Джоэл Розенберг - Спящий дракон

Он высвободил рукав из ее пальцев.

– Не надо ничего объяснять.

Я – Карл Куллинан. Карл, не Барак. Я учусь у него, но не стану им.

Никогда.

Но черт меня побери, если я останусь тем Карлом Куллинаном, которым ты помыкала с первых минут знакомства.

– Но говорить с тобой я не хочу. Не обращайся ко мне, кроме как по делу. – Не дожидаясь ее ответа, он повернулся к Дории. – Я должен попросить у тебя прощения, Дори. Что ты предпочитаешь: долгие цветистые мольбы – или хватит обычного «извини»?

Дория мягко кивнула, лицо ее было бесстрастно, но глаза улыбались.

– Долгие и цветистые мольбы, – сказала она. – Коли уж у меня есть выбор.

Тяжесть в его груди росла, сердце будто стиснули стальные обручи. Он выдавил смешок.

– Тогда потом. Ты заслуживаешь того, чтобы извиняться перед тобой не полусонным. – Он помолчал. – Теперь же скажу одно: ты всегда была со мной честной. И не мне судить тебя. Я обещаю: это никогда не повторится. – Он глубоко вздохнул. – Доброй всем ночи.

Дория склонила голову к плечу. Лицо ее стало нежным.

– Ты уверен, что хочешь спать один? Просто – спать?

Если я приму ее предложение, это ранит Энди так же, как она ранила…

– Думаю, мне лучше побыть одному.

Разумеется, нет. Но жить по принципу «разделяй и властвуй» – не для Карла Куллинана.

Он так сжал рукоять своего меча, что побелевшие костяшки казались вросшим в нее украшением.

Но я готов был так жить. Прошлый месяц, прошлую неделю – даже еще вчера. Что со мной происходит?

Он пожал плечами и, не обращая внимания на шум на палубе, медленно пошел к ближайшей каюте.

Скорее всего – взрослею. Иного быть просто не может.

Он опустился на скамью, спрятал в ладонях лицо. С этой болью не сравнится ничто.

Ахира хмуро смотрел на Дорию – она цеплялась за снасти в паре ярдов над головой, ветер трепал ей волосы, раздувал одежды.

– Ты бы видел это, Ахира! Пандатавэй… прекрасен!

Он пожал плечами.

– Подойдем поближе – увижу. И потом, везде есть пятна – даже на солнце.

Кроме всего прочего, хотя ночью он видел лучше любого человека, глаза гнома не были приспособлены, чтобы смотреть через сияющее солнечной рябью море.

Дория застыла.

– Там корабль. Он идет к нам… быстро.

– Судно! – донесся из вороньего гнезда крик впередсмотрящего. – По правому борту, капитан.

Аваир Ганнес крякнул.

– Бояться нечего, госпожа. Это все лишь лоцман. – И громко скомандовал: – Спустить паруса! Рулевой: самый малый! Убрать оружие – мы пересекли Киррик! – Он глянул на гнома. – Хотя мне наверняка понадобится прикупить и луков, и мечей, прежде чем я снова отправлюсь в Ландепорт. – Он немного подумал. – Не желаете оплатить покупку?

Рука Ахиры коснулась топора. Ганнес пожал плечами.

– Нет, так нет. Вы всегда оставляете за собой таких друзей, как в Ландепорте?

Ахира оскалился.

– Не занялся бы ты чем-нибудь… морским, а?

Ганнес засмеялся, протянул было руку, но передумал, и рука опустилась.

– Зачем тратить время и силы попусту? На то и лоцман, чтобы ввести нас в порт.

– А сам ты не можешь? – Дория осторожно спустилась на покачивающуюся палубу.

– И пробовать не хочу. Вон видишь… нет, надо знать, куда смотреть, – Рука капитана чуть-чуть фамильярно обвила плечи женщины, указательный палец нацелился в море. – Смотри, вон… темнеет в воде… справа… – Палец покачался и замер. – Там.

– И что?

– Это сваи, заостренные и обитые металлом, они вбиты в дно и направлены наружу. В гавани их тысячи; они пропорют «Гордости» брюхо и утопят нас, если я буду настолько глуп, что решу отказаться от лоцмана. – Небрежно поигрывая косой, он прислонился к передней мачте. – Вы только представьте себе, какой добычей был бы для пиратов Пандатавэй. Не то чтобы его было легко взять, но Совет Гильдий рисковать не намерен. Особенно маги – они желают, чтобы их жизнь в Пандатавэе была совершенно безопасной. Любой, кто попытается войти в гавань Пандатавэя без лоцмана, обречен на смерть. – Кривая усмешка рассекла загорелое лицо. – К тому же это еще одна, и немалая, статья городского дохода. Хотя – куда Совету столько золота?

Ахира вскинул взгляд.

– Ты это о чем?

Ганнес хмыкнул.

– Ну да – вы же впервые в Пандатавэе. Сами увидите.

Он отошел к борту – там уже мягко притормозила лоцманская ладья: притормозила, а потом развернулась так, что ее высокая широкая корма оказалась в каких-то нескольких ярдах от левого борта «Гордости Ганнеса».

Позади осторожно кашлянул Хаким. Ахира обернулся.

– Каким лешим эта посудина движется? – Озадаченно морща лоб, вор кивнул на маленькое верткое судно. – Что-то я не вижу весел, а если на ней есть мачта и парус, то наверняка незримые.

Когда матросы перебросили сходни с лоцманской лодки на «Гордость», Ахира подошел к борту. Темные тени суетились в воде под бочкоподобным брюхом лодки. Гном поморгал, потом сощурился, пытаясь понять, кто это.

– Силки, – выдохнул Хаким. – Они там приковали силков!

К ним подошла Андреа и тоже облокотилась о борт.

– Силки? – нахмурилась она. Ахира кивнул.

– Силки – тюлени-оборотни. Только в тюленьем обличье они очень крупные – вроде морских львов. В нашем мире они существуют лишь в мифах. Возможно, миф возник так же, как легенды о русалках – из встреч с реальными дюгонями.

А может, и нет. Да и русалки, возможно, существовали не только в сказках, как он думал всегда. Переходить из одной вселенной в другую могут не только люди; и переход открыт в обе стороны.

Оба конца сходней закрепили, и экипаж ладьи высыпал на палубу: с полсотни людей в тяжелых панцирях, с луками и стрелами наготове, хоть тетивы на луках и были спущены, и никто не целил в «Гордость Ганнеса». С кормы ладьи на сходни легко ступил высокий тонкий человек в серебристой тунике. Даже не коснувшись низких перил, он быстро дошел до «Гордости Ганнеса» и спрыгнул на палубу. За ним следовали два кряжистых мечника – они переходили не столь беззаботно, шаг их был тяжел, а ладони будто прилипли к перилам сходней.

Ганнес подошел к гибкому человеку и низко поклонился.

Андреа покачала головой.

– Не хотелось бы мне переходить вот так – тем более ежели в таких доспехах. Оступись он – и пошел бы ко дну, что твой камень.

Барак – нет, он велел называть себя Карлом – Карл фыркнул.