Наталия Затеева - Ката-Риос

Картинка поплыла, и перед Мастером возникло новое видение. Рыцарь и черноволосая незнакомка держат вырывающегося Господина. Обнаженный Мастер встает с жертвенного камня, на котором в беспамятстве лежит истерзанная Кэт. Он с удовлетворением смотрит на загоревшиеся кристаллы в браслетах. Потом крик Господина и над мертвой Кэт взмывает в высь Черный Дракон. Резкий разворот и Мастер видит, как засасывает в огромную черную дыру всех, находящихся в Храме. Видение исчезло, потрясенный Мастер открыл глаза.

Наконец завтрак закончился, мужчины вышли из-за стола, и перешли на кресла. Мастер снял меня со стула и повернул к ним лицом. А сам встал позади и, заломив мою голову назад, начал целовать долгим собственническим поцелуем. Одновременно бесстыдно прижимая к себе и шаря рукой по телу. С видимым трудом он оторвался от этого увлекательного для него занятия. Звонко шлепнул меня по заду и вышел из комнаты, на ходу равнодушно бросив, - Развлекайтесь сегодня одни, у меня дела, буду к вечеру.

Мужчины в ответ довольно захохотали. Господин, остановился передо мной, окинул уничтожающе презрительным взглядом, немного постоял, как бы раздумывая, и хищно глядя в глаза, медленно процедил сквозь зубы, - Сегодня ты будешь учиться раздеваться по моей команде, и… втыкать в кукол кинжал. Пойдем.

Мы спустились в зал, и подошли к жертвеннику, на котором все еще лежал муляж мужчины. Господин поставил меня слева от жертвы, разрезал веревки и дал в руки кинжал.

– Возьми его в обе руки, подними над собой для замаха и с силой бей прямо в сердце куклы. Ты все поняла?

Я кивнула.

– Попробуй сначала сама, без команды.

Я попробовала, руки от страха и унижения ходили ходуном. Он подошел и встал сзади. Его тело тесно прижималось к моей голой спине, руки обхватили пальцы с зажатым кинжалом, своей ногой он раздвинул шире мои ноги. Резко замахнулся, потянув меня вверх, и с силой воткнул кинжал в грудь кукле.

– Поняла? - Вот так и действуй.

Затем началась дрессировка. Господин, Палач и Рыцарь по очереди пели на незнакомом языке, периодически останавливаясь на одном и том же слове, и давая резкую команду, - Убей!

Я послушно втыкала по команде этот чертов кинжал в эту чертову куклу. Чтобы я не расслаблялась, Господин хлестал меня плетью, оставляя багровые на глазах вспухающие полосы.

– Стой ровно, не смей дергаться, - рычал он.

Я стала казаться себе каким-то механизмом, станком по штамповке деталей. Замах, удар, остановка, замах, удар, остановка и так до бесконечности. После того, как я перестала реагировать на окружающее, меня повели в обеденный зал.

Мужчины опять сидели за столом, о чем-то беседовали, подшучивали друг над другом, с аппетитом ели, а я опять стояла на стуле и тихо умирала от стыда. Периодически кто-нибудь из мужчин вставал и больно шлепал меня по заду или щипал за грудь. За то, что я пыталась прикрыться или увернуться от щипков, Господин хлестал меня плетью по ногам. Слезы ручьем текли из глаз, мне казалось, что я ослепла.

После обеда меня тренировали втыкать нож то в игрушечного котенка, то в какого-то пупса, то в муляж мужчины. Постепенно заменяя команду - убей, на одно, часто повторяющееся в тексте, слово. Это слово стало для меня командой к действию.

Палач принес какое-то подобие халата. Меня стали учить, по команде скидывать с себя одежду, поворачиваться лицом к стоящему справа мужчине, отдавать ему кинжал, а затем падать спиной на алтарь и широко раздвигать ноги. Поскольку сознание мое уже давным-давно отключилось, я послушно выполняла требуемые команды, как робот. И это очень нравилось, тем, кто надо мной сейчас издевался. Мужчины радостно смеялись, по очереди становились справа и сдавленным от желания голосом отдавали команду. Глаза у них горели, дыхание срывалось, а тела вибрировали. Наконец, когда мужчины совсем распалились, Господин, резко прикрикнув, прекратил забаву.

За ужином меня опять оставили стоять и смотреть на то, как они ели. Мужчины с аппетитом обгладывали куриные ножки, громко нахваливали и описывали вкус поглощаемых блюд, а также обсуждали мои прелести. Голова кружилась - я с трудом удерживалась на ногах. Наконец ужин закончился. Все встали, надели балахоны и двинулись в зал. Я еле переставляла ноги от усталости и какого-то отупения.

Около жертвенника уже стоял Мастер. Четверо мужчин заняли свои места вокруг пентаграммы, Мастер встал справа от меня, а Господин слева. Неровно горели факелы, закрепленные в стенах. Тени как сумасшедшие метались по полу. Черные неподвижные фигуры стояли вокруг меня. Мне на плечи накинули одежду. Мастер запел тот же текст, что в течение дня повторяли по очереди мужчины. Я медленно впадала в транс, сознание поплыло. Я как будто вошла в резонанс со странной песней, что пели сейчас красивые низкие мужские голоса. На словах, служащих командой к действию, Мастер подал мне кинжал. Я с силой воткнула его в грудь кукле. Мастер продолжал петь, а Господин положил на грудь муляжу игрушечного котенка. Мастер громко выкрикнул слово-команду. Я подняла кинжал и с силой проткнула котенка насквозь. Пение продолжалось. Мастер произнес слово, Господин положил передо мной пупса, я воткнула в него кинжал.

Мастер произнес слово - мужчины одновременно сбросили свои балахоны и протянули ко мне правую руку, продолжая петь. Я быстро скинула свою одежду и повернулась к Мастеру. Мои глаза расширились, он стоял передо мной полностью обнаженный. Мастер взял из моих рук кинжал, толкнул меня спиной на жертвенник и склонился ко мне. Я, почти теряя сознание, покорно лежала, раскинув в стороны ноги. Огонь факелов создавал странную игру света и тени. На миг темнота окутала Мастера, его глаза подернулись пеленой. Он судорожно сглотнул, закрыл глаза и, уже не владея собой, сдавленно застонал.

Господин вдруг резко оборвал пение. По залу пролетел непонятно откуда взявшийся ветер, все факелы разом ярко вспыхнули и погасли, пахнуло леденящим холодом. Я закричала и провалилась в спасительную темноту.

Господин, Мастер, Палач и Рыцарь сидели в кабинете и тупо накачивались коньяком, но это все равно не помогало сбросить накопившееся за эти дни напряжение. Все четверо отчаянно дымили сигаретами. В воздухе висел такой густой смог, что в двух шагах уже ничего не было видно. Только неясные тени периодически вставали, чтобы налить себе очередную порцию и опять возвращались на свои места. От этих хаотичных передвижений по комнате сизый дым как-то странно закручивался и клубился, совершенно неожиданно принимая очертания зловещих фантастических монстров. На полу уже валялись две опустошенные бутылки, на очереди была третья, однако спасительное облегчение все никак не приходило.