Мария Чернокрылая - Эта безумная, безумная семья

Между тем, явно прикинув масштаб работы, Лион хотел уже что-то сказать, но не успел, ибо нагло был перебит Лешей, который с наигранной радостью прокомментировал мой ответ:

— Ага! Особенно — самолет.

Лион негромко хмыкнул, а я, усмехнувшись, запросто согласилась:

— Обязательно купим! Игрушечный. И уточку в придачу. Чтобы было, чем заняться в ванной.

С этими словами я поднялась со своего места, забирая со спинки стула свою куртку и сумку, после чего выжидательно посмотрела на этих двоих. Вот кто действительно непохож друг на друга, так это они! И я даже не знаю, в чью сторону склонить предпочтение. Вот если бы Леша был немного постарше…

Чуть улыбнувшись, протянула руку мальчику:

— Пошли. Впереди еще целый трудовой день.

— Уже боюсь, — хмыкнул Леша, принимая мою руку.

Мы направились в сторону (как я надеюсь) ближайшего нужного магазина, снова героически продираясь сквозь толпу. Лион немного задержался, а когда нагнал нас, без спросу обнял меня за талию. Чуть наклонившись к моему уху, вампир тихо шепнул, чтобы Леша не услышал:

— А он чем-то действительно похож на тебя. Только пахнет по-другому. Расскажешь потом эту историю?

Я в ответ только кинула и чуть прижалась к родному боку. Подумаешь, немного неудобно идти… Можно потерпеть. Когда мне еще выпадет такой замечательный шанс спокойно походить рядом с Лионом, ни о чем не думая?

Наверно, теперь со стороны мы напоминали следующую картину: "Старшая сестра с парнем, взявшая младшего братишку для прикрытия, ибо парень — намного старше ее самой". Забавная компашка из нас получилось. Почти что семья…

Вопреки моим первым опасениям, поход по магазинам действительно прошел шумно и весело. Наверно, нас в этом торговом центре еще долго помнить будут. А закончив с покупками, мы направились на каток. Ну что сказать — впали в детство. Вампир, оказывается, неплохо катается. А вот мы с Лешей могли ехать исключительно цепляясь либо друг за друга, либо за бортик. В первом случае, правда, мы больше катались на спинах и пятых точках, чем на коньках. Лион в такие моменты катался вокруг нас, зловеще хохоча и скаля клыки, как истинный кровопийца. Нет, пару раз он честно пытался нам помочь и хоть немного научить кататься, но потом махнул рукой и обозвал бездарями. А мы, что, виноваты, что нам коньки достались плохие? Да-да, во всем виноваты исключительно они. И неровный каток. Лион с нами спорить не стал, только ухмылялся еще коварнее.

Последним местом, куда мы сходили, было небольшое, тихое кафе, где мы с удовольствием выпили по кружке горячего шоколада — отогревались после катка. Лион травил байки, мы ели пирожные и смеялись. Хорошее завершение хорошего дня. Как обещание, что теперь все-все будет хорошо. И мы доверчиво верили.

Под конец вампир довел нас до дома. Леша тактично ушел вперед, поэтому, совершенно подтверждая сложившуюся картину в торговом центре (про сестру, парня и брата), мы с Лионом не удержались и самозабвенно целовались. У подъезда, на морозе, как юные влюбленные, боящиеся переходить к чему-либо большему. Я и на самом деле боялась. Не спрашивайте, почему. Лион это знал и ни на чем не настаивал. Лишь сказал напоследок, что всегда рад придти на помощь и спросил, приходить ли ему на праздник за рассказом. Немного подумав, я сказала, чтобы приходил. В конце концов, Леше будет с кем пообщаться во время шабаша.

На прощание погладив меня по волосам и сообщив, что ему всегда нравилось, когда у меня волосы подлиннее, Лион исчез. А я еще некоторое время стояла на морозе и смотрела в ночное небо, словно то могло мне что-то сообщить. После улыбнулась и пошла домой. К Леше.

Я вновь в обиде на себя за то,

Что ты ушел, и я опять ничто.

И сердце — блажь, и мысли — решето,

И целый день опять смотрю в окно.

А за окном такой печальный бред —

Там листья, скомканные коркой льда,

А сверху медленно ложиться снег

И засыпает, будто навсегда.

Не петь и не плакать.

Дурные вести.

Зима в дверях, а мы не вместе.

Опять не вместе…

Скажи, ну разве я повинна в том,

Что я не воин вовсе, не герой,

Что родилась я, чтобы стать щитом кому-то,

Я лишь спутник, я всегда второй.

И жизнь моя — пьеса для двоих,

Простой дуэт для скрипки и альта.

Когда твой голос так внезапно стих,

Мой тоже захватила пустота.

Не петь и не плакать

В объятьях стужи.

Лишь снег и ветер,

Да тьма снаружи.

Зима внутри, зима снаружи… [4]

Лучше не спрашивайте меня, как прошла следующая неделя. Конец четверти — это, скажу я вам по секрету, то еще мероприятие. Особенно, если это вторая четверть, на носу Новый год, и нужно что-то коллективно-творческое организовывать. Мой класс плакал с моих идей. Я от их — рыдала. В конце концов сговорились что-то хором спеть, и тем дело закрыли.

Как мы пели…

Как говорилось в одном фильме, который я недавно посмотрела: "Дети плачут, директор платит, а мне кайфово…". Только и разница, что нам никто ничего не платил. Думаю, на следующий год вообще не поручат импровизировать…

Наконец, этот… как сказать-то… моим привычным "дурдом" тут уже не обойдешь. В общем, когда ЭТО наконец закончилось и каникулы можно было считать начавшимися, я была без сил. Правда, моя группа поддержки в лице Ники, Олега, Леши и Нальки мне расслабиться не дала и потащила праздновать нашу маленькую победу. Вернее, победы. Вот, например, Налька у нас сдала первые в своей жизни зачеты на Земле. Почему так рано? Так дядя Алекс ее на наш семейный праздник пригласил.

Кстати, да. Помните, я упоминала, что наша Таня в уныние впала? Я таки нашла время и поговорила с ней. А после еще два дня ходила в глубокой степени недоумении и с твердой мыслью, что я в этом мире определенно что-то не понимаю. Не только в этом мире. Вообще, во Вселенной. По крайней мере, логику некоторых отдельно взятых существ я понять не могла.

В тот вечер я уже привычно укладывалась спать в гостиной, стараясь представить план на будущий день. План выходил странный. То есть по нему выходило, что времени у меня нет, а дел — просто необъятный океан. Хорошо еще, что Наника и Олег время от времени с Лешей занимались, вводили в курс событий. Сыночек мой, конечно, мальчик умный и хороший, но иногда как ляпнет что-нибудь под руку, так потом еще час доказывай, что он не прав. Я успела уяснить главное правило общения с ним — его нельзя называть маленьким. А то такое начинается, что потом целый день говорить и слушать что-либо лень.

Задумчиво прикусив губу, я гладила по голове кошатину, которая так и не надумала становиться более умной, и смотрела в тетрадь с тем самым планом, когда ко мне в комнату завалилась Налька в своей истиной форме. Выглядела недопира вымотанной до невозможного. И трагически мрачной. Кстати, как я заметила, от ипостаси действительно немало зависело поведение — в человеческом теле Налька была все такой же невинной и доброй. Но очень грустной. Потому она предпочитала злиться в облике недопиры.