вдогонку, мне не жить.

Я прибавила ходу, хотя сейчас, кажется, что это невозможно. На ходу я умоляла небеса, чтобы это был сон. Пусть дурной, пусть кошмар, но сон. А на утро я проснусь на своей раскладушке и буду готовить для Ирэн индюшачье филе, которое она заказала и не съест, как обычно. Я готова была тогда терпеть какие угодно лишения, только бы это был простой сон Аиши, а не настоящий кошмар.

С разбегу я нырнула в искусственную речку, для купаний не предназначенную, но и вброд ее перейти было нельзя. Только переплыв речку, я почему-то расслабилась. Мне стало не то, чтобы спокойнее, просто я поняла, насколько устала. Страх не давал мне уснуть. На небе светила полная, довольная луна. Я посидела на берегу речки еще немного и поняла, что если бы волки хотели, они давно бы уже нагнали меня. Сбежала котлета и ладно. Странные какие-то волки.

Возвращаться мне нельзя, это ясно, как божий день. Лучше я помру от голода на воле, чем дома у Ирэн. Проблема в том, что помощникам не полагается иметь свое жилище, ни снять, ни купить. Чтобы купить, нужно много денег, а если есть много денег, то можно и работу приличнее найти и помощником обзавестись. А если купить не можешь, то устраивайся работать, помощники нужны, а крышей над головой они всегда обеспечены. Даже и предположить я тогда не могла, что есть вообще такие люди, которые живут в ночлежках или на улице. Конечно, если ночлежки есть, то в них кто-то живет. Но представить, как выглядят такие женщины, я не могла. Еще у нас имеются такие заведения, как временный приют помощниц. Это общежитие, где безработные временно помощницы живут по шесть девушек в одной комнате. Но для того, чтобы тебя туда приняли, надо, чтобы тебя сначала официально уволили.

Я размышляла, сидя на берегу речки. Не сразу заметила, что начало рассветать. С первыми лучами солнца прояснилось и у меня в голове.

Вот оно. То, чего я ждала.

Конечно, я представляла себе это совершенно по-другому. Поеду на поезде или полечу на самолете, но никак не думала, что пойду пешком, без денег и вещей вообще.

Это ли не лучший момент для начала новой жизни?!

Для новой жизни неплохо бы и новое имя придумать, но мне мое слишком нравится, чтобы его менять, а все остальное можно и нафантазировать.

Я встала и пошла, куда глядели глаза, а глядели они отнюдь не в сторону города.

Я шла по руслу искусственной речки к ее истокам, туда, где заканчивалась речка и начинались трубы, и заканчивалась черта города и поселений. Светало. Когда солнце уже достаточно припекло, я оказалась возле большой дороги. Указатели показывали в разные стороны, и я не могла сообразить в какую лучше идти, чтобы попасть поближе к границе.