Кассандра Клэр - Draco Veritas

— Что это за место? Похоже то ли на отель, то ли на бордель века, эдак, восемнадцатого.

Тот дёрнул плечом:

— Ну, за восемнадцатый век ручаться не могу… — он осёкся и придвинулся к Гарри, прикрывая его, когда неподалеку появилось несколько человек. — Иди же, — и он толкнул Гарри дальше. Теперь они шли куда медленнее, и Гарри удалось рассмотреть портреты на стенах. Выполненные в сдержанных, приглушённых тонах — розово-голубых, они изображали обнажённых, украшенных лишь лентами, колдунов и ведьм. И занимались те вещами, которые демонстрировались лишь в неких журнальчиках — их тех, что прятали у себя под кроватями Фред и Джордж.

Точно, бордель в стиле рококо, — снова подумал Гарри, и его ум тут же выстроил логическую цепочку, придя к таким отвратительным выводам, что у юноши голова пошла кругом.

Он ещё не пришёл в себя, когда они вошли в огромную круглую залу, от которой в разные стороны разбегались узкие коридорчики. Чёрный мраморный пол с золотыми прожилками, высокий потолок с росписью в виде обнажённых ангелов и хрустальной люстрой, подвески которой напоминали слёзы. В центре комнаты вздымались две винтовых лестницы. На огромных диванах вдоль стен возлежали колдуны и ведьмы, и нескольких Гарри узнал — эти лица мелькали на постерах и обложке Юной ведьмы. Другие же были ему не знакомы. Симпатичные юношеские, очаровательные девичьи — среди них затесалась и пара совершенно обычных лиц. Гарри почувствовал, что парень рядом с ним чуть расслабился.

— Хорошо, наверное, остальные Гарри наверху.

— Наверху? — переспросил Гарри, с трудом узнавая свой собственный голос.

— Мы туда и пойдём, — тихо шепнул ему спутник. Гарри поспешно шагнул, но парень тут же дернул его назад. — Не сюда! Там комната хозяина и кабинет каталогов.

— Каталогов? — выдохнул Гарри, подталкиваемый к левой лестнице.

— Ну, же — каталоги, — повторил парень. — Конечно, здорово если ты сам приносишь волосы или ресницы, или что-нибудь ещё, при помощи чего можно сделать зелье. Но если ты желаешь кого-то знаменитого или не смог добыть частичку нужного человека, то можешь выбрать, кого хочешь, по каталогу. А цена будет варьироваться в зависимости от того, насколько трудно добыть материал. Вот ты — дорогой. Но это не имеет значения: они всегда держат под рукой несколько твоих экземпляров: ты пользуешься спросом.

Внутри у Гарри всё оборвалось.

— Пользуюсь спросом? Для чего? — спросил он, хотя ощущал, что знает ответ.

— Ну, для разных вещей, — неуверенно ответил юноша. — Поэтому-то я и подумал… когда увидел тебя — там, на улице… что ты — клиент. Ты так повёл себя — будто, меня узнал, вот я и решил, что ты… ну… собираешься поиграть, — юноша затих.

— И Драко, — произнёс Гарри. Поднявшись по лестнице, они оказались ещё в одном бесконечном коридоре. Стены снова были завешены картинами, но в этот раз — не портретами. Розовые тела, сплетённые руки и ноги, шёлковые ленты и покрывала. И двери, двери — пронумерованные двери тянулись вдоль всего коридора.

— Тебе кто-то платит за?..

— Да, нет. Его экземпляры они тоже обычно держат под рукой, особенно, после того, как упоминания о нём появились в газетных новостях. Это всегда поднимает спрос и…

Но эту речь Гарри не дослушал — он отшатнулся в угол, и его вывернуло наизнанку, мучительно вырвало, хотя за сегодняшний день он почти ничего не ел — горечь и кислота желудочного сока обожгли ему горло. Выпрямившись, он увидел, что юноша смотрит на него, вытаращив глаза.

— Прости, — виновато произнёс не-Драко, — работая тут, я и забыл, что мысль об этом может расстроить того, кто никогда ничем подобным не пользовался.

— Пользовался? — свирепо выдохнул Гарри. — Да, это просто омерзительно! Как можно пользоваться или хотеть что-либо подобное? Да, это же просто использование людей!

— А какая им разница — ведь они даже не знают об этом.

— Всё равно! — Гарри трясло. Тошнота прошла, её сменила бешеная ярость. — Если они узнают … Да, если Драко узнает, чёрт, если об этом узнает его отец… Я ненавижу этого ублюдка, но, думаю, он, вряд ли, обрадуется, узнав про что-то подобное.

— Ну, что ты — Люциус Малфой, конечно же, знает о «Полночном клубе», — с удивлённым видом перебил его юноша. — Ведь он его владелец.

* * *

«Симус, мальчик мой! Ничто не могло обрадовать нас больше, чем твоё последнее письмо и твоё решение открыться нам. Мы, как родители, безмерно горды, что ты так доверяешь нам, хотя, признаться, причина твоего волнения была не слишком понятна: пусть ты гей, мы совершенно не против. Более того, мы рады, что ты честно обо всём рассказал, и теперь мы можем оказать тебе всемерную поддержку. Сообщи, когда и где происходят организационные собрания — будем рады принять в них участие. Если же никакой подобной организации нет, мы с папой будем счастливы стать её основателями.

А если захочешь на праздники пригласить своего друга, то помни — у нас полно свободных комнат в Восточном крыле. Кстати, на случай, если ты ещё не обзавёлся приятелем, тётушка просила напомнить о Дине Томасе — она всегда считала твоего друга симпатичным и милым мальчиком. И очень артистичным!

С Новым годом! Веселись и отдыхай, но будь осторожен со сливочным пивом! Помни, что случилось как-то с дядей Имоном! Хотя, как мы полагаем, в Лондоне нет такого количества пастбищ и изгородей.

С любовью Мама.»

Том стоял на улице у Визжащей Чашки и перечитывал письмо снова и снова — раз, наверное, в шестой, однако, от этого он не стал больше доверять своим глазам. Наверное, Финниганы плохо поняли, что он написал им? Нет, не может быть — там было всё предельно ясно. Он сам допустил ошибку в расчётах. Пусть не смертельную, но всё же. Подкинутое в воздух, письмо рассыпалось горящими клочками, и пепел опустился на плечи, прилип к влажным волосам. Раздосадованный, Том прикусил губу. Всё шло не совсем так, как задумывалось. Впрочем, пока ещё и не было задумано ничего особенного — всё шло своим чередом: чёткого плана у Тома не имелось.

Увидев Поттера в книжном магазине, он просто захотел ему напакостить — и его задумка великолепно удалась, пока, покачивая головами, не вернулись Пожиратели Смерти, погнавшиеся за Гарри. Они не посвятили Тома в подробности неудачи — он же был новичком — а сам он решил придержать свой характер и не демонстрировать им, на что способен. Донесшиеся слова — «Полночный клуб» — были куда важнее.

О, «Полночный клуб» Том знал — под руководством деда Люциуса, тот процветал и в дни его юности. Во время войны там свили гнездо контрабандисты, но сути своей это заведение не поменяло, оставаясь борделем.

Тому всё это показалось довольно забавным. Логическое завершение использования свойств Многосущного зелья — для наслаждения. И яркое свидетельство продажности Малфоев. Чудно!