Татьяна Стекольникова - Здравствуй, Гр-р!

— Громов, гони чай и лупу…

— Чай — понятно. А лупа какая нужна?

— Десятикратная, с подсветкой. В глаз вставить… Что, нету такой? Хоть какую-нибудь линзу дай… Детектив… А лупы нет…

Гр-р принес чашку зеленого чая — то что надо. Минут через десять откуда-то притащил и лупу. В первом альбоме никого. Второй альбом тоже обтянут тканью, похоже, китайским шелком. На первой же странице — Мария Петровна, собственной персоной. Моя прапрабабушка… Сидит в кресле, увенчанная гигантской шляпой и закутанная в меховой палантин. Ей лет тридцать, брови строго сдвинуты, а губы сжаты. На фото она гораздо моложе, чем при нашей встрече. Я заложила страницу с прапрабабушкой взятой наугад фотографией — батюшки, это же Сурмин! Я полюбовалась на Арсения Венедиктовича — на фото он в точности такой, каким я его увидела в 1909 году. Потом мне в голову пришла мысль, а что если как-то себя мобилизовать и попробовать отыскать нужные фото, используя явно имеющиеся у меня, но не проявившиеся еще способности? Я попробовала протянуть руку над кучей фотографий. Ничего. Провела ладонью по снимкам. Ничего. Вздохнула и просто взяла одну карточку из кучи. Полина… Ей тут лет шестнадцать, в гимназическом платье с передником и пелериной. Я снова выхватила наугад фотографию. Анна и Шпиндель. Счастливые, улыбающиеся, держатся за руки… Анне тоже лет шестнадцать. И куда Мария Петровна смотрела — фото явно было сделано тайно, без ее ведома. А хранилось у Шпинделя — как пить дать… Раз так хорошо пошло, ищем дальше. Моя рука извлекла из небольшого альбома стеклянную пластинку, засунутую между листами, — фото, на котором удивительной красоты дама держит на руках ангелоподобного кудрявого малыша в белых чулочках и белом платьице. Ничего себе… Красавица — это же Аделина! Я узнала ее с трудом, но это, несомненно, она. А мальчишка — Мишин будущий папа что ли? Или мама — пол ребенка определить невозможно. А может, и сам Миша…Я уже протянула руку за следующей фотографией, когда услышала голос Громова:

— Все. Больше можешь не искать. Я видел, как ты это делала…

— Как?

— Таскала, как рыбак карасей на зорьке…

— Но там еще есть! Интересно же! Я быстро…

И я выловила еще одну Полину; затем Шпинделя и Сурмина вместе на одном фото (понятно, ТЕХ, а не этих, с одним из которых я провела три ночи). Анны было больше других: сидит, как дама на картине "Майская ночь"; в интересном положении стоит под руку с неизвестным мужчиной, который старше ее лет на десять; убеленная сединами, сидит на лавочке — в больничном халате совковых времен и в окружении старушек в таких же халатах. Ни одной из этих фотографий я раньше не видела. Об этом я тут же сообщила Гр-р. На самой старой из фотографий, имеющихся у меня дома (я имею в виду мой прежний дом), снята моя бабушка — молодая женщина с двухлетней девочкой на руках — с моей мамой, и стоит дата: 1937 год.

Гр-р покопался в фотографиях, отобрал часть, вытащил из-под стола коробку и сложил снимки туда:

— Это Шпинделя. Вечером отвезем Вовке. Его тоже касается… А, может, и он что-нибудь вспомнит…

Остальные фотографии Громов отнес в свою квартиру. Мой "улов" Гр-р тоже утащил к себе — "до вечера".

2. Я читаю газеты за 1909 год.

Поднявшись к себе, я снова сделала попытку поработать — включила Федю, и пока он загружался, стала думать, как это у меня получилось найти фотографии. Хватала ведь, что под руку попадет… Ничего не придумав, открыла почту. Опять правка откладывается… Раз, два… нет, три дня у меня еще есть. Работа может подождать… Я распаковала файл, который мне прислали в обмен на деньги. "Петербургская газета" с 21 ноября по 10 декабря 1909 года. Я хотела найти что-нибудь об Анне. И нашла: "21 ноября, передано по телефону. События в доме г-жи Н. (Екатерининский канал, собственный дом). Чтобы установить, может ли отвечать за свои поступки старшая дочь г-жи Н., подозреваемая в убийстве жениха, был собран консилиум, но господа… (далее следовали фамилии, ни о чем мне не говорящие) — не пришли к одному выводу. Мнения медицинских светил разделились. Одни, вслед за доктором А.Э. Соловьевым находят у девицы Н. серьезную психическую болезнь, а другие склонны назвать ее совершенно здоровой. В данное время подозреваемая вверена врачебному надзору уже упомянутого д-ра Соловьева, чтобы тот мог продолжить свои наблюдения. Удалось поговорить с девицей Н., которая утверждает, что во время происходивших в доме ужасных событий она спала: "Я видела необыкновенный сон, — рассказала она. — Это было яркое, фантастическое сновидение". Обитатели квартиры, где проживает девица Н., показывают, что в то время как, по словам Н., она спала, ее видели разгуливающей по дому и разговаривающей. Девица Н. так описывает свой сон: "Мне приснилось, будто бы я нахожусь в странных комнатах, откуда нет выхода. Комнаты наполнены невиданными предметами, например, маленькая музыкальная шкатулка — размером в четверть портсигара. Шкатулка наигрывала мелодии сама собой, не требуя завода, а на крышке ее как по волшебству возникали буквы. Я смогла прочесть: "Гр-р вызывает". Что сие означает, я не знаю. Я видела и некий ящик, одна стенка которого была подобна экрану синематографа, и, как в синематографе, на ней двигались живые картины. Картины были цветные, а аппарата с пленкой и механика, который должен крутить ручку, вовсе не было. Я дотронулась до ящика, и картины пропали". Еще много интересного из области сновидений могла бы поведать девица Н., но д-р Соловьев запретил дальнейшую беседу. Следователь А.В. Сурмин продолжает расследование загадочного убийства".

Анна нашла для себя простое объяснение — спала и видела сон… Надо Громову показать — вдруг все, что с нами происходит, — сон?

Я читала все подряд. 6 декабря 1909 года в Питере была оттепель — ждали наводнения, так как из-за сильного ветра с Финского залива вода в Неве поднялась. Стреляли из крепостных орудий — предупреждали об угрожающем наводнении. Но обошлось, хотя лед на Неве покрылся трещинами.

А рядом с заметкой об угрозе наводнения, в разделе "Убийства и грабежи" было напечатано:

"В ночь на 6 декабря пожарными служителями Казанской части извлечен из Екатерининского канала труп молодой девушки. Имеется свидетель преступления — дворник дома г-жи Н. Напомним читателям, что это та самая г-жа Н., старшая дочь которой подозревается в убийстве жениха, а дом, принадлежащий г-же Н., стоит как раз на Екатерининском канале. По словам дворника, девушка была брошена в воду каким-то мужчиной. Дворник не смог задержать виновного, который быстро скрылся в темноте. Личность убитой установлена — это Дарья Селедкина, 21 г., служившая горничной в доме г-жи Н. Предположительно, эти два преступления связаны, как заявил следователь А.В. Сурмин, но тогда с девицы Н. подозрения должны быть сняты — уже две недели она не покидает пределы своей комнаты, находясь под безотлучным наблюдением доктора и дежурного жандарма".