Лана Тихомирова - Легенда о Красном Снеге

Влад молчал, исподтишка разглядывая будущую правительницу хитрющим здоровым глазом.

— Хорошо, — наконец сказал он.

Влад куда-то вышел и вскоре привел с собой несколько служанок, те несли в руках какое-то подобие доспехов. Полуржавые железки одели на Аланку.

Через некоторое время после импровизированного воцарения, в деревню людей привели партию пленников. Среди них Аланка опознала своего мужа.

Ее размышления прервало появление Влада.

— Мадемуазель! Его привели!

— Где он!?

Аланка вскочила со своего места, цепи весело зазвенели.

— Он пока в казармах!

— Слава Богу, вам достало ума, не посадить его в яму.

— Мадмуазель, кстати о яме. Занка желала видеть вас.

— Перебьется! Как поживает виконт?

— Мессир плох, но вполне вменяем. Он сможет, как вы думаете?

— Под руководством его величества Джуриусса, сможет.

— Значит, все идет по плану. Я хочу видеть его!

— Это невозможно, мадмуазель. Сначала ритуал.

— Так начинайте быстрее этот ваш ритуал.

— Я позову ваших служанок, мадемуазель, и вашего мужа.

Влад поклонился и вышел.

Через несколько минут пришли служанки с доспехами и туфлями. Они стали наряжать Аланку. Когда все железные части были на месте, а кожаные ремни привычно впились в кожу, пришел черед мантии тяжелого грубого сукна. Выцветшая алая мантия, отороченная облезлыми беличьими хвостами, легла на плечи Аланки. Она покорно опустилась на стул и выставила вперед ноги. За то время, что бывшая горничная пребывала там, ее ноги потеряли всякий возможный облик, превратившись в месиво из кожи и мяса. Больно уже не было, боль стала привычным спутником, но одевать и снимать эти церемониальные "испанские сапожки" было невыносимо тягостно. Сапожки снаружи были сделаны из какой-то твердой, почти одеревеневшей кожи. А изнутри были устланы мехом зверя Тору, шерсть его была мягкой и пушистой на вид, но каждая шерстинка была зазубрена, а на конце имела крючок, на манер рыболовного.

Сапожки были одеты, Аланка смахнула слезы с глаз и велела послать за своим мужем.

Через несколько минут в ее комнату вошел Джуриусс.

— Как твои дела? — спросил он с порога.

— Уже знаешь?

Аланка провела рукой по лицу, отгоняя наваждение, Джуриусса теперь было бы трудно отличить от Сорокамоса, только цвет крыльев был чуть более светлым.

— Знаю, Влад сказал мне.

— Волосы и крылья уже пора красить, Ури, и форму я немного подправлю.

Бычьей кровью, оставшейся после вчерашнего жертвоприношения, смешанной со свеклой и мукой Аланка выкрасила перья и волосы Джуриусса, подобием ножниц подравняла отросшие перья. Теперь бывший капитан "Грегорины" стал похож на плохого двойника герцога Эолисского.

— Алли.

— Я.

— Скажи, зачем ты все это делаешь?

— Чтобы ты был похож на Сорокамоса.

— Зачем?

— Боги мои, — Аланка опустила руки и тяжело вздохнула, — я терпеть не могу повторять что-то несколько раз подряд. Когда тебя привели ко мне, ты сказал, что Сорокамос ждет меня, ищет. У меня появилась надежда на спасение. Я придумала, как выманить его сюда.

— Ты мне об этом не говорила!

— Неужели. Ури, я хорошо знаю тебя! Ты говоришь, так всегда, когда чего-то не помнишь, — с укоризной сказала Аланка, — Получилось бы нехорошо, если бы в один день со мной на троне оказался другой человек. Когда следом привели Занку и Мекелеса, у меня созрел новый план. Мекелес рассказал мне все о двух заговорах, и теперь замена тебя на настоящего Сорокамоса просто необходима. Когда же я узнала о ножах от Влада, то поняла, что с самого начала все сделала правильно.

— Ты не хочешь со мной делиться этим знанием?

— Достаточно того, что ты знешь о заговоре братьев Дорес. И твоя миссия донести это знание вместе с молодым виконтом до короля нашего, славного господина Павлеса.

— Иногда мне кажется, что во всех этих переодеваниях, есть что-то унизительное, какой-то подтекст. Ты не можешь иметь рядом с собой настоящего Сорокамоса, и держишь меня за него.

Аланка вспыхнула.

— Пошел вон! Встретимся на троне.

Она вытолкала Джуриусса из комнаты и велела позвать Влада, который проводил ее.

Трон стоял на высокой башне, слева было лобное место, оно же использовалось для жертвоприношений, прямо напротив — жалобное место, где уже стоял Сорокамос взятый под конвой. Вокруг толпились люди, им было интересно, что станется с новым пленником.

Увидев его, Аланка больно сжала руку своего лжемужа.

— Кто ты? — спросила она. Голос ее звучал спокойно и величественно.

— Я — принц Лиранийский, герцог Эолисский, Сорокамос Теорга, — удивленно ответил он.

— Нет, — с хорошо сделанным удивлением ответила Аланка, — Всем известно, что принц Лиранийский мой муж, и он по праву делит этот трон со мной.

— Я — принц Сорокамос.

— Ты — лжец! Ты — самозванец! Принц Сорокамос рядом со мной! Кто ты? Я спрашиваю тебя последний раз.

— Я — принц Лиранийский, Герцог Эолисский, Сорокамос Теорга, — выцветшим безнадежным голосом ответил Сорокамос. В голове его все смешалось, он видел Аланку, слышал ее голос, но не узнавал ее.

— Бросить его в казармы, — голос Аланки дрогнул лишь в конце, и Сорокамос уловил эту дрожь.

Принца увели. Аланка встала, мановением руки, велела разогнать разочарованную толпу и величаво удалилась. Как только она оказалась вдали от глаз людей, то сгорбилась и поморщилась. Рядом увивался Влад.

— Я хочу видеть его!

— Сейчас это возможно, госпожа.

— Хорошо, Влад, ты хороший помощник, проводи меня и моего вельможного супруга в казармы.

В башне Джуриусс помог Аланке снять тяжелое облачение и одел на нее теплую шубку.

— Ты идешь со мной, — бросила она.

— Я помню.

— Сначала я сама поговорю с ним, а потом ты поменяешься с ним местами. Механизм готов?

— Готов.

— Ну и славно.

Аланка направилась к двери, но вдруг остановилась и посмотрела на Джуриусса так, что сердце его защемило.

— Ури, вы с Владом точно справитесь? Обойдется без жертв? Я не хочу, чтобы ты пострадал, обгорел, чтобы вообще испытывал хоть какой-то дискомфорт.

— Ну, без дискомфорта не обойтись никак, но в основном, я думаю, это безопасно, настолько, насколько вообще может быть.

— Будем надеяться, у меня все равно сердце не на месте.

— Мне приятно видеть, что ты хоть немножко меня еще любишь, — сказал Джуриусс.

Аланка пожала плечами и вышла.

Влад, Джуриусс и Аланка спустились в подвал мэрии, где в казематах томились опасные преступники, коих было всего два: виконт Мекелес и принц Сорокамос. Помещены они были скорее для их же удобства, ибо в яме (место, куда бросали всякий провинившийся сброд) уже сидела Занка и трио отпетых воришек.